Обед в «Шу Фу» был примечателен обилием людей в белых перчатках, которые подбегали каждый раз, когда я пыталась посмотреть в окно. Вид из него открывался еще лучше, чем из моего номера. Эта часть города была куда зеленее центрального квартала. Изумрудные сопки с редкими вкраплениями домов, затерявшихся в тени деревьев, глубоко врезались в неподвижные воды залива, и от этого зрелища душу охватывали восторг и умиротворение одновременно. По крайней мере – мою. Потому что Исла была занята меню, а Пешкасий посылал волны недовольства из-под стола. К нашему счастью, он пока еще молчал, видимо, тоже напуганный слухами о «дятлах», но периодически толкал меня в ногу.
– Вони они, «дятлы», – очень кстати сказала Исла, указав на парочку в дальнем углу. Ничем не выдающиеся мужчина и женщина средних лет, одетые куда приличней, чем мы с подругой. После шоппинга я чувствовала себя чучелом, но перечить Исле было трудно. На ней короткое красное платье и такого же цвета туфли на огромных платформах смотрелись великолепно, на мне же ярко-синие брюки и желтая блуза выглядели по-клоунски.
«Это все оттого, что ты не хочешь расстаться со своим ужасным рюкзаком», – отчитала меня Исла, пытаясь всучить мне ту самую одинокую сумочку из магазина-салона. Я наотрез отказалась, и подруга забрала сумку себе.
«Дятлы» внимания на нас не обращали, зато Пешкасий, услышав подозрительное слово, успокоился. Я пригляделась к парочке, но общего у них заметила лишь то, что каждый носил часы. Не считать же всех, кто носит часы в Дзио, «дятлами»?
Я в еде никогда особенно не разбиралась и разрешила Исле выбирать за двоих, о чем пожалела так же, как по дороге из аэропорта. На наш столик не самого маленького размера едва уместилось внушительное блюдо с грудой морских тварей, застывших в судорогах в тот момент, когда их настигла смерть. Щупальца всех цветов радуги, отрубленные рыбьи головы, желеобразные медузы и раковины с вывалившимся из них разваренным мясом цвета фуксии – все это обещало сниться в кошмарах.
– Телария, – радостно объявила Исла, вылавливая из блюда смерти сизую рыбешку. Она умудрилась затолкать ее в рот целиком и принялась жевать, блаженно закатив глаза. Сейчас Исла как никогда напоминала мою подругу-русалку.
– Че не ешь? – возмутилась она, еще не поняв, что я с трудом сдерживала рвотный рефлекс. Пешкасий при слове «телария» возмущенно заерзал в рюкзаке, но ему хватила ума не высовываться и не усложнять и без того трудную ситуацию.
– А гребешок есть? – пискнула я, решив с теларией не экспериментировать.
– Разумеется, вот! – Исла выудила из-под груды щупалец раковину с колышущимся на ней кусочком розового желе. – Здесь его готовят изумительно. Но все-таки советую теларию. Кушать ее надо с хвоста и желательно целиком, не откусывая. Так все соки попадут прямо в рот, а не на тарелку.
Сглотнув, я уже решила переходить к плану Б, а именно – бежать в туалет и сидеть там до тех пор, пока Исла не закончит есть морских гадов, но тут мой взгляд упал на плакат, висящий рядом со стойкой бара. На постере был изображен тот самый маг, Ролан Роландо, которого начальница привела ко мне оформлять без очереди. Мужчина щеголевато придерживал шляпу и указывал пальцем на надпись внизу плаката: «Открытие Фестиваля в кафе «Для своих». Вход бесплатный».
Исла поймала мой взгляд и тоже уставилась на Роландо.
– Ах, какой! – протянула она. – Моя мечта! В прошлом году я так и не попала на его семинар. Билетов не хватило. Впрочем, наверняка, он будет раздавать приглашения на открытии. Нам нужно туда попасть!
– Да! – подхватила я, не ожидавшая, что удастся заманить Ислу в нужное кафе так быстро. – Но тебе ведь это место не нравится.
– Плевать, – фыркнула русалка. – Ради Роландо я и в ад спущусь. Он – мастер, Великий Учитель, Тот, кто видит во тьме!
– А чему он учит? – решила я быть конкретнее.
– Успеху, – мечтательно произнесла Исла, не спуская глаз с плаката. – Успешный успех – вот его девиз. Тебе-то к нему точно нужно. За раз превратит тебя из деревяшки в прекрасную мебель.
Прозвучало устрашающе, но, к счастью, внимание Ислы вновь заняла телария, и «успешный успех» мы больше не обсуждали.
– Кафе с Роландо открывается только вечером, а значит, у нас часов пять, чтобы потратить еще немного денег с твоей карты, – сказала Исла, когда мы, наконец, покинули «Шу Фу». Надо было где-то покормить Пешкасия, да и мне не мешало бы подкрепиться. Горсть сухариков из хлебной корзинки совсем не насыщала.
– Снова шоппинг? – с ужасом спросила я.
– Не хочешь, не ходи, – смилостивилась подруга. – Я сама сбегаю. А тебе надо бы к стилисту. С такой прической появляться на глазах у Роландо стыдно. У меня тут неподалеку есть знакомый, который с нашими работает.
– Но наверняка не с дриадами, – моя слабая попытка отбиться от Ислы не увенчалась успехом.
– За прутик не волнуйся, – хмыкнула подруга, намекая на родовую веточку, которая торчала из моего жиденького пучка. – Рум сделает из тебя красавицу.
Мысль о том, что парикмахер случайно острижет мой прутик, всегда останавливала меня от похода в салон, пугала она и на этот раз. К счастью, со мной был Пешкасий, который умел говорить тогда, когда я голос теряла.
– Раскомандовалась, – заявил он Исле, выбираясь из рюкзака к ее великому недовольству и к моему испугу. Хорошо, что мы зашли в сквер, откуда полуденный зной прогнал всех гуляющих. Видимо, туристы собирались в других местах, а местные благоразумно пережидали жару дома. От утренней мороси и прохлады не осталось и следа.
– Ты зачем его из шкафа вытащила? – возмутилась Исла. – Я же велела его оставить!
– А затем, чтобы ты все деньги фирмы на шмотки не спустила, – не остался без ответа Пешкасий, показывая изумленной подруге карточку. – Видала? Теперь только с моего разрешения будешь ею пользоваться. И не ты даже, а она.
– Давай сюда карту, иглопуз-колючие булочки!
– Какие булочки? – настал черед ежа удивляться.
– Послушай, Исла, – вмешалась я. – К стилисту я не пойду. И в магазины тоже. Я на пляж хочу. Ведь это все-таки мой отпуск, верно?
– Да у тебя, кажется, есть язык! – возопил Пешкасий, одобрительно хлопнув меня по плечу. – И ты умеешь разговаривать! Поехали к Сун-Пак прямо сейчас.
– Кто такая Сун-Пак? – требовательно спросила Исла, испепеляя ежа взглядом.
– Любовь его, потом расскажу, – махнула я рукой, направляясь к машине. – Отвези меня, пожалуйста, на пляж. А завтра, клянусь, весь день посвятим твоему шоппингу. Вечером – маг и кафе, как договаривались. Менять планы больше не будем.
С трудом найдя компромисс, мы добрались до городской набережной. Исла заверила, что в пределах Дзио лучшего пляжа не найти, в чем я сильно засомневалась, когда мы дошли до каменистого берега, покрытого водорослями и телами горожан. Им, кажется, было все равно, где лежать – на мягком песочке или неровной гальке. Лишь бы солнце сверху жарило. Большинство были похожи на подрумяненные булочки-гриль.
