— Ты говорил, что богат, тогда почему мы в таком… не очень чистом месте? — начала она с самого невинного, на ее взгляд, вопроса.
— Я скрываюсь, — честно признался он. — Украл дракона у капитана порта, кррах-анкар. С тех пор он меня недолюбливает. Сейчас мы в «Бочке» — это притон в восточных районах Джампагуа. Да — грязно, да — тараканы и всякая живность, но здесь не любят капитана порта, что меня устраивает. Кроме того, здание построено из древесины армаракской сосны, рракн-гакаш, слыхала о такой?
Айрис покачала головой.
— Ничего не слышно, — пояснил Ксандер. — Под нами — таверна, а сейчас полночь. Драки, музыка, выпивки, пьяный гомон, лакрш-гакрх. Но меня волнует не этот шум, а тот, что могу издавать я. Мы с командой предпочитаем, чтобы о наших делишках не берегу никто не слышал.
Айрис подумала, что ей совсем не хочется покидать мир капитана Эмергода. В нем было интересно, а главное — свободно. Решив, что раз капитан откровенничает, то можно задать более сложный вопрос, она спросила:
— Кто такие морионы? Где ты их нашел? Это какая-то малоизвестная народность с дальних островов? Прости, но я не верю в сказки.
— Прости ты меня, но это как раз и есть сказки, — в тон ей ответил Ксандер. — Я тебе уже объяснял, но люди редко когда слышат правду, к которой не готовы. Морионы населяли Лунное море до того, как заснул Бог хаоса Эймараох. Помимо прочего, он еще и покровитель морских жителей, но в Церкви вам этого не рассказывают. Рапс-брататхшас-нагуй-хмордекот.
— Ладно, — решила согласиться с ним Айрис. Все-таки Ксандер был болен и сердить его не хотелось. — А где они теперь живут? Где остальные морионы?
— Истреблены, грак-шаас, — мрачно произнес Эмергод. — Если ты хорошо слушала своего священника, то помнишь легенду. Ваал усыпил своего брата и забрал у нелюдей их способности, чтобы они не могли вредить людям. На самом деле, все предстояло несколько иначе. Силы-то остались, а вот возможность к самозащите — нет. Когда люди поняли, что не-люди больше не представляют опасность, то поступили, как обычно — пошли войной. В отличие от тритонов, морионы были уничтожены не полностью. Те немногие, что выжили, сейчас служат на «Падшем».
— Почему? Зачем им служить на твоем корабле?
— Все как-то устраиваются в новом мире, ранк-гот-гот, — уклончиво ответил Ксандер.
Айрис почувствовала, что теряет нить разговора, так как дурман колдуна в ее крови, похоже, начал уступать яду. Решив не сопротивляться, она вернулась на кровать и легла рядом с Эмергодом. Стало полегче. В комнате было жарко, но, видя, как натягивает на себя одеяло капитан, Айрис решила окно не открывать. Пусть здесь и воняло, но расстраивать Ксандера не хотелось. Может, он еще что-нибудь ей расскажет, если не умрет. И если не умрет она.
— Вельма может не найти доктора, и тогда… — Айрис не договорила, но Ксандер продолжил.
— Тогда Патрика никто не спасет.
— Нет никакого Патрика, верно?
Она думала, что Ксандер не ответит, но капитан вдруг нашел руку Айрис и переплел пальцы с ее.
— Нет, — наконец, произнес он. — Возможно, учитывая наше, так сказать, предсмертное состояние, стоит сказать правду. Дракш-накхок. Но ты ведь в нее все равно не поверишь.
— Попытаюсь.
— Другим девушкам лучше не знать. Иначе они будут думать, что я псих.
«Вообще-то они и так думают, что ты сумасшедший», — подумала Айрис.
— Вспыльчивый — да, — поправил Ксандер, как всегда услышав ее мысли вслух. — Но не псих. Нгакт-тронх-гут-гутх.
— Клянусь, никому не говорить, если выживу, — честно пообещала она.
— Я хочу разбудить Эймараоха, — сказал Эмергод, и в комнате надолго повисла тишина.
Не дождавшись ее реакции, он продолжил:
— Мы считаем, что душа спящего Эймараоха заключена в драконе по имени Мараох. Созвучность имен не случайна, рракш-мпаракхаг. Не только морские жители лишились способности противостоять человеку. Все — вампиры, оборотни, ведьмы, колдуны и прочие, вынуждены были уйти в область преданий, став сказками и мифами. Чтобы не быть уничтоженными, как тритоны. Ваал силен и сдержал слово: никто из этих существ теперь не может навредить человеку. Зато человек может навредить им. Я хочу восстановить равновесие. Бог хаоса должен проснуться, чтобы мир, перевесившись на один край, не опрокинулся в бездну. Если мы вернем Эймараоха, вампиры снова будут питаться человеческой кровью, колдуны и ведьмы вновь станут устраивать человеческие жертвоприношения Черному хозяину, а оборотни — охотиться на людей в полнолуние. Гракш-нгуй-так! Примеров множество. Другое дело, что Эймараох спит уже давно, и за те годы, что люди властвуют на земле, нелюдей осталось мало. А с размножением у нечистой силы всегда были проблемы. Поэтому даже после пробуждения Эймараоха, если у нас все получится, люди останутся в большинстве. Почему ты молчишь, гштан-крух-касс? Не веришь?
Айрис почти уплыла в море тумана, но вынырнула, услышав его голос. Ей казалось, что с ней говорит не Ксандер Эмергод, а сам Эймараох.
— Верю, — прошептала она и вдруг поняла, что говорит абсолютную правду. Это было нелогично, безумно, неправдоподобно. И, вообще, так не бывает. Но он ему верила — каждому слову.
— Это хорошо, — Ксандер крепко сжал ее пальцы. — Спасибо.
Они какое-то время молчали, пребывая в своем собственном бреду, потом Айрис спросила:
— Значит, морионы сражаются за себя, колдун — тоже, Вельма — вампир, да?
Эмергод кивнул.
— Кто такой Мобариус?
— Морской змей-оборотень, — не стал вдаваться в подробности Ксандер. Айрис тоже решила не уточнять.
— Зачем тебе драконы? Это ведь ты похищаешь их по всему Лунному морю?
— Я их освобождаю, скарш-раккаракт — мрачно произнес Эмергод. — Дракон — символ Эймараоха. Ваал убил почти всех драконов, те же, что выжили, расстались со свободой. Они, как вампиры и тритоны, не могут пользоваться своей силой, гракх-гарт-шуст-насс, чтобы нападать или защищаться. Капитан порта Джампагуа, у которого я украл дракона, выставлял его на боях против собак. Предварительно сняв с того чешую. Мы вытащили его прямо с арены, едва живого, истекающего кровью. Ракшас-застрок! Кристор сумел его вылечить, после чего мы выпустили дракона в горах Арсамака. К острову почти нет пути — сильное течение и рифы. Какое-то время дракон будет там в безопасности, но, если Эймараох не проснется, его рано или поздно снова поймают. Ни рифы, ни течения людей сегодня не останавливают.
Айрис сглотнула комок в горле, совсем не ожидая услышать такую историю в ответ на свое любопытство. Самое странное — она до сих пор верила Ксандеру. Может, дурман колдуна продолжал мутить сознание, а может, сам Эмергод оказывал на нее гипнотическое воздействие, но Айрис слушала и верила каждому его слову.
И тут она вспомнила, о чем хотела спросить с самого начала.
