–Еще одна дыхательная практика?– спросил Холт.
–Похоже, что так. Как я уже сказал, цель состоит в том, чтобы твое сердцебиение соответствовало ритму вашей связи. Глубокие, нечастые вдохи его замедлят, неглубокие, более быстрые – ускорят. При этом ты будешь направлять свободные частицы энергии к ядру Эша. Продолжая на них давить, ты начнешь вбивать пылинки в ядро – как кузнец, который кует сталь.
–И это добавит Эшу магии?
–И да и нет. Частицы магии в сырой, необработанной форме, как ты уже мог увидеть, вращаются вокруг ядра. Это тоже магия, но ее мощь гораздо меньше. Если запас обработанной магии заканчивается, дракон или Всадник могут использовать непоглощенные пылинки, но, в сравнении с магией, черпаемой из ядра, они оба мало что почувствуют.
–Что такого особенного в ядре, что оно делает магию такой сильной?– засомневался Холт.
–Его плотность. Другими словами объяснить не получится. А лучше думай об этом, как если бы мы сравнивали возможности одного солдата и целого батальона. Батальон всегда добьется гораздо большего, чем солдат. Внутри ядра пылинки плотно прижаты друг к другу, отчего энергия каждой из них увеличивается во много раз. Ядро как раз и действует как накопитель энергии. И пока в ядре есть сила, тебе не нужно находиться рядом с источником магии.
–Сырые пылинки,– пробормотал Холт, пытаясь разобраться в новых знаниях, используя свои, более привычные, сравнения.
Слово «сырой» навело подростка на мысль о еде. Никто не ел продукты в сыром виде, хотя технически они были съедобными. В приготовлении пищи выделяется сок, что усиливает вкус блюда. Вбивание пылинок в ядро дракона было сродни добавлению ингредиентов в кастрюлю для тушения, внутри которой запахи и ощущения могли стать более насыщенными и преобразоваться в нечто поистине замечательное.
У Холта остался только один вопрос.
–Я понимаю, что пылинки должны быть вколочены в ядро дракона, чтобы сделать его сильнее. Но насколько слабее сырая магия? Например, огонь все еще будет гореть, верно?
Талия, которая все это время занималась Очищением и Ковкой, сразу встрепенулась. Очевидно, она тоже слушала их разговор.
–Я могу показать.
Все это время Пира нависала над костром, раскинув над огнем свои огромные перепончатые крылья. По команде Талии она сложила их за спиной и выжидающе посмотрела на Холта. Подросток насторожился. И как они собираются это показать?
Талия подсела поближе. Вытянув перед собой ладонь, принцесса создала пламя. Напор огня был настолько сильным, что его центр стал насыщенно-синим, а внешние края казались плотными и острыми как бритва.
Ахнув, Холт невольно вскинул руку, чтобы защититься, и даже отполз назад по траве.
–Это пламя из выкованного ядра,– объяснила Талия.– Оно способно прожечь насквозь панцирь жука или осы, да и большинство существующих доспехов.
Принцесса сжала кулак, и огонь погас.
–А этот огонь создан из сырых пылинок.– Талия снова раскрыла ладонь, на которой заплясало более красное пламя. Оно колыхалось и подрагивало даже от самого легкого ветерка, а язычки, сворачиваясь, исчезали, как у обычного огня.– Ты мог бы дотронуться и даже не обжечься,– заметила принцесса.
Услышав в ее словах вызов, Холт быстро провел рукой над пламенем и ничего не почувствовал, как если бы мазнул пальцем по горящей свече. Кожа тоже не взбугрилась от ожога.
–Теперь я вижу,– кивнул Холт.– Хотя в безвыходной ситуации даже это лучше, чем ничего. Ведь это все еще огонь, задержи над ним руку дольше – обожжет.
–Возможно,– согласилась Талия.– Но толку от этого не будет и в бою это особо не поможет. К тому же для Пиры источник таких необработанных пылинок – открытый огонь, и она должна находиться с ним рядом. И без костра вряд ли получилось бы даже это.– Принцесса развеяла слабое пламя в своей руке.– А еще вытягивать энергию из сырых пылинок – почти то же самое, что из ядра. Усилия те же, а пользы никакой.
–Если вы закончили,– вмешался Броуд,– я бы хотел, чтобы Пира снова занялась делом.
Драконица принцессы расправила крылья и снова окутала ими костер, закрывая пламя от посторонних глаз, а старый Всадник повернулся к Холту.
–Теперь ты понимаешь?
Подросток снова кивнул.
–Я хотел бы увидеть разницу в своей собственной магии, если вы не против… И я никуда не запущу световой луч!– поспешил добавить он, не желая ни на кого навлекать беду.
Броуд хмыкнул.
–Только осторожно.
Оставшись сидеть на земле со скрещенными ногами, Холт поднял левую ладонь и прицелился в поросль травы у костра. Сформировав Шок, он отпустил заряд, почувствовав силу отдачи в руке, когда свет покинул его тело. С глухим ударом шар врезался в землю, взметнув вверх клочки травы, грязь и мелкие камешки.
Затем Холт попробовал вытянуть сырые пылинки из эфирного пространства между связью и ядром Эша. Но это оказалось совсем не просто! Он пытался вдохнуть эти пылинки, но завихрения магии лишь слегка придвигались к нему, а потом снова, пританцовывая, отлетали прочь. Яркий, плотный свет ядра задержать было гораздо легче. Он был почти осязаемым, и мальчику казалось: протяни он руку, и коснется этого света пальцами. Но сырые пылинки ускользали от него.
После нескольких попыток у Холта все же получилось, и он направил магию вниз по левой руке. Свет, заструившийся из нее на этот раз, оказался блеклым и почти не ощутимым. Вместо концентрированного луча этот поток едва мерцал, создавая легкое свечение, которое почти мгновенно растворилось в темноте. Хотя Холт даже не успел его отключить.
–Послушайся старого как мир совета,– вставил Броуд.– Используй ядро.
Подросток глубоко вздохнул. С каждым днем на них с детенышем наваливалось все больше и больше. Он не ожидал, что быть Всадником означало трудиться в поте лица. Ему приходилось хуже, чем иным слугам.
–Я понимаю, мастер Броуд,– смирился Холт,– и готов работать.
Старый Всадник еще раз перечислил основные приемы Ковки и только после этого позволил Холту предпринять первую попытку. Как и в случае с Очищением, с первого раза мало что получилось, и со второго тоже. И так много раз, пока хотя бы что-то не начало выходить. На несколько секунд подростку удалось настроить частоту собственного сердцебиения на ритм их с Эшем связи, но музыка, внезапно зазвучавшая у Холта в голове, сразу его сбила.
–Я должен слышать песню Эша?
–Это один из самых приятных аспектов Ковки,– подтвердил Броуд.– Она будет раздаваться то громче, то замолкать. Будь внимателен: из этой песни ты можешь многое узнать о состоянии своего дракона.
Холт открыл один глаз. Броуд ухмыльнулся.
–Маленькими шажочками доберешься до цели, мойщик горшков.
Первый сеанс Ковки прошел медленно. Каждая пылинка, которую Холт вдавливал в ядро Эша, доставалась ему невероятным трудом, но при этом вселяла веру в успех и подстегивала продолжать. Когда прошел долгий час, мальчик готов был поклясться, что ядро выросло, хотя, может, ему это только показалось.
