В глубине его дикого взгляда я увидел яростное желание.
Желание того, чтобы я сказал да.
Принял все мыслимые и немыслимые правила и согласился увидеть окружающий мир такими же глазами голодного хищника, каким его видит он.
Князь Соколов даже не представляет, насколько хорошо я его понимаю.
Хотя, где-то глубоко внутри, он определенно это чувствует. Иначе бы я до сих пор жил с сестрами и матерью в Тобольске, где восемь лет назад Сергей Леонтьевич Соколов, ради безопасности, оставил свою семью.
Под защитой сибирского рода Сомовых, из числа которого вышла моя матушка и членом которого является один из трех сильнейших одаренных в империи.
Только надежно прикрыв тылы, новоиспеченный князь Сергей Соколов смог дать волю своему зверю и открыто объявить войну южным синдикатам и их покровителям.
Однако, своего единственного сына Сергей Леонтьевич Соколов перевез в Омск гораздо раньше, когда тому было всего тринадцать.
В день пробуждения у ребенка источника эфира.
В тот самый день, когда в теле молодого княжича очутился я.
Хватило одного единственного взгляда и князь Соколов, не считаясь с мнением разъяренной супруги, увез ребенка в самое опасное княжество в империи.
И свое решение Сергей Соколов не менял.
Ни после того, как на меня начались бесконечные покушения.
Ни после того, как княгиня Екатерина Денисовна Соколова целый год не пускала мужа на порог и отказывалась с ним даже разговаривать.
Ни после того, как меня похитили персидские контрабандисты.
Князь Соколов оказался первым и единственным человеком, который знает, что внутри его ребенка живет зверь. Знает это и принимает.
Пожалуй, именно отсюда и берет начало то иррациональное теплое чувство преданности, которое и по сей день удерживает меня подле него и заставляет по-настоящему чувствовать себя его сыном, а род Соколовых — своей семьей.
— Постоянная опасность, говоришь. Звучит достаточно весело, я согласен. Где подписать? — после короткой паузы заявил я, не сводя взгляда с пылающего синего пламени в глазах князя.
Во мне не было ни капли сомнений. Ведь князь Соколов обращался сейчас не к сыну, а к зверю внутри него.
То есть именно ко мне.
Даже не говоря этого вслух, отец отчаянно нуждался в том, чтобы я принял кровожадное чудовище, живущее внутри него.
Точно также, как он сделал это со мной пять лет назад.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнул отец и в кабинет совершенно бесшумно вошел Прохор. Если бы не внезапные колебания воздуха, я бы его и не заметил.
Даже мои инстинкты Ловца не среагировали на появление дворецкого. Весьма похвально для человека.
В руках Прохор Семенович нес бело-золотой парадный китель разведчика в прозрачном чехле, под моим вопросительным взглядом дворецкий мягко опустил его на диванчик рядом со мной и выпрямился, ожидая дальнейших указаний.
— Это что? — перевел я взгляд на сияющее лицо моего отца.
— Билет в новую жизнь, Артем, — охотно ответил князь Соколов, — ты отправляешься в столицу.
Глава 5
Невозможно точно сосчитать сколькими ограничениями одарило меня мое новое тело. То и дело обязательно всплывает что-то новое.
Но, даже спустя пять лет, моим самым нелюбимым был и остается сон.
Вернее сказать, его постоянная необходимость.
В первые месяцы после пробуждения я спал почти сутками. Мозг тринадцатилетнего ребенка просто не мог справиться с сознанием Ловца и постоянно нуждался в отдыхе и перезагрузке.
Приходилось накладывать ограничения на собственный разум, чтобы иметь возможность хоть как-то функционировать. Со временем, мозг стал справляться все лучше и адаптировался, но, даже сейчас, продолжает требовать отдыха.
Особенно после перенапряжения источника и частого использования эфира.
Аудиенция с отцом в итоге затянулась до глубокого вечера и ночную вылазку на границу пришлось отменить. Да и после того, что я узнал вчера за закрытыми дверьми Серого особняка, прошлые планы потеряли всякую актуальность и будущее заиграло новыми красками.
Всю прошедшую ночь я потратил на подготовку к предстоящей поездке, а наутро уже завтракал в Тобольске.
— Вкусно? — осторожно спросила Есения.
— Очень, — улыбнулся я, уминая очередной блинчик.
— Сама готовила! — сверкнула самодовольными голубыми глазками моя младшая сестренка.
— Врешь, — буркнула старшая Алена и залепила сестре подзатыльник.
— А вот и нет! — возмутилась девочка и с ногами вскочила на стул.
— А вот и да, — проигнорировав мелкую угрозу, ответила Алена, — будешь столько врать, Артем перестанет привозить тебе подарки.
— Неправда! Брат ни за что так не поступит с любимой сестрой! — угрожающе взмахнула пальчиком Есения.
— Про меня речи и не было, — ухмыльнулась Алена.
Младшая уже набрала воздуху чтобы ответить, как подобает воспитанной девятилетней аристократке, но тут в столовую вошла княгиня и Есения только щеки раздуть успела, да так и замерла.
Даже утром Екатерина Денисовна Соколова выглядела изящно, как и подобает хозяйке дома. Сложная прическа с длинной косой на правую сторону, легкий макияж, подчеркивающий ее большие глаза, и обманчиво простое платье из бежевых тканей с цветочным узором.
— Я что говорила про поведение за столом? — строго спросила мама и младшая тут же прижала попу к стулу.
— Прости, матушка, — синхронно отозвались девочки и только когда порядок в столовой был восстановлен княгиня перевела взгляд на меня.
— Доброе утро, Артем, — с теплой улыбкой поздоровалась Екатерина Соколова, поправляя золотую брошь, — как добрался?
— Доброе утро, матушка, — кивнул я, — без приключений.
— Точно? — подозрительно сощурилась княгиня, — выглядишь уставшим.
— И правда, — присоединилась к матери Алена и оценивающе окинула меня с головы до ног, — как ты, братец?
— Лучше всех, не переживайте, дамы, — заверил я, — просто спал плохо.
Потому что полночи спарринговался с Прохором за право отправиться в столицу без Зверевой. Безуспешно. Только эфир зря потратил.
— Хорошо, — неохотно приняла мой ответ княгиня и отвернулась к ростовому зеркалу, продолжив поправлять и так идеально сидящие украшения.
— Отец передал что сегодня его не будет, — осторожно подметил я, и Екатерина Соколова едва заметно вздохнула.
— Как будто его тут кто-то ждет, — холодно бросила княгиня и рывком сорвала непослушную брошь, потеряв всякий интерес к зеркалу.
