Возможно, против водника Ивана Сомова и братьев Стрелецких с их атрибутом земли этого бы и было достаточно, но мои потоки ветра нашли наносантиметровые бреши и отправили неопознанных врагов в мир иной.
Трое уцелевших тут же оперативно отреагировали на новую угрозу с тыла, и в нашу сторону выдвинулся водник с плотным тягучим покровом, а двоих дружков оставил добивать едва стоявших на ногах Ивана Сомова и Андрея Стрелецкого.
С тощих пальцев водника стекали капли мутной воды, а хищный взгляд карих глаз быстро определил меня первой целью.
Не успел я моргнуть, как земля подо мной обмякла, и тело по самые колени провалилось в вязкую холодную трясину, что означало что пришли не за мной.
Никакого уважения или дополнительной защиты шеи.
Водник, убедившийся, что выключил быстроногого ветряка из игры, тут же сместил взор на Эмилию, которая уже бесстрашно мчалась прямо на него.
Потратив пару мгновений, чтобы оценить силу противника, угол и скорость атаки, водник нырнул навстречу и взмахнул ладонями, после чего на девушку с двух сторон обрушились невидимые в темноте прозрачные лезвия замороженной воды.
С большим трудом удерживающая покров Эмилия не имела ни малейшего шанса отразить атаку боевого Ратника, но, к чести девушки, и взглядом не повела на смертельную угрозу.
Даже когда ее кожу резануло шальным ледяным осколком, Эмилия продолжала держать взгляд на цели и начала замах.
Водник, который без труда контролировал все до единого внешние частицы своего атрибута, усмехнулся наивности несущейся прямо на него девушки.
Что ему может сделать предсказуемо двигающаяся девчонка без доступа к частицам своего атрибута?
Но, как только лезвия из прозрачного льда в считанных миллиметрах от цели исчезли, словно их и не было, усмешка на его лице сменилась сначала недоумением, а потом и страхом, когда он осознал, что прямо перед девушкой есть кто-то еще.
Некто непредсказуемый и едва уловимый глазом, а от того наиболее опасный.
Тут же пущенный из скрещенных рук мощный водно-ледяной поток также был поглощен Алексом, который синхронно двигался аккурат перед Эмилией и выступал в роли ее личного щита.
И так довольно мощный замах специализирующейся на ближнем бое девушки получил дополнительные усиление моими потоками ветра, и ее кулак легко прошил выставленную защиту водника и угодил ему прямо в скулу.
Треск ледяного покрова был мне сигналом и, выбравшись из трясины, я обрушил на спины двоих дружков водника всю накопленную за эти полминуты мощь штормового ветра.
Их покровы выдержали мою атаку, но их тела предательски бросило вперед, и Иван Сомов этим тут же воспользовался.
Кусок истончившегося ледяного купола принял острую форму и, словно стрела, вылетел в на миг переставшего его обстреливать огневика.
Вскрик боли эхом разнесся вокруг, и формация тройки врагов посыпалась.
Не знавший, куда ему смотреть второй огневик получил каменным колом в висок. Его напарника добила вторая ледяная стрела, а попытавшийся избежать неожиданного окружения водник получил поставленную троечку ударов от Эмилии, от которых покров бедолаги окончательно поплыл и мои ветровые потоки завершили его жизненный путь, свернув третью вражескую шею.
— Спасибо, Артем, — с горящими от перевозбуждения глазами выпалила Эмилия, почувствовав, что последний ее удар взаправду пробил покров боевого Ратника.
Возможно, стоило сказать, что мои ветровые потоки усиливали ее удары едва ли на пару процентов, и это результат ее собственного внутреннего эфира, но зачем лишать девушку всепоглощающего чувства благодарности.
Тем более, когда ее эфирный источник столь пугающим образом зависит от текущего состояния Эмилии.
Настолько сильно зависит, что в бою ее ранг бесконтрольно колеблется от второго до шестого. Пока я не смогу найти этому точную причину лучше оставить все как есть.
А то еще возгордится и полезет в бой сама.
Без моих ускоряющих потоков, прикрывающего спину ветрового столба, сканирующего каждое движение противника «Ока», и, конечно, Алекса выступающего в роли последнего щита.
— Всегда пожалуйста, — кивнул я, краем глаза подметив стремительно приближающегося ко мне Сомова.
— Ты бросил пост! — гневно прорычал он, едва сдерживаясь, чтобы меня не ударить.
Весьма странная реакция для того, чью жизнь только что спасли.
— И тебе тоже, всегда пожалуйста, братец, — ответил я, пытаясь отойти от внутреннего диссонанса между двумя столь полярными типами благодарностей.
— Артем! — осуждающе выдохнул Иван Сомов и опасливо покосился по сторонам, — а что если он сейчас ударит в спину нашим основным силам?! Ты об этом подумал?! ИХ ВЕДЬ ТУТ ЖЕ СОМНУТ!
— Да никто никуда не ударит, — отмахнулся я, — в радиусе десяти километров никого кроме наших нет.
— Как это никого… а где тогда он?! — вдруг округлились глаза Ивана Сомова, и тот резко обернулся назад, где Андрей Стрелецкий перетягивал жгутом обрубок ноги брата.
И в этот момент их накрыла пожирающая все живое волна магического огня.
Глава 16
Резко нахлынувший жар обжег кожу и разом высушил весь воздух вокруг, проверив на прочность наши защитные покровы.
Оказавшиеся в эпицентре техники врага братья Стрелецкие в один миг обратились пеплом, не успев даже моргнуть, после чего смертоносная магическая стихия устремилась на нас.
Перекрыв собой темное небо и горизонт, волна магического огня обрушилась на нас.
Иван Сомов в порыве отчаяния вскинул руки и выставил свой шипастый ледяной щит.
Эмилия зажмурилась, смирившись со смертью.
И только Алекс стоял со сложенными в карманы черной толстовки руками и лениво покосился на меня.
Всем своим спокойным видом показывая, что раз я обещал, то все точно будет в порядке, если неукоснительно соблюдать мои инструкции. И ведь они соблюдали.
От такого уровня безоговорочного доверия даже моя трехсотлетняя душа Ловца дрогнула.
Все три абсолютно полярных реакции на одну и ту же смертельную угрозу промелькнули перед моим взором в считанные доли секунды, и глубинные резервы отозвались на зов моего резонанса.
Все еще бушующий вокруг штормовой ветер получил подпитку в виде моего эфира и ведомые моей волей потоки воздуха вонзились в стену огня, начав плотно обволакивать собой каждую огненную частицу, одновременно с этим, лишая все внутреннее пространство кислорода.
Мощь высокоуровневой техники это ослабило, но явно недостаточно.
Магическая часть его структуры игнорировала законы природы и подчинялась исключительно своему хозяину. Где бы они ни был.
