— У меня нет проблем с контролем, — рыкнул Богатырь и магматические фонтаны до того щедро разбросанные по периметру, полностью угасли и вернулись в землю, оставив после себя лишь обугленные в виде витиеватых узоров трещины.
— Значит, мне показалось, что вы только что угрожали верным подданным государя, рискнувшим своими жизнями в смелой попытке спасти своих товарищей? — чуть наклонил голову Феликс, явно чувствовавший себя как рыба в воде.
Я же стоял молча и с интересом наблюдал, как бесстрашно горе-гвардеец провоцирует самого Богатыря. Тот самый гвардеец, который бессильно бегал за мной по территории лицея, проиграл мне в дуэли, трусливо трясся на небоскребе и половину полета скулил чтобы мы летели пониже.
Просто в голове не укладывалось. Передо мной сейчас будто находился совершенно другой человек.
— Показалось, — утвердительно заявил Богатырь, — я просто выполняю свою работу, гвардеец.
— Как и мы все, — примирительно взмахнул руками, Феликс, — полагаю, Макар Степанович, у вас более нет вопросов к уважаемым княжичам. Или я ошибаюсь?
— Вопросов нет, — сквозь зубы процедил Богатырь и тут же выставил свою могучую и все еще полыхающую магическим огнем руку перед дернувшимся вперед Федором Романовым.
Младший из княжичей Аляски поднял на Богатыря вопросительный взгляд.
— Пленника я заберу на допрос, — безапелляционно заявил Багратион с вернувшейся угрозой в голосе.
— Он пойман мной, — упрямо вставил Федор Романов.
— Это будет отмечено в рапорте, — фыркнул Богатырь и сделал шаг в сторону Федора Романова, который хоть и неохотно, но отошел в сторону.
В отличие от предыдущего надуманного приказа, забрать пленника Багратион действительно был в полном праве, как и вообще все что угодно на земле под его защитой, кроме тех случаев, когда это нарушит личные права, дарованные титулом княжича.
По-хорошему, Богатырь мог мне отдать приказ вернуться на поле боя, и я, как действующий на эту ночь солдат царской армии обязан был подчиниться. Но Багратион не стал этого делать, ведь все равно остался бы свидетель в лице Федора Романова, который рассказал бы об этом своему отцу, и Багратиону потом пришлось бы объяснять зачем ему на поле боя против Витязей понадобился оставшийся без своей боевой тройки лицеист пятого ранга.
Потерь среди молодых аристократов и так уже слишком много.
— Я проверю, — холодно отозвался Федор Романов и по его выражению лица было видно, что младший из княжичей Аляски был готов хоть сейчас померяться силами с Богатырем.
В прочем, как и я.
Победить в дуэли неуязвимого Багратиона, у которого тысячекратно большие запасы эфира я бы не смог, но и он бы не стал превращать весь лес собственной территории в полыхающий огненный смерч.
Хотя и явно мог.
Ведь даже после того, как Богатырь внешне успокоился, магическое пламя вокруг него, которое в секунду сжигало больше эфира чем мой источник производил за день, и не думало утихать, наглядно демонстрируя насколько велика разница между нами.
Окинув нас высокомерным тяжелым взглядом, могучий Богатырь тяжелой поступью подошел к пленному земляному гиганту, ловким движением закинул его себе на плечо и скрылся на запад, не проронив более ни слова.
Федор Романов, которого больше не замедлял вес сто пятидесятикилограммового пленника, столь же молча отправился на восток, оставив нас с Феликсом вдвоем, посреди постепенно затухающего темного леса.
— Мне не нужна была помощь, — вздохнул я, мысленно ругая Феликс за то, что не дал нам с Романовым поболтать подольше.
— И это вместо спасибо? — возмутился Феликс.
— Я бы смог уйти, — резонно заметил я.
— Не сомневаюсь, — качнул головой Феликс, — но я подданный государя, а не твой, Артем. В интересах государя чтобы его земли оставались целыми.
— А Богатырь незапятнанным, — механически добавил я.
— Он лишь инструмент, — наставительно повторил мои же недавние слова Феликс.
Ага. Помчавшийся зачищать улики инструмент, хозяину которого явно не понравится то, что две слишком многое увидевшие улики все же вернутся из леса целыми.
— Нам пора выдвигаться, — в ответ на мой скептический взгляд серьезно заявил Феликс, — Приближение государя увеличивает мои силы и когда нас настигнут твои многочисленные недоброжелатели, я бы хотел быть во всеоружии.
— Сколько их? — с тяжелым вздохом спросил я.
— Три группы, — тут же ответил Феликс и двинул вперед.
— Лагерь в другой стороне, — логично заметил я.
— Знаю, — невозмутимо кивнул Феликс, лишь слегка замедлившись, — но там ждет засада.
— И мои люди, — жестко ответил я, не двинувшись с места.
— Аня уже занимается их эвакуацией, — отмахнулся Феликс, — или ты не веришь в ее силы?
И без государя под рукой Анна Зверева была страшной машиной убийства, но раз государь летит сюда и этот факт усиливает даже такого наказанного горе-гвардейца как Феликс, то наверняка должен усиливать и Звереву. К тому же она еще ни разу за пять лет в этом мире меня не подводила.
— Ладно, — вздохнул я, и шагнул следом за удивительно спокойным Феликсом, — какой план?
Глава 21
— Нужно их выманить, — уверенно отозвался Феликс, взяв курс севернее лагеря, — ты ведь не собирался сегодня спать?
— Вообще-то, собирался, — вздохнул я, покорно следуя за своим старшим товарищем по отряду «Дамокла».
Об иерархии в отряде мне еще не рассказывали, но навряд ли у «наживки» есть реальные полномочия приказывать тому, кто является связующим звеном между могучим гвардейским кластером и «Дамоклом».
— На том свете выспишься, — хмыкнул Феликс, и, убедившись, что я иду следом, перешел на легкий бег.
— Да как-то не получается, — буркнул я себе под нос и скосил взгляд на прояснившееся ночное небо.
Усеянное мириадами звезд перламутровое полотно завораживало.
Толковых технологий межзвёздных перелетов на этой отсталой планете не было, но это не мешало людям любоваться ночным небом.
В мрачном свете далеких планет местные находили романтику спокойствия и красоты.
Я же видел в темном небе свободу. Свободу, которой меня лишили. А оттого созерцание недостижимых звезд пробуждали грустные ностальгические нотки в черствой душе Ловца.
Где-то там, миллиарды людей продолжают сражаться с тысячами эфириалов за право существовать и властвовать друг над другом.
Где-то там, Цитадель отправляет в бой своих служителей чтобы сохранить равновесие в тех немногих из десятков оставшихся внутри Веера целых планет.
А я был здесь.
