— Ты ходишь по острию, Артем, — утробно прорычал Феликс.
— Следовательно, — полностью проигнорировав появившуюся в воздухе угрозу, продолжил я, — есть некие высшие приказы, действующие просто по умолчанию. Такие, например, как охрана государя за пределами столицы, ведь это питает тебя прямо сейчас? — вопросом закончил я рассуждение вслух и поднял взгляд на смотрящего на меня холодным взглядом убийцы Феликса.
Глава 22
— За подобные рассуждения, как гвардеец его высочества, я должен тебя убить, Артем, — холодно прошипел Феликс.
— А как напарник по отряду «Дамокла»? — вопросительно поднял я бровь.
— Тц, — скривился Феликс и неохотно разжал кулаки, — доложить государю я все равно буду обязан, а там не обессудь, — сухо добавил здоровяк и демонстративно отвернулся.
Нашел тоже из чего делать секрет.
Хотя, с другой стороны, заинтересованные лица заплатят любые деньги за любые тайны работы защитных механизмов монарха самой влиятельной империи на планете. Тем более за те механизмы, которые его величество Михаил Елецкий использует, когда покидает свою неприступную столичную резиденцию.
Ведь не бывает ни одной защиты без бреши, а там, где есть хотя бы одна брешь, обязательно последует смерть.
Уж я-то знаю.
Когда в наш уютный домик вернулась тишина, я вновь закрыл глаза, но сонливости уже как рукой сняло.
Кожу приятно щекотал сквозной холодный ветер и впервые донес до ушей мерный стук торопливых шагов в десяти километрах от нас.
«Око сокола» я развеял еще по пути, как только удостоверился что в Лагере активировали красный код. А прошедшие бои довольно ощутимо потрепали мой источник и только благодаря тому, что я решил не упираться и отпустить китайского принца, у меня еще оставался эфир на полноценное сражение.
Пробудившаяся сила Мина затрат из источника не требует, но не могу же я только защищаться? А пока мой эфириал набирается сил, большее мне недоступно.
Посланный Артуром Холмским Майор двигался осторожно, но быстро.
Обладая ресурсами одного из Рюриковичей, опытный вояка наверняка имел достаточное представление о моих силах и потому даже не старался скрываться. Знал, что не получится и не тратил эфир попусту.
Умен.
Единственной мерой предосторожности Майора было движение строго параллельно нашим следам, дабы у имперцев, которые будут потом расследовать это дело не возникло сомнений в том, что домик заместитель Холмского обнаружил совершенно случайно.
О том, что Майор изначально знал местоположение этой времянки террористов я ничуть не сомневался. Пусть привязать этот след к самому Артуру Холмскому наверняка и не получится.
— Он идет, — подал я голос в тишине, но нервно стоявший у входа Феликс меня услышал, — до контакта пять минут. Юго-восток, — добавил я и потянулся.
Вместо благодарности или ответа здоровяк просто вышел из нашего уютного продуваемого всеми ветрами домика и направился к кромке леса, намереваясь лично встретить врага.
Вело ли Феликса сейчас данное моему отцу слово защищать меня, уязвленная личная гордость или долг гвардейца, сказать было сложно. Но просить помощи здоровяк не намеревался, ощетинившись плотным водяным покровом, который завораживающе бликовал в лунном свете.
— Не вмешивайся, — угрожающе рыкнул на меня Феликс, стоило мне оказаться у него за спиной, около массивного дуба, в идеальной точке обзора на указанное направление.
— Он идет за мной, — посчитал нужным напомнить я.
— Плевать, — холодно парировал Феликс, разминая руки и прислушиваясь к новым ощущениям, — государь только что приземлился, — вдруг добавил он с хищной ухмылкой.
— Думаешь? — глянул я в сторону, где в сотне километров от нас располагался центральный аэропорт Пражского княжества, в котором мы совершили посадку этим утром.
Внутреннее любопытство ворохнулось в груди, призывая активировать «Око сокола» и проверить лично, но я сдержался.
— Я знаю, — уверенно констатировал Феликс, переливая между пальцами водяной шарик цвета морской волны.
— С Балтийского моря? — заинтересовавшись спросил я, не наблюдая внутри шарика ни единой частички эфира, а значит, он был притянут из внешней природы, а не создан.
— С Триестского залива, — с нескрываемым довольством констатировал Феликс, — он ближе.
— Может, все-таки я сам? — заботливо спросил я, — заметят же разницу в силе.
— Они должны не просто заметить, — жестко заявил здоровяк, — а отчетливо увидеть, что бывает с теми, кто идет против воли государя. Этот Майор ведь знал об этом домике?
— Знал, — не стал скрывать я, — из шифровки Майора я и вытащил информацию о домике.
— Значит, за срывом «турнира» стоит Холмский, — сжав зубы прорычал Феликс.
— Навряд ли, — вздохнул я, — мелковат для такого. Да и знал он только об этой времянке, а таких должно быть не менее десятка, учитывая количество напавших.
— Этого вполне достаточно, он виновен, — вынес вердикт Феликс и вышагнул из-за дерева на спуск с холма, у подножия которого в нашу сторону приближался человек.
Я выбрался следом и махнул Майору рукой, обозначая свое присутствие, после чего невозмутимо сел на землю, занес руки за голову и привалился спиной к дереву.
Не мягкая и теплая кровать, конечно, но вполне удобненько.
Заметив нас, худощавый и высокий парнишка с напуганными глазами и в потрепанной военной форме остановился и поднял руки.
— Слава богу… нашел… своих… — задыхаясь прокричал парнишка, — меня зовут ефрейтор Андрей Абраменко… моя тройка…
— Феликс, гвардеец его величества, — грубо перебил его и лаконично представился здоровяк, тяжелой поступью идя прямо на «ефрейтора».
От услышанного парнишка тут же замолк и, панически забегав глазками, сделал шаг назад.
— При исполнении, — со сталью в голосе добавил Феликс, и по лицу парнишку прошли едва заметные волны.
Добравшись уже до середины поляны, здоровяк без прелюдий взмахнул рукой снизу вверх, и тонкая стена воды разрубила «ефрейтора» пополам.
Но вместо мертвого тела и крови в две стороны разлетелись лишь рваные куски одежды вперемешку с песком.
Мгновением спустя, из-за спины Феликса раздался противный скрипучий звук, от которого мне захотелось зажать уши и обрубить потоки ветра, которые этот звук принесли.
Звук, столь неуловимый для обычного человеческого слуха, что здоровяк, даже находясь в полуметре от его источника не имел ни малейшего шанса его услышать, но, тем не менее среагировать успел.
Хлесткий удар врага пришелся на поднятый водяной барьер, а контратака водным хлыстом вновь разметала по зеленой поляне Пражского леса чуждый ей красный песок.
