–Мне нравится моя работа,– отрезала Эйра.
Он поднял бровь. Она ожидала язвительных комментариев или разглагольствований на тему, что легавый охотится за шантрапой, в то время как настоящие бандиты разгуливают на свободе – финансовые воротилы и коррумпированные политики, которым власти позволяют творить все, что только их душе угодно,– но их не последовало, потому что из окна кухни ее окликнул Рикен и спросил, не хочет ли она кофе или еще чего-нибудь. Эйра согласилась на кофе и попросила стакан воды заодно.
–Я за рулем,– добавила она, как будто ей обязательно было объяснять, почему она не пьет пиво, когда на дворе лето и все нормальные люди расслабляются на полную катушку. Извиняться за то, что она постоянно бывает такой занудной и обязательной.
–Разве ты не понимаешь, что мама делает над собой усилие, когда ты у нее в гостях? Она не хочет, чтобы ты что-то заметил.
–Но в таком случае чего ты от меня хочешь? Я же не могу приехать к ней и сказать: «Дорогая мамочка, ты куда больнее, чем ты думаешь». Это будет подло.
Пчелы и шмели жужжали вокруг них, им нравилось в дикорастущем саду Рикена, на чистеньком цветочном лугу, спускавшемся к заливу Стриннефьерден, к узкому руслу реки, пробивавшемуся между двух деревень.
Эйра рассказала, как Черстин поздно вечером бродила по поселку. О черных днях, когда их мама не знала, где она и что она, про опасности, которые таит в себе обычный дом, когда уходишь на работу и оставляешь больного человека одного,– все это она вывалила ему.
Магнус стряхивал пепел в пивную банку, пока сигарета не догорела. В банке зашипело, когда он бросил туда окурок. Он снова откинулся назад, небрежно или просто расслабленно, уставился в небо. По небу медленно плыло облако с серебристыми подпалинами.
–Не понимаю, зачем ты вернулась домой,– наконец вымолвил он.– Мать тоже этого не понимает. Говорит, что ты только и делаешь, что ходишь за ней по пятам, как будто она сама себя обслужить не может.
–Она действительно не может.
–Мама считает, что ты должна была остаться в Стокгольме, из тебя там вышел бы толк. Ведь ты же так хорошо училась в школе.
–Перестань. Ты же не слушаешь.
–Я слушаю.
–Это про тебя она спрашивает. Постоянно,– Эйра пожалела, что села на это место, ей захотелось подняться, передвинуться поближе к брату, подойти к нему, может, взять за руку, ущипнуть его, чтобы он проснулся, упасть навзничь на траву и повалить его, устроить небольшую потасовку, защекотать друг друга до смерти – да что угодно, чего они не делали уже больше двадцати лет, но вместо этого она лишь еще глубже погрузилась в шезлонг.
–А как часто ты вообще у нее бываешь? Раз в месяц?
–Ты не можешь заставить ее переехать, пойти наперекор ее желанию.
–Мы,– поправила Эйра.– Ты и я, мы должны сообща решить этот вопрос. Сама она уже не в состоянии принимать подобные решения.
–Каждый человек до самой последней секунды остается хозяином своей жизни,– возразил Магнус.– И отнять это у него никто не имеет права.
–Бывает, что она писает под себя, а еще пугается, когда не понимает, где сейчас находится.
–Может, ей не захочется сидеть среди старичья и смотреть, как поет народный хор из Скансена. Вдруг ей станет там совсем паршиво, а мы уже успеем продать дом и обратного пути уже не будет. Черт подери, разве ты не читала, что там с ними делают, как их запирают и они лежат в обосранном белье и больше не могут никуда выйти?!
–Это где-то в других местах. У нас здесь такого нет. В этом нет необходимости.
–И ты можешь это гарантировать?
–И, кстати, ей нравится народный хор из Скансена. Мы смотрим его по телевизору каждый вторник.
–Серьезно?
Их прервал Рикен, который вышел из дома с щербатой кружкой кофе для Эйры. Про воду он забыл.
–Я слышал, сегодня утром вы замели целую банду в Бьертро,– сказал он и, передав Магнусу новую банку с пивом, открыл одну себе.– И ты тоже была там.
–Давай не будем сейчас поднимать эту тему,– отозвался Магнус.– Ты же знаешь, Эйре нельзя болтать о делах легавых.
Рикен опустился на траву. Насекомые сразу притихли, и все вокруг замолчало. Эйра смотрела на лодку, скользящую по заливу. Ее брат так никогда и не узнал ничего об их отношениях, они держали их в тайне.
–Вы, конечно, сразу делаете свои выводы,– продолжил Рикен, пропуская слова друга мимо ушей,– мол, раз они виноваты в одном, то почему бы им не быть виноватыми и в другом. Вы ведь так думаете.
–Тебе не стоит говорить ей о том, что она думает,– предупредил Магнус.
–Те идиоты хвастались направо и налево, что подожгли дом, так что мне известно, за что вы их взяли. Они оказались слишком глупыми, чтобы держать язык за зубами, но они не пытались прикончить его. Я знаком с отцом двоих из них. Они еще совсем дети.
–Если у тебя действительно есть что рассказать, то будет лучше, если я вернусь сюда снова, но уже с напарником. Или позвоню в участок,– сказала Эйра.
–Вы там у себя не забывайте, что Улоф сделал с Линой Ставред,– напомнил Рикен.– Я лично ничего не имею против того, что горстка сопливых юнцов захотела освободить Одален от этого человека, но закон есть закон.
–Да заткнись ты!– Магнус кинул в него наполовину пустую банку. В голову приятеля она не попала, зато окатила того пивным душем.– Эйра у нас сейчас в гостях не как полицейская, а как моя сестра.
Рикен тоже промахнулся, когда швырнул банку обратно, и принялся слизывать с себя разлитое пиво.
Эйра рассмеялась, глядя на его возню. Ей понравилось, что Магнус встал на ее сторону, подчеркнув при этом, что она его сестра, понравилось, что Рикен хочет ей что-то рассказать,– от всего этого внутри разлилось приятное тепло, желание разделить с ними пиво и воспоминания, смеяться над их дурачествами и откинуться обратно на этот проклятый шезлонг, который зашатался и едва не сложился пополам, когда ей наконец удалось с него подняться.
–Нет, мне пора ехать,– сказала она и поставила чашку на траву, отчего та перевернулась. Кофейная гуща попала ей на туфлю.
–Я навещу мать завтра!– крикнул Магнус ей в спину.– Или послезавтра. Обещаю, я стану уделять ей больше внимания!
–А теперь соберем и подытожим все факты, какие у нас есть,– произнес ГГ, стоя спиной к окну, за которым было небо и каменный город, виднелись новостройка высотой в восемь или девять этажей и карабкавшиеся по склону горы квартиры с террасами.
На этот день в Сундсвалле было назначено совещание. ГГ не объяснил почему, а Эйра и не спрашивала. Просто села в машину и покатила в сторону побережья.
–Все факты о чем?– решил уточнить Боссе Ринг.– Ты сейчас говоришь об убийстве, поджоге или о попытке убийства?
–Обо всем вместе. О каждой разновидности преступления, в которой так или иначе фигурирует фамилия Хагстрём. И молитесь, чтобы скоро нам не пришлось иметь дело уже с двумя убийствами.
