Он чуть поднял бровь.
— Мы уже обсуждали это.
— Да, но куда ты посылаешь поселенцев?
— Ты шутишь?
— Я совершенно серьезна. Я хотела бы услышать, каковы твои планы.
Он с грохотом положил вилку.
— Нечего меня допрашивать. Этот проект был нашей единственной заботой в последние два года. Почему ты теперь усомнилась?
— Потому что ты не учел некоторые детали, — ответила она. — Я думала, что речь идет о крупной ссуде. И возможно, о моем браке с представителем высшей аристократии. И ни о чем больше.
— Это было первоначальной идеей.
— Тогда почему наши планы изменились?
— Ты представляла, что мы можем получить сто пятьдесят тысяч фунтов за две недели?
— Нет. Прием нам оказали поразительный.
— Да. Нам подарили возможность удвоить выгоду. Возможно, даже утроить. Нам больше никогда не придется волноваться о деньгах. Мы можем жить как короли. — Он рассмеялся. — Что я говорю? Мы и есть короли.
— Я это понимаю, — ответила Жозефина, — пока мы потрошим банки.
Им придется возместить затраты инвесторов или столкнуться с бунтом. Граждане не потеряют ничего, кроме своей наивности.
— И?
— И все изменилось, как только ты начал продавать землю. Эти люди покупают мечту, отец. Надежду на будущее. Что они найдут, добравшись до Коста-Хабичуэлы?
— Рай.
Она шумно вздохнула:
— Это мы говорим всем. Но какова правда?
Король нахмурился:
— Не тебе расспрашивать меня, Жозефина. Ты будешь играть свою роль с улыбкой. И если ты этого не сделаешь, нас всех повесят. Ты это понимаешь?
Жозефина сглотнула.
— Понимаю.
Никогда отец так близко не подходил к признанию. Секрет их успеха, всегда говорил он, состоит в том, что они относятся к тому, что делают, как к реальности.
— Скажи мне, будут ли проблемы, когда суда с поселенцами достигнут Коста-Хабичуэлы?
— Воображаю, что будут. — Подавшись вперед, Стивен Эмбри взял дочь за руку. — Но к тому времени мы уедем из Англии. Жозефина, мы в последний раз говорим об этом. — Он отпустил ее.
О Господи! Она права. Мельбурн прав. И как только он услышит о продаже земли… Она не могла себе представить, как он отреагирует. Или скорее могла.
— Есть еще одно, — спокойно сказала она, хотя горе заливало ее сердце.
— Говори быстрее. Мы не можем себе позволить, чтобы прислуга стала подозрительной.
— Я знаю. Только… — Боже, как ей не хотелось этого говорить. — Мельбурн задал очень резкие вопросы об условиях в Коста-Хабичуэле. Не думаю, что он верит проспекту. Вернее, я знаю, что он не верит. Он знает, что мы взяли информацию из других источников.
Отец медленно поднялся на ноги.
— Ты ему что-нибудь говорила?
— Нет! Конечно, нет. Но я не знаю, что он сделает, когда он узнает, что ты… мы… поощряем людей переселиться туда.
Король шагал к буфету и обратно.
— Проклятие, — пробормотал он, покусывая усы. — Не надо было его в это втягивать. Я думал о выгоде добавить имя Гриффина к нашему, а не о том, что этот убежденный в своей правоте дурак будет копаться в наших делах. Это моя ошибка.
Мельбурн мог быть кем угодно, но она никогда не сочтет его дураком.
— Нужно отменить нашу встречу с ним в Воксхолле, — сказала она.
— Это на пользу не пойдет. Как ты сказала, услышав о продаже земли, он должен что-то делать. Нет, мы встретимся с ним, как условлено. Я обо всем позабочусь.
Его слова звучали зловеще.
— Как?
— Не волнуйся об этом. — Он несколько раз щелкнул пальцами. — Только избегай его до сегодняшнего вечера.
— Я собираюсь на ленч с его сестрами и его дочерью.
— Он доверился бы им?
Доверился? Он казался крайне сдержанным даже с теми, кого хорошо знал.
— Не думаю.
— Тогда иди. — Он обошел стол и поцеловал жену. — Я встречусь с вами обеими в холле через сорок минут. Мне нужно поговорить с капитаном Милтоном. В конце концов, Воксхолл очень многолюдное место. Любой может войти, заплатив за билет. А у такого человека, как Мельбурн, есть враги. Много врагов, я уверен.
Когда он вышел из комнаты, Жозефина посмотрела на мать. Ужас охватил ее, когда она поняла слова отца.
— Он этого не сделает, — прошептала она.
— Он сердится, — успокоила мать. — Твой отец очень умный человек. Он найдет выход. Я знаю, он благодарен, что ты сказала ему о подозрениях лорда Мельбурна.
— Да, но речь не о том, чтобы обманом вынудить платить нам за аренду плантации или за покупку несуществующего домашнего скота, мама. Это…
Гримм и лакеи вернулись в столовую, и королева Мария вновь занялась завтраком. Жозефина попыталась последовать ее примеру, но ее горло сдавила судорога и есть она не могла.
Она исполнила долг перед семьей и сообщила о вероятной и серьезной угрозе. Ее отец сказал, что займется этим. Все вернулось на круги своя и идет точно по плану, который задумал король два года назад. За исключением заселения Коста-Хабичуэлы.
Почему тогда она больна от страха? Если что-то случится теперь с Себастьяном, это будет ее вина. Между ними нет никакого соглашения, она никогда ему ничего не обещала, но чувствовала себя предательницей. Она предала не только его, но и свое сердце.
— Спасибо, что встретились со мной, адмирал. — Себастьян подал руку стоявшему за большим столом красного дерева мужчине в мундире.
У адмирала Маттингли было крепкое рукопожатие и такая же репутация.
— Это для меня удовольствие, ваша светлость, — хрипло сказал он, — хотя и неожиданное. Что я могу сделать для вас?
По приглашению адмирала Себастьян сел, отказавшись от предложенной сигары.
— У меня странная просьба, — начал он, задаваясь вопросом, что подумают его родственники, узнай они, что он второй раз за три дня оставил Лондон и парламент, на сей раз ради Дувра. — Я ищу кого-нибудь, плававшего вдоль восточного побережья Центральной Америки. Мне предложили немного древесины по очень хорошей цене, но я хотел бы иметь независимое мнение, прежде чем согласиться.
— Большая часть нашего флота сейчас или в Средиземном море или у западного побережья Испании.
— Да, я знаю, что мои шансы невелики, но хотел бы попробовать.
— Мчаться верхом из Лондона ради вопроса о качестве древесины?
Себастьян кивнул.
— Должно быть, древесины много. — Адмирал посмотрел на него, потом вытащил из ящика лист бумаги и что-то небрежно написал. — Лейтенант Колдер!
