—Подожди, тебя и вправду здесь не было столько лет, потому что ты ничего не помнила?— Арен неожиданно сменился в лице, в его глазах и голосе читалось… беспокойство?
—Верно, именно так.
—И где же ты была весь этот час?— поинтересовался Рон.
—Э-эм…— Его вопрос поставил в тупик.— Ну, мой отец думал, что у вас.
—Что?— Арен наклонился ко мне и почти в самое ухо прошипел:—Слушай, ежели бы мы тебя поймали, ты бы не сбежала от нас.
«Ох, как быстро вернулся этот самоуверенный и высокомерный тон. Хотя Роджера никто не переплюнет. Роджер? У меня же завтра свадьба! Хм, может, с одной стороны, и хорошо, что меня поймали? Нет, нет, Ингрид, о чем только думаешь? Это же разбойники!»
—А ты так ничего и не вспомнила?— Рон снова задал мне вопрос.
«А я эту жизнь и не жила, чтобы вспоминать!»
—Нет. Поэтому и интересуюсь, не сделала ли я вам раньше что-нибудь плохое?
—Нет,— коротко отрезал Арен.
—Ну, раз «нет», то развяжите и отпустите меня.
—Еще чего. Мы приведем тебя к нашему отцу. Он будет несказанно рад, завидев дочь Гердебаля у себя в замке.
—Стоп! Получается, я ничего плохого не совершила, а вы схватили меня только из-за того, что наши отцы «в ссоре»?!
—Это война.
—Пф, война? Скорее, мелкая свара. А вы, вместо того, чтобы прекратить эту бессмыслицу, только подливаете масло в огонь.
—Брат, а она, может, в чем-то и права,— робко прошептал ему Рон.
—Да эта ведьма просто пытается нам зубы заговорить, чтобы мы ее отпустили.
—Не скрою, было бы прекрасно. Но все же я за мир во всем мире.
—Да, кажется, тебя где-то хорошо стукнуло.
—Смотри, чтобы я тебя не стукнула.
—Ха, попробуй.— Еще сильнее затянув веревку, парень потянул меня в глубь леса.
Часть 12. Своевольная пленница
А парни говорили правду: за лесом, на небольшом склоне, возвышался самый настоящий средневековый замок.
«Ого! Хотела бы в таком жить. Хотя нет,— быстро одернула себя от этой мысли.— Я и в своем поместье не очень хорошо ориентируюсь, а тут так вообще заблудилась бы в два счета…»
Замок окружала обводная стена и широкий глубокий искусственный ров. Вода в нем практически иссякла, а застоялые остатки цвели болотной растительностью, от которой шел мерзкий гнилой запах. Но сморщиться меня заставил не только он. Дно канавы было усеяно заостренными деревянными кольями, парочка из которых оказалась занята… чьими-то телами. Рассматривать подобное не было никакого желания, оттого я поспешно отвела взгляд и, слушая учащенное биение сердца, продолжила покорно идти за Ларионами.
Минув массивные ворота, охраняемые «часовыми» на сторожевых башнях, мы попали во двор крепости. По бокам тянулись стойла для лошадей, где почти сразу у нас и забрали Эрнеста, дальше шли сараи, мастерские… Где-то неподалеку была кузница — слышался отчетливый звук ударов по металлу. Ближе к самому замку скучковались помещения для слуг и места для ночлега путников. А за ними виднелась верхушка церкви. Все вокруг напоминало рынок, с которым мне довелось познакомиться в самом начале: шумно, людно, грязно. Но атмосфера царила более агрессивная. Ругань, драки, дикий гогот, блюющие выпивахи, вываливающиеся из трактира — от этого становилось не только противно, но и страшно. Не хотелось бы здесь остаться.
Пройдя еще одни ворота, ведущие непосредственно в малый двор замка, мы очутились словно в совершенно другом месте, отличным от того, что было в нескольких метрах позади. Повсюду цвели клумбы с небольшими кустарниками и яблонями, весело щебетали маленькие птички, с задорным смехом носились дети, пытаясь поймать юрких бабочек… Здесь даже солнце будто ярче светило — все пестрило многообразием красок жизни. И это разбойничье логово?
—Чего застыла? Пошли,— подтолкнули меня вперед.
«И вправду, чего это я? Хватит разевать рот, думай о том, как свалить отсюда.— Сделать что-нибудь определенное в тот момент я не могла, поэтому единственное, что оставалось, так это хорошенько запоминать местность, чтобы при побеге не наяривать бессмысленные круги, как мотыль в банке.— Хотя в замке, может, и запомню где выход, а вот в лесу будет сложнее. Но об этом подумаю позже. Может, и вовсе не удастся сбежать…» — закрадывались тревожные мысли.
Мы прошли через парадную лестницу, поднялись, кажется, на несколько этажей и, пройдя несколько длинных коридоров, остановились у резных массивных дверей с охраной.
—Я к отцу, пропусти,— ленивым тоном приказал Арен.
—К нему нельзя, он занят,— отстраненно ответил один из стражников, бросив беглый взгляд на посетителей.
—Думаю, он будет не против, ведь я пришел с подарком,— потянул он за веревку, вынуждая меня подойти ближе.
Стражники переглянулись — и вдруг рассмеялись.
—Хах, Арен, твой отец, конечно, обрадуется, что ты наконец нашел себе девку, но давай чуть позже организуешь знакомство.
В воздухе повисла неловкая пауза, которая с каждой секундой все больше накаляла атмосферу.
—Ты совсем страх потерял, чурбан безмозглый?— Парень не на шутку разозлился: сжатые в кулак руки, звериный оскал и пылающие черным огнем глаза не сулили ничего хорошего.— Открывай сейчас же,— сказал он медленно и устрашающе.
Охрана вновь перегляделась и, сменившись в лице, быстро сдалась:
—Прошу.
Нас пропустили в место, напоминающее тронный зал — огромное помещение с колоннами, высокими сводами потолков, узкими стреловидными окнами, с длинным громоздким столом в центре, над которым висели красные знамена с изображением коронованного волка. А главное находилось в конце зала: на постаменте возвышался мрачный трон из красного дерева, бордового бархата, со сложной и трудоемкой резьбой. Вставал резонный вопрос: «Это точно разбойники?»
За столом сидели трое: два ничем не примечательных человека в темных одеяниях по бокам, а во главе восседала определенно знатная особа. Крупный, полноватый мужчина средних лет с вьющимися седовато-каштановыми волосами и длинной бородой походил на главного Патриарха из-за дорогого красно-золотого облачения. Хотя меховая мантия и куча перстней слегка портили благородный образ, вызывая ассоциацию с криминальным боссом…
—Отец, мы кое-кого к тебе привели. Ингрид Гердебаль.— Арен пихнул меня вперед, отчего я, потеряв равновесие, упала на ковер. Все унизительнее и унизительнее.
—Лорд?— присутствующие растерянно посмотрели на мужчину.
«Лорд?!» — изумилась я.
—Зигмунд, Фридрих, оставте нас ненадолго,— низким нейтральным тоном попросил он.
Двое прислужников кивнули, молча встали и покинули зал.
Лорд Ларион посмотрел на меня, затем поднял руку и жестом велел подойти ближе. Но я не могла. Да и не хотела к нему подходить! Его лицо не отражало никаких эмоций, из-за чего совершенно нельзя было понять, о чем он думал, что хотел сделать… Равнодушное спокойствие пугало сильнее, чем гневные крики.
