Утром просыпаюсь в той же постели. Рядом никого. Голова ужасно раскалывается, но в теле необычайное ощущение легкости и пустоты. Чудится, откину одеяло и взлечу под потолок, к зеркалу. Так и лежу какое-то время, разглядывая себя. Бледная, только глаза сияют на, в общем-то, довольном лице. Волосы растрепались и в ужасном беспорядке разметались по подушке. Нужно встать и бежать отсюда, пока Министр не вернулся. Не знаю, почему думаю о нем, а не о Корделии. При воспоминаниях о вчерашнем щеки вспыхивают румянцем смущения, не могу не улыбаться. Идиотка, не иначе… Хотя повод для хорошего настроения все же есть – если наши встречи с Министром будут не просто безболезненными, а вполне приятными – о чем еще можно мечтать в моем положении?
Кое-как села, голова отозвалась тупой, ноющей болью. Стала вставать и что-то зашуршало под рукой. Хм, записка? Небольшой листок хорошей, дорогой бумаги. Свернут вдвое. Аккуратно взяла и развернула. Сильный нажим, широкий росчерк – эту руку узнает любой житель Империи. «А я не такой уж плохой любовник». Знаков препинания нет, поэтому непонятно спрашивает Министр или утверждает. Хотя какие могут быть вопросы? Зачем вообще он эту бессмыслицу написал? Слышу, как открываются двери, и быстро сжимаю листок в ладони. Все-таки это личное. Входит Корделия, бесстрастно смотрит на меня. Потом ставит принесенный поднос на стол и начинает греметь какими-то склянками.
- Голова болит? – спрашивает вместо приветствия.
- Да, - заворачиваюсь в простыню и иду к ней.
Подает мне кружку со странно пахнущим содержимым.
- Что это?
- Травяной настой от головной боли.
Охотно верю, но с чего она взяла, что он понадобится? Думаю, спрашивать бесполезно, не ответит. Быстро проглатываю противное варево. К счастью, стакан воды тоже нашелся.
- Иди в ванную, приведи себя в порядок. Я принесу одежду и завтрак. Потом провожу в комнату.
- Корделия, сегодня же выходной, - сделала умоляющее лицо. – Можно мне в город?
- Министр ничего не говорил о планах на тебя. Иди. Если что, я за тобой отправлю гончих.
Кивнула и поторопилась в ванную, пока она не передумала. Само по себе странно, что мне разрешили здесь мыться. Все же это не покои Министра... Вымылась быстро – слишком много напоминаний о вчерашнем вечере. Даже запах до конца не выветрился. Может, это и есть ответ на вопрос о лечении головной боли? Понятия не имею, что мы курили. Когда вышла, стол к завтраку уже накрыли. Пахнет просто умопомрачительно! Или это я такая голодная? Набросилась на еду, а вскоре и Корделия вернулась. Пришлось отставить тарелку и продолжить удивляться. На этот раз платье оказалось совсем не похожим на скучную одежду служащей низового звена. Ткань тонкая, нежная и наверняка дорогущая. Белье, чулки, лента для волос. Я не только не носила такого никогда, но и видела всего пару раз в жизни. Так одевают дочерей в зажиточных городских семьях. Часто только в недолгий период поиска жениха.
Корделия не пожелала наблюдать за моими немыми восторгами и быстро ушла. Смогла спокойно доесть, одеться и вдоволь накрутиться перед зеркалом. Потом рискнула выглянуть за двери. Там скучающе топтался молоденький солдат. Увидев меня, вытянулся в струнку и отрапортовал:
- Доброе утро. Велено сопроводить вас в город. Куда скажете.
Улыбнулась ему, вышла из спальни и аккуратно прикрыла за собой двери. Не думаю, что встречи с Министром придется ждать долго…
Глава 11.
Из дворца я выходила с непередаваемым ощущением счастья. Вчера мне выдали первые заработанные деньги. Удивилась, ведь на фабрике чаще двух раз в месяц не платят. Еще и задерживают часто. А тут каждую пятницу и все наличными. Поэтому с сопровождающим я распрощалась очень скоро и завернула на ближайший рынок. Хочу тете подарок купить, а то от меня одни огорчения. При мыслях о том, что встречусь с Томом и вынуждена буду передать ему послание Министра, мурашки начинали ползти по спине. Но сделать это придется, иначе наказание может настигнуть нас обоих.
По лавкам накупила всяких женских мелочей – заколок, платков, душистой воды. Раньше такие вещи в наш дом тетка притаскивала, но я ведь уже выросла. Потратила почти все - поздно спохватилась. Все же опыта обращения с деньгами у меня катастрофически мало. На последние взяла фрукты и поспешила выбраться из шумных, многолюдных рядов. Как раз осталось на проезд до квартала. Повезло, у ворот встретила знакомого – он и довез. Абсолютно безвозмездно. Велел тете привет передавать. Давно к ней клинья подбивает, но она вроде бы совсем не заинтересована. А могла бы попытаться создать семью. Я не дочь ей, да и долго ли проживу теперь - неизвестно. Не хочется, чтобы она осталась совсем одна.
Дома встретили с распростертыми объятьями. Тетя Вэл и Том, который помогал ей с заготовкой дров. Поняла вдруг, что зря так бестолково выкинула деньги на ерунду. Середина лета – пора многих хозяйственных дел, о которых я абсолютно позабыла. Решила не признаваться в своей безголовости и радостно вручила свертки тете, а Тому протянула яблоко. Он посмотрел в ответ долго и как-то изучающе. Думала, покраснею, но почему-то этого не случилось. Том знает, как и все остальные в квартале. Все понимают, что просто так во дворец не приглашают. Да и приезд Министра наверняка еще не позабыли.
- Прости, - обняла тетю снова. – Никак не могла сообщить, что со мной все хорошо.
О том, что ничего хорошего со мной в замке не происходит, решила не говорить никому.
- Все нормально, Майра. Я ходила, узнавала. Сказали, что ты теперь живешь и работаешь во дворце.
Удивительно, что ей удалось получить ответ. И чудесно - значит, я зря волновалась. Потом на меня посыпались вопросы о работе, начальнице, комнате и прочих бытовых подробностях. Не многие в трущобах бывали в замке хотя бы раз в жизни, поэтому интерес вполне объясним. Наконец, я набралась смелости – к чему тянуть с плохими новостями?
- Том… - не могу смотреть на него сейчас. – Я твоего родственника видела. Кевина…
Умолкла, пытаясь справиться с накатившей паникой. Слишком яркие картинки возникли в голове. Камера, изломанное тело, хруст костей под пальцами главной гончей и его мерзкие домогательства сразу после. И наказание за непослушание. Спина моментально зачесалась под платьем. Не двинулась, не нужно им знать о шрамах.
- Живым? – воскликнул Том. – Мы уже как-то не надеялись…
Осекся, поняв, что ошибся.
- Нет, - помотала головой, вытирая влагу с щек. – Был жив. Недолго. Министр просил передать, что тебе стоит прекратить общаться с родней. Не очень понимаю, что он имел в виду, но умоляю - прислушайся.
Схватила Тома за руку, сжала изо всех сил. Его я не могу потерять, только не его. Лучшее, что было в моем детстве. Что есть сейчас для меня в квартале. Пусть между нами ничего и не случилось, и о мужчинах мечтать не в моем положении – с ним все должно быть хорошо.
- Успокойся, Майра. Я не в курсе дел Кевина. Его многие предупреждали, что плохо кончит. Не собираюсь идти тем же путем.
