— Простите. И благодарю вас. Вы исключительно хороши, моя дорогая.
— Я всегда стараюсь выглядеть как можно лучше.
— Зачем же?
— Чтобы найти мужа, конечно. Для этого и существуют женщины. Те, кто старается выглядеть как можно лучше, удачно выходят замуж.
Это была интересная мысль, но несколько пугающая.
— Значит, женщины, которые не вышли замуж…
— Плохо старались или низкого качества.
— А что, если женщина предпочитает не выходить замуж?
Кроме своих вполне счастливых незамужних тетушек, он прежде всего имел в виду Джорджиану. Уж она-то не была низкого качества, и мысль, что она будет искать мужа только потому, что для этого и существуют женщины, была просто нелепа.
— Это же абсурд!
— Мои тетушки не замужем, знаете ли.
— Ну, они очень старые, — сказала Амелия, вонзая зубы в персик.
— Полагаю, что старые, — согласился Тристан, понимая, что спорить с ней бессмысленно. С таким же успехом он мог убеждать в своей правоте глухого.
Обычно виконт не находил девушку скучной и жеманной. Причина перемены была ясна — Джорджиана. Он не переставая думал о ней и теперь невольно сравнивал пустой разговор с бедной Амелией с возбуждающими беседами с Джорджи.
Но проблема оставалась прежней: ему необходимо жениться на богатой невесте до осенней уборки урожая. Если он не сделает этого, ему придется продать часть земель, а Дэр не хотел оплачивать свое существование за счет будущего своих потомков. Джорджиана относилась к богатым невестам и, несомненно, была более интересной, чем любая из девиц, за которыми он ухаживал. Но она его ненавидела. А Тристан испытывал жгучее желание, охватывавшее его всякий раз, когда он ее видел. Это становилось все труднее скрывать. Она как будто бы стала немного добрее к нему, но он не мог позволить себе ждать еще три или четыре месяца.
— Тристан?
— Да? — опомнился он.
— Я не хотела сказать, что ваши тетушки хуже других. Я уверена, они очень милые.
— Да, так и есть.
— Знаете, иногда я думаю, что мне следует рассердиться на вас.
Странно, что она так говорит, ведь он приложил столько усилий, чтобы вывезти ее на пикник.
— Да, потому что вы оказываете мне мало внимания. Но сегодня, кажется, вы ведете себя лучше. Полагаю, вы усваиваете свой урок.
Тристан взглянул на нее: ощущение скуки, которое она вызывала, развеялось.
Неожиданно она начала говорить интересные вещи. Урок, ему? Кажется, она намеренно употребила это слово. И Амелия имела в виду не просто урок, а его урок. Неужели у нее были основания думать, что кто-то дает ему какие-то уроки? Нет, она только хочет выйти замуж, и ничего больше.
Он не предполагал, что Амелия оказалась в курсе козней Джорджианы, в то время как он сам не мог ничего узнать. Может быть, Амелия не сумела правильно выразиться, а он слишком подозрителен.
С другой стороны, подозрительность не раз спасала его от больших бед.
— Я очень стараюсь — медленно произнес Тристан, пытаясь узнать у нее побольше, — усвоить свой урок.
— Я вижу. Сегодня вы слушаете меня, что случается очень редко.
— Вы заметили что-нибудь еще, что я сегодня делаю лучше?
— Ну, слишком рано судить, но я возлагаю на вас большие надежды. Если мы собираемся пожениться, мне бы хотелось, чтобы вы были полюбезнее.
Он внутренне содрогнулся. Наступил самый удобный момент сказать девушке, что он намерен поговорить об этом с ее отцом. Ему необходимо было это сделать ради своей семьи. Но его не покидала одна мысль: у него есть еще три месяца. Три месяца и женщина, которая не раздражает его так сильно, как Амелия, хотя куда сильнее возбуждает и изводит.
— Я буду продолжать быть любезным, — уклончиво ответил он.
Лучше не касаться вопроса о женитьбе, это может связать его, как и обещание, а через три месяца, когда не будет выбора, ему придется заговорить о браке.
— Я все же думаю, было бы правильно, если бы вы поцеловали меня.
«Боже милостивый!» Тристан подумал, знает ли она, какая репутация была у него в молодости или что будет, если кто-нибудь увидит, как они целуются. Конечно, может быть, она на это и рассчитывала.
— Я слишком дорожу нашей дружбой, чтобы не бояться разрушить ее, Амелия. — Он снова заглянул в корзину. — Яблочный пирог?
— Да, пожалуйста. — Она осторожно взяла пальчиками кусок пирога и откусила крохотный кусочек.
— Вы завтра поедете в Девоншир на бал?
— Поеду.
— Я понимаю, что слишком смело с моей стороны попросить вас потанцевать там со мной? Первый вальс, может быть?
— С удовольствием!
Виконт рассчитывал, что пикник займет часа два, и ему казалось, что время уже истекло. Он достал из кармана часы и открыл крышку. С тех пор как он забрал Амелию от дверей отчего дома, прошло тридцать пять минут. Тристан подавил вздох: он не был уверен, что выдержит еще полтора часа.
Глава 9
Огромный мир не малость за крошечную шалость.
У. Шекспир. Отелло. Акт IV, сцена 3
[9]
— В таком случае у меня возникает вопрос.
Люсинда, удобно расположившаяся на постели Джорджианы, подперла кулачком подбородок. Она вела себя совершенно непринужденно.
Джорджиана завидовала ее спокойствию, ей никогда не приходилось видеть, чтобы Люсинда из-за чего-то расстраивалась. Вероятно, это объяснялось тем, что отцом Люсинды был образцовый, одержимый дисциплиной генерал, который после смерти жены решил передать дочери все преимущества своего собственного образования и богатства.
Что касается самой Джорджианы, то ее нервы были напряжены до предела. Она вздрагивала от каждого звука, и даже тонкий шелк, касавшийся ее кожи, казался жестким и грубым. Конечно, это могло быть вызвано тем, что за двадцать минут она перемеряла пять платьев.
— Какой вопрос? — спросила она, поворачиваясь и разглядывая в зеркале свое отражение.
Голубое смотрелось на ней хорошо, но он уже видел ее в этом платье.
— Как далеко ты собираешься зайти, Джорджи?
Нервная дрожь снова пробежала по ее телу, и она сделала знак Мэри расстегнуть пуговки на спине.
— Давайте примерим новое.
— Зеленое, миледи?
— Да.
— Но мне показалось, вы сказали, что оно слишком…
— Нескромное. Знаю. Но остальные просто не… подходят.
