—Нет,— сказала она с той же непоколебимой решимостью, которую она продемонстрировала тридцать лет назад в доме на ферме.— Я никогда не выберу тебя. Неважно, какими будут остальные варианты. Ты — не мой выбор.
Он сжал челюсти. Она чувствовала, как в нем поднимается ярость.
—Я великолепна,— сказала она.
Он снова хохотнул, но ему уже не было смешно.
—Я великолепна,— повторила она, сжав опущенные кулаки.— Я великолепна, потому что я абсолютно неповторима.— Лора прижала руку к сердцу.— Я талантливая. Я красивая. Я потрясающая. И я нашла свой путь, Ник. И это был правильный путь, потому что эту дорогу я наметила себе сама.
Ник сложил руки на груди. Она его смущала.
—Мы обсудим это позже.
—Мы обсудим это в аду.
Лора развернулась. Она зашла за угол и встала у запертых дверей. У нее тряслись руки, пока она ждала, когда охранник найдет ключ. Дрожь поднялась к ее плечам, охватила ее тело, проникла в грудь. К тому времени, как открыли дверь, у нее уже стучали зубы.
Лора вошла в двери. За ними был еще один проход. Еще один ключ.
Ее зубы бились друг о друга, как морские камешки. Она посмотрела в окно. Майк стоял между двумя запертыми дверьми. Он выглядел обеспокоенным.
Ему стоило беспокоиться.
Лора почувствовала приступ тошноты, когда поняла, что сейчас произошло. Ник угрожал Энди. Он велел ей выбрать. Лора сделала свой выбор. Все повторялось снова.
Я не хочу вредить нашему ребенку, но я это сделаю.
Дверь открылась.
—Он угрожал моей дочери,— выпалила она в лицо Майку.— Если он придет за нами…
—Мы позаботимся об этом.
—Нет,— рявкнула она на него.— Я позабочусь об этом. Ты меня понял?
—Эй, полегче,— Майк поднял руки.— Сделайте одолжение и позвоните сначала мне. Как вы могли бы мне позвонить перед тем, как отправились в тот номер в мотеле. Или после стрельбы в торговом центре. Или…
—Просто держите его подальше от моей семьи.— По позвоночнику пробежали мурашки: ей стоит быть осторожней. Майк коп. Она невиновна в смерти Паулы, но она лучше всех знала, что государство всегда найдет способ поиметь тебя, если захочет.
—Он пойдет по максималке,— сказал Ник.— Не сможет писать письма или приглашать посетителей. Будет принимать душ раз в неделю и видеть солнце по часу в день, и то если повезет.
Лора вынула наушники. Кинула их в раскрытую ладонь Майка. Выплеск адреналина начинал отпускать. Руки не тряслись. Сердце больше не дрожало, как кошачьи усы. Она сделала то, что должна была сделать. Все было кончено. Она никогда больше не увидит Ника.
Пока сама этого не захочет.
—Должен признаться, я думал, у вас крыша поехала, когда вы попросили меня выяснить, можно ли перенести пианино,— сказал Майк.
Лора понимала, что не стоит с ним ругаться.
—Хорошая идея с петицией.
—Урок Маршала 101: заключенный сделает все за пакетик чипсов.— Майк был горд собой. Ему явно понравилось разыгранное представление.— То, как вы смотрели на пианино, как ребенок на конфету… Вы действительно его обманули.
Лора увидела Энди через окошко в двери. Теперь она выглядела старше: скорее как женщина, чем как девушка. Над ее бровью пролегли морщины. Она волновалась.
—Я сделаю что угодно, чтобы моя дочь была в безопасности,— сказала Лора Майку.
—Я могу назвать пару трупов, дорого заплативших за свои сомнения.
Она обернулась и посмотрела на него.
—Помни об этом, если решишь позвать мою дочь на свидание.
Дверь открылась.
—Мам…— Энди упала в объятия Лоры.
—Я в порядке.— Лора очень хотела, чтобы это было правдой.— Просто немного испугалась.
—Она была великолепна,— Майк подмигнул Лоре, как будто они были там вместе.— Она отмудохала его, как Тайсон. Боксер, не производитель полуфабрикатов.
Энди улыбнулась.
Лора посмотрела в другую сторону. Ей было невыносимо замечать черты Ника в своей дочери.
Она сказала Майку:
—Я хочу уйти отсюда.
Он помахал надзирателю. Лора чуть не споткнулась о его ботинок, когда они направились к выходу через пост охраны. Она дождалась, пока Энди достанет из камеры хранения свою сумку, телефон и ключи.
—Я тут кое о чем подумал,— сказал Майк. Он был не в состоянии молчать.— Наш старый Никель не знал, что вы уже признались в перевозке оружия в Осло, верно? Именно за это вы два года просидели в каталажке. Судья засекретила эту часть вашего соглашения. Она не хотела усугублять напряжение в международных отношениях. Если бы немцы узнали, что американка контрабандой пронесла оружие с Запада на Восток с целью убийства, нам бы пришлось серьезно за это заплатить.
Лора забрала у Энди свою сумку и проверила, на месте ли кошелек.
—Значит, когда вы рассказали Нику про эту историю с пистолетом, он подумал, что вы подставляетесь, хотя на самом деле это было не так.
—Спасибо, Маршал, что в точности пересказываете мне то, что случилось минуту назад,— ответила Лора и пожала ему руку.— Отсюда мы доберемся сами. Я думаю, вас еще ждет очень много работы.
—Конечно. Я думал набросать пару этюдов, которые смогли бы передать переживания сегодняшнего дня. Может, открою бутылочку красного.— Он подмигнул Лоре, подавая руку Энди.— Всегда рад встрече, красавица.
Лора не собиралась смотреть, как ее дочь флиртует с легавым. Она пошла за охранником в направлении последней пары дверей. Наконец-то, к своему огромному счастью, она оказалась снаружи, где не было больше замков и решеток.
Лора глубоко вдохнула свежий воздух и удерживала его в легких, пока они чуть не взорвались. От яркого солнечного света у нее заслезились глаза. Ей захотелось оказаться на пляже, выпить чая со льдом, почитать книгу, посмотреть, как ее дочь плещется в волнах.
Энди взяла Лору под локоть.
—Готова?
—Ты за рулем?
—Ты ненавидишь, когда я за рулем. Сразу начинаешь нервничать.
—Привыкнуть можно ко всему.
Лора залезла в машину. Ее нога все еще болела из-за осколка, попавшего в нее в дайнере. Она взглянула на тюрьму. С этой стороны у здания не было окон, но она не могла избавиться от ощущения, что Ник наблюдает за ними.
По правде, это чувство преследовало ее более тридцати лет.
Энди выехала с парковочного места. Проехала через ворота. Лора не могла расслабиться до того момента, пока они не выехали на трассу. Энди научилась водить гораздо лучше за время своего бесконечного дорожного приключения, так что Лора охала и ахала всего раз в двадцать минут (а не в десять, как раньше). Неожиданно она сказала:
