Я спокойно посмотрела на него. У него не все дома?
–Тот, в котором ты, по сути, посылаешь всех к черту.
Я долго смотрела на Такера. В моем мозгу путались мысли, и ни одна из них не была связана с другой. Телефонный звонок Марти, мой почтовый ящик электронной почты, девушка с бинтами, прибытие Такера, а теперь второе упоминание о недавнем посте. Эти факты столкнулись в моей голове, как крохотные шарики, и ни один из них не соединился с другим, не оказался на своем месте. Я пыталась понять, какая часть информации была наиболее важной. Такер хочет, чтобы я вернулась – это кажется срочным вопросом, но не очень желательным. Мне не хотелось переживать это больше, чем я уже пережила. Поэтому вместо этого я попросила:
–Могу я посмотреть твой телефон?
–Зачем?
Я даже не ответила ему, просто протянула руку. Через мгновение он положил в нее свой разблокированный телефон. Я открыла Pictey и нажала на свою собственную фотографию. Моя лента – тщательно выхолощенная смесь красок, фотошопа, хэштегов и всякой ерунды, появилась на экране. Я начала читать.
…Вместо того, чтобы сидеть и ничего не делать, как вы, придурки, я собираюсь попробовать несколько более практичных способов достижения своих целей: усердная работа вместо того, чтобы убивать часы каждого рабочего дня в социальных сетях, экономия денег вместо того, чтобы покупать все, что вижу в рекламе очередного инфлюенсера, и время наедине со своими мыслями вместо того, чтобы заставлять кого-то другого создавать постоянные источники развлечения для меня каждую секунду жизни.
Подумайте вот о чем: возможно, если ваши отношения с технологиями требуют того, чтобы вы сидели скрючившись в бездумном трансе в течение сорока пяти минут в день, чтобы восстановиться, вам следует просто выйти из социальных сетей ради всего святого и пойти прогуляться!
Из всех слов в этом посте именно последнее предложение, особенно «ради всего святого», заставило меня удивиться больше всего.
–Ради всего святого?– озадаченно повторилая.– Что это такое?– спросила я его.– Кто это написал? Ты?
Такер выглядел так, будто я его ударила.
–Ты этого не писала?– спросил он.
–Ты это читал? Конечно, я этого не писала. Я бы никогда так не разговаривала с людьми. Это высокомерно и оскорбительно. Никто в моей ленте не сделал ничего дурного, чтобы заслужить такие слова, кроме обычных троллей, но черт с ними. И как я могла бы так неуважительно относиться к идее медитации? Я люблю медитацию.
–Я думал…– начал он.– Я думал, ты сделала поворот на сто восемьдесят градусов. Я думал, ты решила дать отпор машине социальных сетей.
–Я и сделала! Я сделала поворот на сто восемьдесят градусов, я решила сделать передышку,– объяснилая.– Я не писала ничего с тех пор, как ты меня бросил. Все это…– Я прокрутила ленту и увидела фотографии, которые выглядели так, будто они и правда могли бы быть моими, я просмотрела подписи, которые звучали очень похоже на мои.
–Мошенничество,– проговорилая. Мой желудок сжался, когда кусочки ужасной головоломки начали вставать на свои места.– Там, должно быть, штук пятьдесят поддельных сообщений.– Мой разум помутился. Первое из них было датировано тем днем, когда я выбросила свой телефон.
Вокруг нас собралась небольшая толпа, люди делали вид, что не смотрят на нас. Некоторые пялились в выключенные телефоны. Я понимала, что начала говорить громко. Мое лицо горело, мои руки изо всех сил сжимали телефон Такера. Я прокручивала ленту и видела, как мое «кибер-я», личность, которую я создавала так тщательно и продуманно, была вСети все время, пока меня не было. Все, что я делала, чтобы освободиться от безжалостной силы социальных сетей, было бессмысленным. @Mia &Mike, похоже, более реальна, чем когда-либо.
Чувствуя беспомощность, я указала на Такера.
–Такер, возможно, мы больше не близки, но ты наверняка должен знать, что я бы никогда не опубликовала этого.
Он сдулся.
–Я просто надеялся…– Его голос затих.– Я не знаю.
–Надеялся, что я решила быть злобной по отношению ко всем людям, которые уделяли мне свое драгоценное время и внимание?– спросила я, думая о бесчисленных подписчиках, которые рассказывали свои истории, находили друзей, налаживали жизнь в комментариях к моим постам.– Нет. Во-первых, мне было достаточно трудно отойти от всего этого. Я чувствовала, что должна выбирать между ними всеми и собой. А теперь посмотри на меня. Я провела последний год, живя жизнью образа в социальных сетях, мне даже побегать ради этого не пришлось,– сказала я срывающимся голосом.– Потому что это было все, что у меня осталось после Майка.
Выражение лица Такера исказилось.
–У тебя быля.
Я покачала головой, чувствуя отчаяние, которое видела на его лице.
–Нет, это было не совсем так. У меня был парень, который играл со мной в эту игру, пока не продвинулся достаточно далеко в своей карьере, чтобы понять, что ему больше это не нужно. У меня был жених, который оставил меня одну, а затем вымогал у меня деньги, чтобы поддерживать ширму на публике.– Я заметила вспышку света и посмотрела в сторону. Там женщина снимала меня на свой телефон. Мне хотелось накричать на нее, потребовать уединения, но какую иллюзию уединения я могу притвориться, что защищаю?– У меня была моя семья,– продолжила я, думая об Энди, желая, чтобы он был здесь сейчас, всего на десять минут, чтобы его рука легла на мое плечо, чтобы он дал мне понять, что я настоящая, а все это – хакер, бывший, аккаунт – нет.– Моя мама,– поправила себя я, потому что, как бы я ни пыталась забыть об этом, Энди умер.– Но я этого не знала.
Такер приблизился. У меня не было сил отступать.
–Мне жаль, Миа,– снова повторил он.– Мне жаль, что я не был тем, кем ты хотела меня видеть.
–Мне тоже жаль,– сказалая.– Я тоже использовала тебя. Когда ты сделал мне предложение, мне не следовало соглашаться.
В этот момент я действительно почувствовала руку на своем плече, и на секунду я подумала, может ли это быть на самом деле? Но когда я повернулась, там стоял не мой брат. Это был Дьюи. Мое сердце сладко дрогнуло.
–Миа,– проговорил он.– Ты в порядке?
Я покачала головой.
–Я не знаю,– ответила я ему, хотя была уверена, что то, что он сейчас был здесь, могло быть только к лучшему.– Мой аккаунт взломали,– призналась я,– и я больше не знаю, где заканчиваюсь я и начинается вот эта,– я беспомощно помахала телефоном,– версия меня.
Дьюи забрал у меня телефон и заключил меня в объятия, и я подумала, всего на одно крошечное мгновение, что все так или иначе будет хорошо.
Но потом я услышала тихий голос позади себя, обернулась и увидела девушку. Перебинтованная девушка из прошлого, лет двадцати с небольшим, кажется. Джессика. Рядом с ней стояла женщина лет тридцати пяти. Они были похожи на сестер или, может быть, на молодую мать и дочь. Я с содроганием узнала защитную позу старшей сестры. Это то, как моя мать стояла рядом с памятником Энди, между мной и фактом его смерти. Они обе смотрели на меня: старшая – в панике, младшая – с ожиданием.
