–Все как я и сказал. Удачи нам с большой зверюгой.
Вслед за Амогг вперед протолкнулся ряд орков с оружием, образуя стену из зеленой плоти и острой стали. Всего горстка, но почти такие же крупные, как их предводительница.
Верена откашлялась, сделала шаг вперед и заговорила – сперва на гортанном орочьем, а потом на торговом наречии:
–Амогг из Хадакка, мы здесь не для войны. Мы пришли, чтобы заключить сделку.
Самая большая из орков подняла руку, и ее войско остановилось в нестройном ряду, размахивая топорами и копьями, гневно рыча и горя желанием броситься в бой. Амогг ответила длинной рычащей фразой.
Верена медлила, сперва стараясь понять, а потом перевести оркские обороты в человеческий эквивалент, чтобы поняли остальные.
–Ну же! Что сказала эта старая уродливая зверюга?– поторопил ее Лоример.
Верена поморщилась.
Амогг ухмыльнулась, обнажая бивни, хлопнула рукоятью топора о ладонь. И ответила на человеческом языке с авилданским акцентом:
–Хо-хо-хо. Амогг сказала, что нам не нужны никакие сделки с людьми. Убирайся вон, или мы сразимся, вампир.
–Значит, ты меня помнишь?– улыбнулся Лоример.– Я польщен.
Амогг фыркнула.
–Лоример Фелле. С тобой рядом – Мейвен Касание смерти иТиарнах Огненная грива. Теперь я вас узнала. Никогда не дружили сАмогг. Оскорбили вождя Хадакка, людишки с навозом вместо мозгов. А теперь сразимся. Много лет миновало с тех пор, когда Амогг участвовала в славной битве.
–Погоди!– произнесла Мейвен, шагнув вперед.– Я…
Один из других крупных орков прыгнул ближе кАмогг и прорычал что-то, потрясая кулаками и костяными браслетами. Резкий металлический дух магии поднялся вокруг Амогг, укрывая и окутывая ее. Ряды орков изготовились для атаки.
Мейвен инстинктивно задействовала магию и почувствовала, как раздувается сила орка-шаманки, чтобы сравняться с ней. Мейвен нагнетала все больше и больше, пока ей не стало трудно все это сдерживать.
Верена укрылась за своими людьми, они все явно собрались удирать на лодках, если сумеют. Нападения орков теперь было не избежать.
–Вот дерьмо,– пробормотал Тиарнах.– Значит, все на мне?– Он вздохнул, расправил рубаху, на лице застыла вызывающая ухмылка.– Слушай, Амогг, я тут кое-что вспомнил – все хотел сказать, да старая память уже не та, хоть и сразу припомнил этот шрам на твоей груди. Я ж отца твоего убил, ты не знала? Крупный был мужик, со стальными бивнями и без носа, да?
Взгляды всех – и людей, и орков – обратились к старому воину, далеко не в расцвете лет.
–Слабоумный пьяница,– сказал Лоример.– Окончательно все испортил.
Он уже готовился к бою, и все тело прорезали острые костяные шипы.
Глава 11
Вундак достаточно хорошо понимала человечий язык, чтобы ужаснуться. Она мудро убралась с пути Амогг за мгновение до того, как топор предводительницы расколол валун прямо перед ней.
–Что такое?– спросил Рагаш, видя, как прижались к черепу уши Амогг.
Ее кожа вспыхнула яростным алым цветом, обнажились покрытые пеной бивни.
–Тот огненногривый человек утверждает, что убил Ваггана Железного бивня,– пояснила Вундак.
Рагаш усмехнулся, подаваясь вперед.
–Этот щуплый человечек? Да Вагган был сильный, как бог. Врет небось.
Вундак ухватила его за руку и потянула назад, а топор Амогг снова взметнулся вверх, блеснув острой гранью.
–А я думаю, это правда.
Их вождь жаждала крови.
Амогг из Хадакка тронула шрам, пересекающий широкую грудь, возвращаясь к воспоминанию о мече, что снес голову ее могучего предка, а потом небрежно, как червя, отшвырнул ее, тогда совсем юную. Перед мысленным взором Амогг появилась мерзкая боевая раскраска того врага, совпадающая с раскраской воина, стоявшего перед ней.
Амогг направила на него топор и заговорила громко и медленно, на торговом человеческом языке, чтобы поняли даже самые тупые из этих коварных людей.
–Ты убил моего родителя, ты оставил мне этот шрам. Вызываю тебя на бой, один на один, это мое кровное право.
Воин усмехнулся:
–Нет, меня это ни капли не интересует. Но спасибо за предложение.
–Что они говорят?– спросил Рагаш.
–Амогг вызвала огненногривого на ритуальный бой, а он отказался. Проявляет неуважение.
Рагаш зарычал:
–Всем известно, что у людей нет чести.
Нечаянно услышав их разговор, три молодых горячих орка-самца вспыхнули красным в ярости, с пеной у бивней вырвались из рядов и понеслись вперед с поднятыми топорами. Амогг взревела от гнева, но была слишком далеко и не могла остановить их атаку.
Человек-воин с безумной ухмылкой на раскрашенном лице выдвинулся им навстречу, готовый принять удары. Когда опустился первый топор, воин сделал шаг в сторону, и клинок просвистел по воздуху. Острием меча он рассек заплетенную гриву несущегося на него врага, легко задев зеленую шею. Ноги орка подкосились, и он упал, обливаясь кровью.
Второй высоко занес топор, намерившись разрубить человека надвое. Амогг зарычала, а человек метнулся вперед, под удар, быстрее, чем топор опустился. Меч огненногривого вонзился в незащищенное брюхо орка, а тот в боевом порыве налетел на клинок, который пронзил ему сердце и прошел насквозь. Орк повалился, утаскивая за собой меч. Человек отпустил оружие и сголыми руками обернулся к третьему орку.
Последний орк взвыл, взмахнул топором, и ряды Хадакка одобрительно заревели. Могучий удар был нацелен в шею, но человек отшатнулся, оружие пронеслось у самого подбородка, снеся лишь несколько волосков с бороды. А шустрый человек проскользнул орку за спину и прыгнул на него, обхватив торс руками и ногами.
Тупые человеческие зубы погрузились в жесткую орочью шею. Восторженный рев в рядах орков затих. На шее у человека напряглись мускулы, он стиснул челюсть и выдрал огромный кусок орочьей глотки, а рыжие волосы окрасились в темно-красный от хлынувшей на них крови. Орк-воин, рыча, ударил через плечо, но удар вышел слабым и не столкнул с него озверевшего человека, который вгрызался глубже, рвал волокна мышц и артерии. Орк зашатался, посерел, и человек отпустил его, приземлившись на ноги, а орк зарылся лицом в песок.
Весь берег погрузился в молчание, и лишь прибой шелестел по камням и песку. Человек выплюнул орочью плоть и вырвал меч из груды кишок. Потом закинул окровавленную сталь на плечо и взглянул Амогг в лицо.
–Убожество. От орков я ожидал большего.
Пока Амогг разглядывала его, ее кожа опять стала зеленой.
–Ты смеешь злить меня, человек?
Он снова сплюнул, с подбородка закапала кровь.
