Он усердно тренировал ополченцев, и теперь они знали его достаточно хорошо, чтобы почуять ловушку. Поэтому они держали рты на замке и потупились.
–Нет, я отдам вас этому безумному говнюку Джераку Хайдену, пусть он сделает что-нибудь путное из ваших жалких шкур.
Они побледнели. Бывает судьба и пострашнее смерти.
Тиарнах довольно кивнул.
–Вот такие у меня мысли. Хватайте копья и топоры, мои свирепые бойцы.
Эстеван, камердинер Лоримера, принял командование над лучниками и резервными отрядами, предоставив Тиарнаху иАмогг разделываться с первыми смельчаками, которые рискнут забраться на стену.
Через защитную полоску ткани на глазах Лоример Фелле наблюдал за градом стрел, сыплющихся на врага. От сладкого запаха крови и пота у него потекли слюнки, а челюсть опустилась, чтобы во рту вместились удлиняющиеся клыки. Он посмотрел на Черную Герран, ее старые руки, сомкнутые за спиной. Она спокойно стояла рядом сМейвен, наблюдая за битвой. Тут же суетился явно скучающий Джерак Хайден.
–Как мне сегодня сражаться?– спросил Лоример.
Черная Герран не отвела взгляда от людей, которых косят стрелы.
–Ты самый быстрый из нас. Беги туда, где ты больше всего нужен.
Он изобразил поклон, лишь наполовину в шутку.
–Как пожелаешь, наш великий и могущественный генерал.
Она покосилась на него.
–Если ведешь себя как дитя, я буду обращаться с тобой соответственно. А теперь будь хорошим мальчиком и пойди поиграй со своими закусками.
Потом она снова сосредоточилась на шеренге солдат, штурмующих стену.
Пальцы на его руках и ногах превратились в острые как бритва когти, кожа покрылась пластинами костных доспехов, он беззвучно рассмеялся и ускакал.
–Какое высокомерие,– покачала головой Мейвен.
Черная Герран фыркнула.
–Этого у нас всех в достатке. Как твои приготовления к магическому действу?
Джерак Хайден громко зевнул и поправил очки.
–Раз вы начали обсуждать свою колдовскую чепуху, я лучше займусь делом. Вы уж постарайтесь держать этот сброд подальше от моей стены до захода солнца. Если у вас не получится, я буду сильно разочарован.
Коротышка спустился со стены, подозвал помощницу и погнал ее в мастерскую.
Мейвен проигнорировала его уход, ее губы изогнулись в улыбке, когда на атакующих обрушился град стрел.
–Все готово. Как только наступит утро, за стенами Тарнбрука встанут мертвецы.
–Превосходно,– сказала Черная Герран.– Нужно по максимуму использовать все ресурсы. Кровь, смерть и трупы – их жизни не должны пропасть понапрасну. Когда мы столкнемся с принцем Соколом и его инквизиторами, нам понадобится все, что способны предложить мертвецы.
Под градом стрел и камней из пращей солдаты Империи света наступали по полю, испещренному мелкими ямами, которые выкопали по всей долине. Это были простые, но эффективные ловушки Тиарнаха. После недавних проливных дождей невозможно было угадать, где просто лужа, а где яма. Солдаты падали, подворачивали или ломали ноги, и от этого доспехи спасти не могли. Остальные замедлили темп, и атака захлебнулась, как только задние ряды налетели на сутолоку впереди. На этой дистанции они стали легкой мишенью для лучников и метателей камней тарнбрукского ополчения. Солдаты падали, но сзади напирали новые, прикрываясь щитами.
Авангард Империи света наконец-то добрался до стены. Тиарнах иАмогг были готовы их встретить. Первая шеренга тяжеловооруженной пехоты врезалась в стену, подняв щиты, и попыталась вскарабкаться на каменное заграждение, теперь стрелы и копья летели солдатам в лицо. В давке некоторые натыкались на заостренные деревянные колья и выли от боли.
Группа солдат, утопив ноги в грязи, подняла щиты, чтобы соорудить нечто вроде ступеней у подножья стены. Остальные бросились на штурм, однако наткнулись на топор Амогг Хадакк, который превратил щиты в дрова и рассекал тела. При виде окровавленных ошметков, падающих на тех, кто находился внизу, она взревела в безумном ликовании.
На вершине стены тарнбрукское ополчение лихорадочно тыкало копьями вниз, в массу плоти и стали, в отчаянии пытаясь отогнать солдат. Здесь не нужны были особые умения, лишь навык мясника, орудующего тесаком. Сумевших взобраться до верха стены солдат скосил Тиарнах или зарезали Рагаш иВундак, а трупы швырнули обратно в грязь.
За передовыми отрядами солдат следовали лучники, засыпающие стрелами защитников на одной секции стены. Упало с десяток горожан в легких доспехах, и врядах обороны образовались бреши. Рагаш охнул, когда в его руку воткнулась стрела, выдернул древко и вонзил стрелу в глаз имперского солдата.
Группа штурмующих стену солдат воспользовалась потерями защитников, чтобы расширить брешь. Они прорубились сквозь оставшихся горожан на помощь своим товарищам. Враг прибывал, сражаясь с отступающими ополченцами с обеих сторон и оттесняя Рагаша превосходящими силами.
Через мгновение появился Лоример, буря клыков и когтей, разрывавших все вокруг. Через брешь пролезли новые солдаты в доспехах, и его окружили. Они кололи и резали его мечами, со всей силой били щитами, но это было ничто для вампира. Его зияющие раны тут же заживали, словно солдаты пытались порезать море, а отсеченные конечности он просто ставил на место, после чего убивал врагов за наглость. Осознав, что его не удастся одолеть только сталью и храбростью, солдаты перепугались.
–И где же ваши хваленые посвященные рыцари?– вскричал Лоример, вырвал солдату горло и бросил еще булькающее месиво обратно через стену.
В одиночку, только клыками и свирепостью он удерживал брешь, пока лучники Эстевана не сумели расчистить стену, чтобы Рагаш с ополченцами смогли снова ее занять.
Увидев двух человек в тяжелых доспехах, один из которых был окутан золотым пламенем, Мейвен окаменела. Оба рвались прямо к надвратной башне.
–Сколько сил ты уже набрала?– спросила Черная Герран.
Мейвен поморщилась.
–Маловато. Трудно будет справиться с защитой их богини, нужны огромные усилия.
–Тогда я сама разберусь с этими гадами. А ты отгоняй пехоту, только не перебей слишком многих до заката.
Она поднесла палец к зубам и поковыряла десну ногтем, так что пошла кровь.
Со своего наблюдательного поста на вершине надвратной башни Мейвен высматривала, где солдатам империи приходится труднее всего, и касалась их рукой смерти – недостаточно, чтобы убить, но хватит и того, что они падали с криками, когда отмирали нервы и мышцы, а кожа покрывалась красными язвами. Это было скорее оружие устрашения, чем разрушения, не отбирающее жизнь, чтобы собрать урожай позже, когда опустится темнота. Ее магический мор начал распространяться от одного солдата к другому.
Посвященный рыцарь поднял меч, и к воротам устремился золотой огонь.
