–Хорошая была драка,– сказала Вундак, ошметки ее спаленной кожи трескались и отваливались.– С дырой в груди он все равно прикончил четверых. Прикончил бы гораздо больше, если бы тот человек не победил его божественной силой. Проиграть такому врагу не стыдно.
Амогг задрала голову и завыла, этот долгий и траурный вопль должен был привлечь внимание Гардрама к павшему силачу.
–Он дрался с честью. И погиб как герой. Оркам ничего больше и не требуется.
–Мы все здесь погибнем,– сказала Вундак и ухмыльнулась.– Но какой славной смертью! Мы не увянем, потеряв бивни и став такими хилыми, что даже топор не поднять. Нашу смерть будут помнить.
Амогг окаменела. «Иди ко мне,– произнес голос у нее в голове.– Тебя зовет Черная Герран».
Она развернулась и махнула топором за своей спиной, но попала лишь в тени.
–Мне нужно идти на военный совет. Отнеси тело Рагаша в город и подготовь его мясо, чтобы позже мы могли почтить его и попировать.
Амогг присоединилась кТиарнаху иЧерной Герран в обугленной надвратной башне. Тиарнах пнул деревянный столб и выругался.
–У меня аж поджилки тряслись, так хотелось сбежать.
Черная Герран кивнула Амогг.
–Когда солдаты снова приблизятся к стене, вы оба проиграете, и сделайте это убедительно. Они должны поверить в подлинность нашего отступления.
Тиарнах сплюнул через стену.
–А что им помешает перерезать ополчение и снести хлипкий частокол вокруг города? Эта куча веток надолго их не задержит.
–Солнце уже садится,– ответила стареющая повелительница демонов.– У них не будет времени. Их остановит Лоример Фелле. Он успел поделиться вампирской кровью с некоторыми несчастными солдатами, которых добыл ранее. Посмотрим, насколько враги готовы к ночной атаке, когда их собственные товарищи вылезут из могил в жажде крови и рыская, кому бы перегрызть глотку.
Амогг довольно хмыкнула, поковыряла в носу и осмотрела козявки, прежде чем их смахнуть.
–Не считая людей-богов, человеческие воины ничего не стоят, даже драться противно. Лучше я убью принца Сокола.
–Да, он придет,– сказала Черная Герран.– Можешь не сомневаться. А когда он появится, нужно использовать все преимущества.
Вундак поморщилась, пинком открыв дверь в лачугу, и уложила тело Рагаша на стол. Все было готово для ритуального расчленения и пиршества, чтобы получить часть его мощи. Его душа теперь была сГардрамом, и осталась лишь плоть, чтобы дать силу клану Хадакк. По традиции старейшины выбирали лучшие куски, а остальное оставляли граббсам, но Амогг иВундак сегодня собирались попировать. Разум и тело Вундак были истощены сопротивлением человеческому богу, иРагаш поделится своей силой, чтобы они могли бороться дальше.
Вундак со стоном села за стол, и хрупкий стул, предназначенный для человека, тревожно заскрипел под ее весом. С тряпок, которыми она замотала ногу, сочилась кровь.
В дверь заглянула татуированная некромантка и мотнула головой в сторону ноги Вундак:
–Думаю, ее лучше зашить.
Вундак хмыкнула, вытащила из-за пояса нож и начала срезать с трупа одежду.
–Может, я по-быстрому зашью твою рану и пойду по своим делам?
Вундак слишком устала для споров.
–Тогда поторопись и проваливай, человек. Сегодня ночью тебе здесь нечего делать.
Некромантка кивнула и подошла ближе, чтобы осмотреть рану от копья, обмотанную грязными тряпками. Сняла с плеч котомку и вытащила оттуда сверток с инструментами и чистые полоски льняной ткани. Она выбрала обсидиановый нож и разрезала кровавую повязку, бледные пальцы убрали ее, обнажив глубокий порез.
Некромантка помедлила.
–Наверное, ты не в курсе, где находятся дочь и внуки Черной Герран? Как там их зовут орки? Ее граббсы.
Вундак фыркнула.
–Мне плевать на человеческих граббсов.
–Какая жалость.
Некромантка сунула нож в рану.
Холодно… как же холодно… Душу Вундак засосал водоворот смерти.
Голова орка со стуком ударилась о стол. Вундак была мертва и уже остыла. Мейвен улыбнулась и вытерла обсидиановый нож чистой льняной тряпкой. Нож в ладони был таким теплым, пульсировал жизнью старой и сильной души, которую только что отобрал. Душа орка напоминала древний замшелый камень, твердый и неподвижный. Эта новая сила позволит поднять небольшую армию живых мертвецов, и те будут подчиняться любому капризу хозяйки. Жаль, что другой старый зверюга сдох до того, как она успела убить его лично и забрать душу. Мейвен присвоила величайшую силу, высвобожденную его смертью, но, увы, сама душа от нее ускользнула.
Жизни крестьян и солдат, которые она уже собрала, были ничто по сравнению с силой этой единственной души, полученной напрямую из тела, и это только начало. Черная Герран, Тиарнах, Амогг Хадакк, полные иллюзий инквизиторы Империи света… их души послужат ее целям. Вопрос в том, в каком порядке их убивать, чтобы это сошло с рук. Если она найдет способ нарушить кровную клятву, то с большим удовольствием убьет иЛоримера Фелле.
В глубине разума шептал сухой голос деда, торопя ее, побуждая закончить создание оружия. Призрак отчаянно хотел наконец-то упокоиться. Мейвен собрала инструменты, выскользнула за дверь и закрыла ее за собой.
Девушка, несущая большую корзину со свежеиспеченным хлебом из ближайшей пекарни, заметила, как Мейвен выходит из хижины, и умерла от сердечного приступа, прежде чем некромантка завернула за угол. Душа девушки была слабой и трепещущей, даже забирать не стоило, но когда Джерак Хайден устроит свой маленький сюрприз, душ и силы будет в достатке. Так что полезно натренировать нож.
На севере затрубили боевые горны, и она поспешила вернуться на стену, чтобы понаблюдать за ночным весельем.
* * *
Льняной подлатник Лорана Дарина промок насквозь и отяжелел, поток ледяного дождя струился по спине и ягодицам. Грязь жадно чавкала, поглощая стальные сабатоны, и скаждым шагом просачивалась между пластинами к ступням, словно вся проклятая долина ополчилась против него. От шлема со звоном отскочила стрела, и еще одна – от груди. В безумно дорогих стальных доспехах ему можно было не бояться стрел, разве что очень удачного выстрела. Солдаты были защищены не так хорошо, им приходилось полагаться на щиты.
Два солдата с криками упали, когда им в ноги попали стрелы, но Дарин пригнул голову и пошел вперед под ливнем стрел, барабанящих по нему, как град по черепичной крыше. Выглянувшее из-за туч солнце теперь стало горящим полукругом, опускающимся за холмами, нельзя было терять время. Он должен выполнить приказ Светлейшей. Он был воплощением ярости.
Стена была прямо перед ним и хорошо освещена жаровнями и факелами. Жалкая груда камней между деревянными столбами уже осыпа́лась, камни падали под сапогами праведников, и язычники поспешно укладывали их на место. Эти демонопоклонники не могли долго против него продержаться, даже со своей темной магией.
