–Верно,– подтверждает Дидона.– Лично мне очень не хотелось бы, чтобы усилия моей дочери были потрачены впустую.– Я собираюсь было ответить, но она поднимает палец.– И я бы на твоем месте поостереглась по-прежнему оскорблять меня, считая недалекой, и настаивать, что твой клинок не в этом сейфе.– Потом на ее губах появляется загадочная улыбка.– Но откройте его для меня – и мы можем снова стать друзьями. Я очень щедрый друг.
Я смотрю на Серафину:
–Так, значит, мы живы лишь поэтому?– Я чувствую себя глупцом, потому что позволил девушке ослабить мою бдительность. Во мне пульсирует наследственная бабушкина злость, несмотря на все попытки совладать с нею.
–Кастор, пусть говорят старшие,– медленно произносит Кассий, не сводя глаз с Дидоны.– Сейф можно открыть – за определенную цену.
–Цену?– Серафина смеется в ответ на это смелое заявление.
–Мы же, в конце концов, торговцы,– отвечает Кассий.
–И какова твоя цена?– интересуется Дидона.
–За ключ к вашей войне я предлагаю сделку. Верните нам наш корабль. Верните нашего пилота и выживших членов экипажа «Виндабоны». Верните нам свободу. И как только корабль окажется на безопасном расстоянии от Ио, мы пришлем вам шифр.
Дидона грозит ему пальцем:
–Пытаешься выставить меня дурой? Кастор упустил одну особенность «Халкона-семь». Не так ли? Умный мальчик. Вторичный код детонации. Его можно ввести вместо настоящего кода. И предоставить мне, когда вы будете лететь к Поясу.
–А зачем мне уничтожать то, что внутри?– пожимает плечами Кассий.– Нам нет дела до вашей войны. Нам важна наша жизнь.
–Да.– Дидона проводит пальцем по губам.– И вправду, зачем?
Тишина длится ужасающе долго.
–Клянусь своей честью, я пришлю правильную комбинацию цифр,– лжет Кассий. Он скорее умрет, чем позволит им развязать войну.
–Твоей честью?– Беллерофонт хохочет, словно услышал шутку.– Скажи спасибо, что мы вас не потрошим, как креветок из бака.
–Это гости,– строго говорит Диомед.– Они ели наш хлеб, ужинали за нашим столом. Ни один гость за всю историю нашего дома не подвергся насилию. Даже Фабий и Жнец. Даже Повелитель Праха после сожжения Реи. Не оскорбляй своих предков.
При словах кузена Беллерофонт закатывает глаза и поворачивается к Дидоне:
–Тетя, у нас нет времени для этого. Вела уже собирает легионы на Карате.– (Если Вела сбежала, то Кассий снова прав. Переворот не завершен.)– Кодованы тоже придут. Наши союзники нервничают. Некоторые не встанут на нашу сторону, если Вела атакует. Нам нужны доказательства.
Дидона разводит руками, глядя на нас:
–Вы видите, в каком я затруднительном положении. У нас нет времени на ваше предложение. Остается лишь один вариант – довериться мне. Разве я не была хорошей хозяйкой дома? Разве я не оказала вам честь, приняв вас как самых дорогих гостей?
Она что, вправду считает нас такими глупцами?
Кассий улыбается:
–Тебе известны мои условия.
Серафина смотрит на меня:
–Кастор, тебе не причинят никакого вреда…
–Мой брат говорит за нас обоих,– отвечаю я.
Дидона откидывается на спинку стула и кивает стоящему у двери бурому:
–Скажи Пелебию, чтобы принес своего питомца.
–У тебя есть новая живая игрушка для детей?– восторженно спрашивает старуха Гея. Когда в комнату входит, прихрамывая, старый фиолетовый с черными усами, она в предвкушении вытягивает морщинистую шею.– Фу, гадость!– Гея хмурится.
Фиолетовый держит в руках стеклянную банку с ядовито-желтой жидкостью. В ней что-то шевелится, толком не разглядеть. Фиолетовый со зловещим видом становится у конца стола.
–Говорят, что жизнь делают великой печаль и радость.– Дидона смотрит на меня, потом на Кассия.– Но вы, мужчины, прокляты. Вам никогда не понять жизнь в полной мере, потому что вы не знаете, что это такое – носить ребенка. Вытолкнуть жизнь из своей плоти. Не знаете, каково это – когда у вас внутри бьются два сердца.– Она смотрит на пустое место рядом с Серафиной. Берет со стола цветок.– Каково это – когда у тебя за спиной бьются семь сердец, и в них все твои надежды, все мечты. А когда одно из этих сердец останавливается… тебе кажется, что остановилось твое собственное.
Она раздавливает цветок тонкой рукой и позволяет измятым лепесткам осыпаться по одному на голые рыбьи кости.
–История их жизни заканчивается. Связанные с ними мечты исчезают. И ты начинаешь забывать их. Ты начинаешь ненавидеть себя за то, что уделяла им мало времени. И когда память о них начинает блекнуть, твое горе крадет у тебя радость, которую приносила их жизнь.
Еще несколько черных входят в комнату и становятся у нас за спиной.
–Моя дочь, моя Фесалия – она не была моим подобием или подобием Ромула,– шепчет Дидона.– Она была порождением воздуха. Милая девочка. Сосуд всей моей радости. Одиннадцать лет назад Фесалия отправилась со своим дедушкой Ревусом посмотреть Марс и побывать на приеме у Августусов. Она хотела увидеть долины Маринер, гору Олимп. Вместо этого ей довелось увидеть, как умирает ее дедушка, и испытать отчаянный страх, прежде чем марсианский ботинок проломил ей голову. В тот день моя радость исчезла, и вся наша семья поклялась отомстить за их гибель. За это несут ответственность Рок Фабий, Лилат Фаран, Айя Гримус, Адриус Августус, Антония Северус-Юлия, Октавия Луна.– Губы Дидоны изгибаются.– И Кассий Беллона.
38.Лисандр
Грюсли
Кассий срывается со своего места и ныряет через стол в попытке дотянуться до панели доступа на сейфе. Черные хватают его и тащат обратно. Я бросаюсь к черному, чтобы завладеть его ножом, висящим на поясе, но Беллерофонт встает и одним плавным движением хлещет своим лезвием через стол по диагонали. Тонкий черный металл обвивается вокруг моей руки. Беллерофонт дергает меня вбок, и я падаю; на меня тут же накидываются черные. Пальцы Беллерофонта тянутся к рукояти гасты, чтобы перевести ее в жесткое состояние. Он оставит меня без руки.
–Беллерофонт!– рявкает Серафина.– Не этого!
Тот не отвечает, но сдергивает хлыст с моей руки и отзывает его. Гаста скользит, словно змея, по столу мимо тарелок и рассыпанного риса. Черные толкают меня на мое место и заставляют Кассия вернуться на свое.
–Если вы причините ему вред, я не скажу вам код,– быстро говорю я.– Серафина, он спас тебе жизнь. Ты в долгу перед ним, а он под защитой вашего гостеприимства.
–Оно утратило силу из-за вашей лжи,– цедит Дидона.
Диомед, просидевший все это время как образцовая статуя, наблюдая за разворачивающейся драмой, хмурится:
–Мать… Я, как и всякий, знаю Кассия в лицо. Это не он.
–И тем не менее это так,– возражает она.– В этом сейфе лежит клинок Беллона. Скрытый под оболочкой из титана.
