–Она приложение к багажу.
Стоящие за герцогом трое телохранителей смотрят на Вольгу. Они из ледяных черных – возможно, прежде служили в легионе. Одеты в пыльники, длинные ярко-белые волосы распущены. Самый крупный из них на голову выше Вольги, на подбородке у него пирсинг с изумрудом. Он скрежещет рукоятью хромированного импульсного топора по бетонному полу.
–Взяли два приза, как и договаривались,– сухо говорю я.
Эта ночь измотала меня, а смерть Дано лишила всякого юмора. Вольга передает маленьких пленников двум шипам, те укладывают детей на стол. Герцог стягивает с них капюшоны и воркует:
–Ну и ну! Королева будет довольна. Вот видишь, Горго, я же тебе говорил. Его мастерство безупречно. Отличный материал для синдиката.– (Горго пожимает плечами.)– Горго тут не верил, что вы справитесь с задачей. Он думал, вы сбежите. Улетите на Землю, на Марс. Но нет, сказал я. Репутация человека – труд всей его жизни. Это все, что у него есть. И вы свою репутацию оправдали. Этот гравиколодец…– Он вздрагивает.– Патент Эфраима Хорна.– Герцог смотрит на детей, сосредоточившись на Паксе.– Привет, маленький принц.– Он наклоняется, чтобы рассмотреть мальчика поближе.– Можешь называть меня господином.– Потом отступает и хлещет ребенка по лицу.
Вольга дергается. На щеке Пакса появляется красное пятно.
–Плачь.– Герцог бьет мальчика снова.– Плачь.– (Пакс смотрит на него, пытаясь быть храбрым.)– Плачь.– Его голос мало-помалу теряет всякую слащавость и превращается в рык, будто внутри герцога заперт зверь, рвущийся на волю.– Плачь. Плачь. Плачь!
Это зрелище внушает мне отвращение, но от страха я стою неподвижно.
–О герцог…– произносит Горго.
Герцог поднимает на него глаза. В них смерть. Горго не отводит взгляда, хотя больше ничего не говорит. Герцог снова хлещет Пакса по щеке, и из глаз мальчика наконец текут слезы. Герцог содрогается от удовольствия и убирает упавшие ему на лоб розовые пряди. Он подхватывает слезу кончиком пальца и слизывает ее, зажмурившись:
–Вот он, вкус справедливости.
Его люди смеются. Вольга дрожит от гнева. Кажется, бедная девочка сейчас бросится и задушит этого типа. Я качаю головой, но Вольга продолжает пожирать герцога злыми глазами.
Голос его смягчается и переходит в воркование; он наклоняется и гладит Пакса по щеке:
–Ну будет, будет, маленький принц. Не плачь. Тсс. Считай меня послом, приветствующим тебя в реальном мире. Мы в большинстве своем уже провели здесь некоторое время. Но не волнуйся. Ты быстро выучишь правила.– Он поворачивается к своим шипам.– Отнесите их на мою яхту. И чтобы никакой грубости. Нельзя повредить товар королевы. У нее есть планы на них.
Его люди поднимают детей и уносят. Вольга неотрывно следит за ними, пока они не скрываются в яхте.
–Примите мои извинения,– журчит он, снова становясь приторно-учтивым.– Что поделать, в основе моей натуры – сильные страсти.
–Теперь я жду остаток платежа.
Я оглядываюсь на шипов у меня за спиной. Они подкрались ближе. Мой голос даже мне самому кажется мертвым.
–Да-да.– Герцог пренебрежительно машет рукой шипу.
Мой датапад вибрирует, сообщая о переводе средств.
–Благодарю,– говорю я, проверяя цифры.– Приятно было иметь с вами дело.
–И это все?– Герцог приподнимает выщипанные брови.– Я что, так быстро получил отставку? А думалось, наше братство куда прочнее. Я даже сберег для нас бутылку «La Dame Chanceuse»
[20]. Надеялся, что мы разопьем ее вместе.
–Сейчас?
–Да, сейчас. Тост за успех на века. За триумф маленьких людей.
–Ночь выдалась долгая. И мне не хочется вина.
–Дорогой мой Эфраим, куда же делся тот завзятый гуляка? Где бравада, где харизма? Грязные дела заслуживают сладкого вознаграждения.– Его пальцы скользят по горлышку бутылки.– Не знай я вас так хорошо, подумал бы, что вы измучены угрызениями совести.
–Вы наняли профессионала,– говорю я.– Если вам нужен компаньон, вызовите к себе для развлечения кого-нибудь из розовых. Я слышал, из них получается прекрасная компания.– (Улыбка исчезает с лица герцога.)– Еще раз благодарю, что уделили нам время, благородный герцог.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти. Вольга не двигается с места.
–Что вы будете делать с детьми?
Нет. Нет. Нет. Я разворачиваюсь обратно.
Брови герцога взлетают.
–Оно говорящее!
–Она тоже склонна к сильным страстям,– говорю я.– Не обращайте внимания. Ну идем же, Вольга.
–Отнюдь!– Герцог расплывается в сияющей улыбке.– Любопытная ворона после такого количества пролитого пота и злых дел вправе задать вопрос. А если я скажу, что собираюсь отдать их здоровенным скотам за моей спиной, чтобы те потешились с ними в свое удовольствие? Ведь и я всю свою жизнь был чужой игрушкой,– мурлычет герцог.– Что ты стала бы делать?– (Вольга не отвечает.)– А если я скажу, что намереваюсь скормить их муравьям? Какую реакцию это вызовет? Наверное, насилие?– Герцог улыбается.– Думаю, да. Мораль – опасная вещь для вора в подобном обществе.
Я тяну Вольгу за руку. Легче было бы сдвинуть с места дом.
Прежде чем я успеваю выдать гневную тираду, позади, рядом с лестницей у лифтов, лязгает труба. Шипы резко разворачиваются с оружием в руках, и я замечаю, как мелькает и исчезает в темном лестничном пролете вихрь рыжих волос. Герцог щелкает пальцами, и его черные срываются с места. Их длинные ноги преодолевают расстояние за два вздоха, и они летят вниз по ступеням. У меня кровь застывает в жилах. Глупая девчонка!
Горго перекрывает нам дорогу к лифту.
–Ты привел компанию?– цедит герцог.
–Нет.
–Уверен? На всех входах стоят датчики движения. Внутрь впустили только твой флаер. Кого ты привез с собой?
–Никого. Моя команда залегла на дно.
–Сядь.
Я собираюсь было воспротивиться, но Горго толкает меня на стул у стола. Двое черных борются с Вольгой. Один из них сует ей в лицо промышленный лазерный резак. Красный луч дрожит перед самыми глазами Вольги. Она замирает. Издалека слышатся приглушенные выстрелы скорчеров. У меня темнеет в глазах.
Я выпустил кролика в волчье логово. Теперь они разорвут ее.
Герцог ждет, глядя на меня,– на виске у него пульсирует жилка,– пока не возвращается один из черных. При звуке приближающихся шагов у меня перехватывает дыхание. Когда телохранитель наконец подходит к столу герцога, я облегченно выдыхаю. Каким-то чудом он вернулся с пустыми руками.
–Это была ржавая,– рокочет он.– Она сбежала.
Герцог смотрит на него с изумлением:
–Алая. Сбежала. От тебя. Белог?
