–Нет,– шепчет она.– Это чушь. Виргиния защитила бы его. Я точно знаю. Он наврал тебе с три короба.
–Флот истребителей Сообщества будет здесь через восемь минут,– говорит Крошка.– Нам надо драпать со всех ног, чтобы уйти. С нынешней орбиты мы можем добраться обратно на Луну за четыре недели.
Я почти не слышу ее. Мой разум сейчас не здесь, не с ними. Если бы только я мог вернуться в прошлое, чтобы никогда не отправляться на эту гиблую планету! Я просто хочу снова обнять своего мальчика. Я бы защитил его от всего мира. Я никогда бы не оставил его. Жив ли он еще? Почувствую ли я это? Меня снова сжимает в тисках ужас. Мир шатается, и я чувствую, как слезы ярости жгут глаза. Севро тоже замкнут на своем горе и весь кипит от гнева. Он взлетает по трапу и кричит упырям, что посадка объявлена. Однако я не двигаюсь с места. Просто не могу.
–Дэрроу,– бормочет Крошка,– что с тобой?
Севро разворачивается на верхней ступеньке трапа и смотрит на меня.
–Я не иду с вами,– говорю я, и мне кажется, что с этими словами остатки души вытекли из сосуда тела. Замечаю презрительный взгляд Севро.– Я не лечу на Луну.
–Босс,– говорит Коллоуэй,– что ты несешь? У них твой ребенок. Нам нужно возвращаться.
Крошка спускается обратно и касается моего плеча. Ее руки покрыты засохшей кровью,– возможно, это кровь ее мужа.
–У тебя шок. Тебе нужно подняться на корабль.
–Что бы ни случилось, это уже случилось,– говорю я.– Если Пакса похитили, Мустанг вернет его с тем же успехом, что и я. Если он мертв… с этим уже ничего не поделаешь.
Даже мне самому мой голос кажется голосом приговоренного. Пакс. Я вижу его глаза – как он смотрит на меня, встающего над телом Вульфгара. Ключ на цепочке так давит мне на грудь, что я едва могу стоять.
–Не говори так, Дэрроу,– просит Крошка.
–Ты нужен Мустангу,– говорит Тракса.– Ты нужен семье.
Она любит моего сына всей душой, как и все ее родичи. Где они были? Почему они не защитили его?
Я думаю о жене. Из-за этого она не одолеет сенаторов. Они скажут, что она не способна править. Что она скомпрометирована. Возможно, ее уже сместили. Оставленная позади жизнь разбита вдребезги, и первые трещины в ней оставил мой кулак. Кто бы ни похитил моего ребенка, он сделал это, чтобы причинить боль нам с женой. Наши грехи пали на голову этого совершенного, невинного мальчика.
Смерть порождает смерть порождает смерть.
Скольких сыновей похоронил Лорн? Четверых?
Я сделал свой выбор, и меня убивает то, что я предпочел не быть отцом. Не быть мужем. Я не справился с ролью примерного семьянина, поставив восстание выше семьи. А теперь оно балансирует на острие клинка. Возможно, Орион уже погибла, а наш объединенный флот, результат десятилетних трудов, уже превращен в обломки.
Мальчик-алый внутри меня побежал бы к своей семье.
Но я не могу.
Повелитель Праха был прав. Во мне не осталось ничего от алого. Я заложник собственного долга. Как Лорн. Как сам Магнус. Как Октавия. Мы с Севро не понимали их, когда были мальчишками. Но теперь, став мужчинами, мы превращаемся в них.
–Я нужен своей армии,– говорю я.– Возможно, Аталантия уже уничтожила флот. В таком случае наши люди на Меркурии оказались в ловушке. Отцы, жены. Девять миллионов человек заблокированы под городскими щитами. Они будут уничтожены, как Сыны Ареса на окраине. Как алые в шахтах. Я привел туда этих людей. И я их не брошу.
–Так, значит, вместо этого ты бросишь собственного ребенка?– спрашивает Севро. Он наконец-то спускается по трапу, чтобы встать лицом к лицу со мной, и упыри расступаются перед ним.– И украдешь меня у моей дочери?
–Мы даже не знаем, живы ли они.
–Заткнись!– Он как будто стискивает свое горе в кулаке. Прижатый к боку кулак дрожит.– Иди ты в шлак! Сколько раз я следовал за тобой? Сколько раз я полагался на тебя? Ты был не прав! Ты никого не слушал. Но я все равно пошел за тобой. Как преданная маленькая собачка. А теперь моя дочь…– Его голос дрожит.– Моя малышка…
–Прости меня, Севро. Правда, прости.
–Ты же отец!
–Я не прошу тебя идти со мной.
–О, можешь не сомневаться, я и не пошел бы!
–Возьми «Несс». Долетишь до Виктры и Мустанга и вернешь наших детей.
–Как ты выберешься с планеты?– спрашивает Крошка.
Я поворачиваюсь к челноку Повелителя Праха.
–Если я не смогу остановить их на Венере и Меркурии, они отправятся на Луну или Марс. Вы должны подготовить оборону.
Махнув на меня рукой, Севро разворачивается и поднимается по трапу «Несса».
–Севро…– (Он не оборачивается.)– Севро…
Он исчезает внутри, и его имя повисает в воздухе.
Слишком мало, слишком поздно.
Я стою один в челноке Повелителя Праха. Мрачные стены давят на меня. Я сажусь в пилотское кресло и начинаю предполетную подготовку. Позади раздается какой-то звук. Обернувшись, я вижу, как в открытый люк входит Александр. Он ведет пленников-золотых, которых мы забрали из Дипгрейва. За ним следуют Коллоуэй, Безъязыкий, Тракса и Ронна. Их робоскафандры, помятые и тлеющие, остались на посадочной площадке. Мои соратники сбрасывают на пол несколько мешков со снаряжением, запирают пленников в грузовой трюм и рассаживаются в пассажирском отсеке.
–Севро сказал, что они тебе понадобятся,– говорит Тракса.
Коллоуэй неторопливо подходит ко мне. Во рту у него сигарета.
–Эй, ты занял мое место.
Я ухожу в пассажирский отсек. У подножия трапа стоит одинокая фигура в окровавленной броне.
–Аполлоний…– говорю я.
–Часики все еще тикают,– отвечает он, постучав себя пальцем по голове.
Мы с Севро в нашем отчаянии совершенно позабыли про этого человека. Я достаю свой помятый датапад и запускаю программу. Осталось десять минут до взрыва бомбы в голове Аполлония.
–Ты человек слова?– спрашивает Аполлоний.
Смотрю на него и не вижу ничего, что я мог бы оценить. Это всего лишь убийца, спасший мне жизнь. Но все зло, обрушившееся на нас сегодня, все ошибки, которые я совершил,– не что иное, как результат моей гордыни и посеянного мною двуличия.
–Сегодня – да.– Я деактивирую бомбу.– Венера твоя, если сможешь ее взять.
–А заложники?– не отстает Аполлоний.– Члены семейств Картий и Сауд, которых ты мне обещал?
–Нам они нужны больше,– говорю я и бью по блоку управления люком. Трап втягивается внутрь, и последнее, что я вижу на этой планете,– искаженное яростью лицо Аполлония.
Мои люди помалкивают, когда я возвращаюсь к ним в пассажирский отсек. Я сажусь в свое кресло, Коллоуэй поднимает челнок, и мы пристраиваемся в хвост «Нессу». Снаружи доносятся раскаты грома – это фрегат стреляет по преследующим нас истребителям Сообщества. По интеркому я слышу, как Севро рычит на преторов Сообщества, показывая им изображения заложников из семейств золотых, которые сидели на гауптвахте «Несса». Даже сейчас, когда я горюю о своем сыне, мы используем сыновей и дочерей золотых Венеры, чтобы сбежать отсюда. Темная ирония происходящего не ускользает от меня. Лишь любовь родителей к своим детям не дает орудиям Венеры уничтожить нас. Они не стреляют, и я думаю: поступил бы я так же, если бы мой враг оказался у меня в руках?
