— Вы посылаете в Сальвадор другую пару? — уточнил
Рамон. — Кажется, я догадался. Это двое ваших спутников, которые прибыли
вместе с вами.
— Да. Они вылетают уже завтра. Будем надеяться, что все
пройдет нормально. Хотя иллюзий строить не нужно. Могут быть всякие
неприятности.
— Какие? — уточнил Рамон.
— Всякие, — ответил генерал, — я же рассказал
вам о наших подозрениях. Мы до сих пор не можем точно установить, кто именно
выдал Эймса американцам. В том, что его выдали, нет ни у кого сомнений, сказки
про его невнимательность и забывчивость ЦРУ можно рассказывать простачкам.
Мы-то хорошо представляем, как именно мог действовать высокопрофессиональный
кадровый сотрудник ЦРУ. Нет, его, безусловно, выдали.
Нужно отдать должное Чернову. Он всегда очень тщательно
готовился к проведению операции, изучал все детали, проверял все версии. Его
слова об Эймсе, о котором он никогда не слышал до разработки данной операции,
выглядели достаточно убедительно. И он это знал. Но генерал не мог даже
предполагать, что кубинцам известен факт встречи Пола Биксби с Луисом Эррерой,
а значит, последний должен вызывать у них серьезное недоверие. Он этого не
знал, и Рамон, принимавший все его объяснения, тем не менее всегда помнил об
этой встрече в Коста-Рике. А значит, соответственно не совсем доверял и
прибывающей команде Луиса Эрреры. Если с русскими они еще могут разобраться и
даже поверить в их искренность, то с американцами все ясно. Это — враги. И
доверять им не следовало ни при каких обстоятельствах. Но говорить об этом
российскому генералу не стоило. Это могло выбить его из той вальяжной роли
всезнающего учителя, которую он с удовольствием исполнял.
Возможно, что обманывают не нас, а их, подумал Рамон. И
тогда им придется просить у нас помощи, которую только мы и сможем оказать. Но,
чтобы убедиться в полной искренности русских, нужно дождаться, когда их связные
поедут в Сальвадор. Если их не тронут, значит, это общая игра, затеянная
русскими с американцами против Кубы, и все, что здесь сказал генерал, —
ложь и обман. Если их возьмут и операция сорвется, значит, бывшим союзникам еще
можно доверять. Правда, в этом случае могут пострадать те семнадцать парней,
которых нужно спасти. Но эта уже задача второго этапа. А сейчас главное —
установить истину. Решив это для себя, Рамон снова обрел то невозмутимое
состояние духа, коим славился за все годы работы в разведке.
Чернов почувствовал, как неуловимо изменилось состояние его
собеседника, и насторожился. Но никаких видимых причин для беспокойства не
было, и он решил больше не говорить на эту тему, рискуя вызвать подозрение
своего кубинского коллеги. На следующий день он должен был встречаться с
Бернардо. Чернов уже знал, что Бернардо и его спутники живут вместе, в той
самой резиденции, в которой обычно останавливаются приехавшие на остров очень
богатые люди.
Сергей Валентинович попросил кубинскую сторону разрешить его
двум сотрудникам понаблюдать за поведением Инес Контрерас и Гильермо Урбьеты в
обычной жизни, обратить внимание на их походку, жесты, поведение. Не усмотрев в
этой просьбе ничего необычного, кубинцы охотно разрешили сотрудникам российской
разведки понаблюдать за своими объектами, дублерами которых они должны были
стать.
Осторожный Чернов, конечно, не стал сообщать кубинцам, что
Ирина должна специально обратить на себя внимание Бернардо, предупредив его
таким необычным способом о своем появлении на острове. «Чиновник» знал, что
«Маркиз» сумеет вычислить послание. Все произошло так, как он и предполагал.
Бернардо увидел Ирину. Теперь можно было встречаться с Бернардо. До третьего
июня оставалось несколько дней.
Глава 30
В эту ночь он наконец получил все, что ему требовалось. Он
даже знал адрес загородного дома, где должен был находиться Эдгар Леймен и его
люди. Теперь он мог действовать. Местный резидент ЦРУ в такой стране, как
Мексика, мог знать очень многое. А если еще учесть, что их осведомителем был и
один из высших полицейских чинов страны, то запасы информации, которой обладал
Роджер Робинсон в этом государстве, просто потрясали. И он точно знал, где
именно можно искать Эдгара Леймена и его людей.
Этот загородный дом был расположен в густом саду, надежно
укрывающем дом от посторонних взглядов. Роджер уже посылал к этому дому двух
своих агентов и хорошо знал, что вокруг дома установлены телемониторы,
фиксирующие появление любого незнакомого человека. Брать штурмом подобное
здание или считать, что можно проникнуть в него незаметным, было наивным
дилетантством. Роджер избрал другой способ. По рассказам агентов он знал, что
уже дважды ровно в девять часов вечера к дому подъезжал автомобиль, прибывающий
из посольства. Номер этого автомобиля он хорошо помнил. Машина принадлежала
Стиву Холту, первому секретарю посольства. Роджер знал, что тот работал на
связи посольства с представителями АНБ и отвечал за информационный анализ.
Очевидно, Холт привозил в дом последние поступившие в посольство сообщения и
запросы. Это была обычная практика работы, когда сотрудники посольства легально
поддерживали связь с сотрудниками спецслужб.
Роджер знал, где живет Холт, и это значительно облегчало ему
проникновение в дом. Ровно в половине восьмого Холт вышел из своего дома,
собираясь выехать на встречу. Очевидно, в связи с чрезвычайностью ситуации его
попросили приезжать для докладов ежедневно. Холт сел в свой автомобиль, включил
мотор и только тогда услышал подозрительный шум на заднем сиденье. Но
обернуться он не успел, ему в спину уперся ствол пистолета.
— Вы с ума сошли, — разозлился Холт, — кто вы
такой?
Представить себе подобное в тихой, благополучной Мексике,
почти на границе его собственной страны, он не мог. Хотя их официально
предупреждали о подобном последние несколько дней. После взрыва в местном
отделении ЦРУ им говорили, что такие нападения могут иметь место, но он не
придал этому значения. Холт был напуган и оскорблен. Но еще больше он смутился,
когда услышал шепот нападавшего:
— Трогай машину быстрее. Голос показался знакомым.
— Кто вы? — попытался обернуться Холт. Незнакомец
сидел прямо за спиной, и его трудно было увидеть в зеркале заднего обзора
автомобиля. Он тронул автомобиль, и сидевший сзади сказал:
— Это я, Роджер Робинсон.
Холт резко нажал на тормоза, едва не получив удар сзади. Он
все-таки обернулся.
— Роджер, — испуганно ахнул он, — ты же погиб
во время взрыва! Твое фото было в газете, мы даже опознали твой труп!
— Это был не мой труп, Стив, — сказал
Роджер, — не нужно останавливать машину. Езжай, куда тебе нужно. Только не
останавливайся.
— Так тебя не убили?
— А ты как будто не знаешь? — спросил Робинсон.
— Конечно, не знаю. Что произошло, Роджер, ты можешь
мне объяснить? Я ничего не понимаю.
— Зачем ты едешь к Леймену, Стив? Ты ведь направляешься
к нему?
— Конечно. При чем тут Леймен, ты же знаешь мою работу.
Я обязан туда ездить. После взрыва в вашем бюро мне приказали ездить ежедневно
к Леймену и к Уотерсу.
