— Вы никогда не писали стихов, Габриэла? — спросил
у нее Бернардо. — У вас очень поэтический язык. Девушка смутилась,
покраснела.
— Море сегодня действительно великолепное, —
согласилась Инес, — может, мы вместе пойдем купаться?
— Вместе — это вдвоем, ты и Габриэла? — уточнил
Бернардо.
— Вместе — это вчетвером. Вы можете пойти с
нами, — предложила Инес.
— Но я не смогу купаться, сидя в коляске.
— Зато ты сможешь быть рядом с нами, — улыбнулась
женщина, — и мне будет приятно, что ты рядом.
— Тогда я согласен, — обрадовался Бернардо. Ему
так нравилось, когда она улыбалась.
Жоакин, не сказав ни слова, пошел собирать вещи. На пляж они
попали чуть раньше других, и женщины, скинув платья, побежали в море.
— Жоакин, — закричала Габриэла, — идите к
нам! Марокканец пожал плечами. Как настоящее дитя пустыни, он не любил и не
понимал моря, предпочитая сидеть на берегу, среди песка. Кроме того, он не умел
плавать. Так во всяком случае он сам утверждал.
Бернардо радостно наблюдал за любимой женщиной. Ему было
покойно и хорошо. Он достал платок, чтобы вытереть лицо, но внезапно платок
упал на землю. Бернардо наклонился, чтобы его поднять, и вдруг заинтересовался
боковой трубкой, висевшей справа. Как он раньше ее не замечал? Интересно, что
это за трубка? Функционально она здесь не нужна. Он подергал ее. Кажется, она
даже отвинчивается. Бернардо с интересом начал тянуть эту небольшую трубку из
хромированной стали в свою сторону. И вдруг услышал незнакомый голос:
— На вашем месте я не стал бы этого делать. Бернардо с
изумлением оглянулся. Эти слова произнес Жоакин, стоявший прямо за его спиной.
Но как произнес! Это был совсем другой человек. Глаза сузились, улыбка исчезла.
«Как я мог дать ему двадцать пять? Ему все сорок», — подумал испугавшийся
Бернардо и почему-то шепотом спросил:
— А почему нельзя трогать? — Бернардо по-прежнему
смотрел на женщин.
— Это оружие, — он говорил, не разжимая губ.
— Какое оружие? — «Может, марокканец перегрелся на
солнце», — подумал Бернардо.
— Ваше оружие, — невозмутимо ответил Жоакин.
— Ничего не понимаю, — нахмурился Бернардо, —
какое оружие?
И снова он испытал еще большее потрясение, когда услышал
следующую фразу Жоакина:
— Вам привет от Сергея Валентиновича.
— От кого?
Если бы привет передала Габриэла, он удивился бы меньше. Но
Жоакин — это воплощение скромности и спокойствия.
— Сергей Валентинович просил сказать, что надеется на
ваш успех. — Жоакин, улыбнувшись, помахал Габриэле.
— Вы из СВР?
— Это не имеет значения.
— Да, да, конечно. Но как… Впрочем, об этом потом. Что
я должен делать?
— Завтра вас пригласят на день рождения.
— Откуда вы знаете?
— Знаем, — уверенно ответил Жоакин, — я
«Принц». Вы, может, слышали обо мне.
— Кое-что. Вас не было в группе «Чиновника».
— Как и вас. Он готовил две параллельные группы, и
поэтому мы не знали друг о друге. Я слышал о вас, «Маркиз». Знаю, как вы
действовали в Анголе и Румынии.
— Это вы в Египте стреляли в Анвара Саадата?
— У нас было много интересного, — усмехнулся
Жоакин.
— Кажется, я догадался. Это вы убрали несчастного
Альфредо.
— Верно.
— Но почему?
— Он нам мешал.
— Кому это «нам»?
— Вам и мне. Он был сотрудником кубинской разведки.
— Инес тоже с ними сотрудничает.
— Я знаю, — спокойно ответил Жоакин.
— Надеюсь, ее вы убирать не будете? — спросил
Бернар-до. — Хотя бы не предупредив меня.
— Не буду, — улыбнулся Жоакин, — она ведь ваша
жена, а Альфредо был всего лишь слугой.
— Вы его убили. Теперь я понимаю, почему полиция так до
сих пор не может найти убийцу. Должен признаться, «Принц», что маскировка у вас
отменная. Хотя подождите, вы же встречаетесь с Габриэлой. Вам не страшно? Вы убили
ее отца и теперь спите с дочерью. У вас есть совесть, Жоакин?
— А у вас? Вы тоже спите с Инес.
— Я, по крайней мере, не убивал ее отца. Согласитесь,
что это большая разница. Но каким образом вы смогли выйти на Инес и ее
косметолога? Между моим ранением и вашим появлением прошло не более получаса.
— Мы знали, что вы будете ранены, — невозмутимо
сказал Жоакин.
С моря доносились веселые крики женщин.
— Как вы это могли знать? — недоверчиво
переспросил Бернардо.
— Мы знали. Поэтому меня подготовили. Операция по моему
внедрению продолжалась более трех месяцев. И это все делалось, чтобы я мог
встретиться с вами и приехать на Кубу.
— Значит, поездка в Сальвадор — это все лишь прикрытие?
— Да.
— И никого спасать не нужно?
Улыбка чуть тронула губы Жоакина. Бернардо поражался
переменам, происшедшим с марокканцем. Словно перед ним стоял абсолютно другой
человек.
— Не нужно. Это всего лишь прикрытие. Чтобы катер
Эрреры мог войти в территориальные воды Кубы. Вчера вечером я получил сообщение,
что вместо Эрреры сюда зайдет американская прогулочная яхта. Видимо, Эррера
чем-то не устроил наших руководителей.
— Значит, главное направление это мы?
— Это вы, «Маркиз». Главный удар должны нанести вы.
Завтра вы будете приглашены на день рождения. Там будет лицо, которое нас
интересует. В вашем кресле вмонтирован хромированный пистолет, которым вы
завтра воспользуетесь. У вас еще есть вопросы?
— Как им пользоваться? Я не знаю, как его оттуда
достать.
— Я вам покажу. Это кресло делали целых три месяца по
специальному заказу.
— Значит, вы специально заказали это кресло, —
вздохнул Бернардо, — и столько времени валяли дурака. Хвалили мне новинку,
а сами знали, что в кресло будет вмонтировано оружие. Значит, меня из-за этого
оставили на Кубе?
— Все остальные действия Центра — это ваше прикрытие.
Вам нужно завтра точно попасть в одного человека. К нему очень трудно
подобраться, но завтра он подойдет к вам на расстояние нескольких метров. Как
только вы сделаете выстрелы, вас увезут. Штурмовая группа уже готова. Ваша
задача — только выстрелить.
— Откуда вы знали, что на меня будет покушение в
Мадриде? — снова просил он.
— У нас была информация, — уклонился от ответа
Жоакин.
— Врешь, — вдруг убежденно сказал Бернардо, —
ты все врешь, сукин сын!
