— Я знаю.
— Разве не ты звонил в Лос-Анджелес, чтобы местная полиция
наблюдала за Риббером и конторой Карра?
— Это сделал шериф.
— Но это посоветовал ему ты?
— Да.
— Мы поедем в город, Дуг, и докажем им…
— Нет!
— Что — нет?
— Ничего не надо никому доказывать, Сильвия.
— Но ведь Ларкин присваивает себе твои заслуги. Он арестовал
убийцу, выполнил свой долг. А тебя осуждают. Если ты что-нибудь сделаешь удачно
— это заслуга Ларкина, если неудачно — ругают тебя. Мне это не нравится.
— Мне самому не нравится, — покорно сказал Селби, — но
ничего сделать нельзя.
— Это ты так думаешь.
— Это правда, и ты ничего не сможешь изменить.
— Как бы я хотела встряхнуть тебя, Дуг! — взорвалась
Сильвия. — Или ударить…
— Не надо. Ты можешь сломать мою трубку. Лучше я расскажу
тебе кое-что. Мортон Талмен, мужчина, который был убит, связан с Питером
Риббером. Они оба замешаны в воровстве в Сан-Квентине и были моряками,
несколько лет назад в Шанхае вытатуировав на руках звезды. Потом они расстались,
и лос-анджелесская полиция решила, что между ними что-то произошло.
— Значит, Ларкин прав?
— Таковы факты, — ответил Селби. — Ты же просила сообщить
факты, не так ли.
— Да, но я бы хотела опубликовать действительные факты и
показать, как Ларкин поведет себя на перекрестном допросе.
— Читателей это не интересует. Им нужны только факты. Их не
интересует, кто произвел арест.
— Ты так думаешь?
— Им нужно знать, как будет вестись дело Риббера, —
продолжал Селби.
— Почему, Дуг?
— Из-за Карра.
— Что ты имеешь в виду?
— Две пули, которые обнаружили в теле Талмена. Один раз в
него выстрелили, когда он был в костюме. Второй — когда он был без него. Одна
из пуль оказалась смертельной.
— Я не понимаю, Дуг, зачем кому-то понадобилось стрелять в
него второй раз?
— Видимо, из-за одежды. Человек в момент убийства был
раздет, а кто-то хотел, чтобы мы поверили, что его убили одетого. Или наоборот,
если он был одет в момент убийства, а кто-то хотел, чтобы мы думали, будто его
убили, когда он был обнаженным.
— Ты считаешь, что в этом замешан Карр?
— Во всяком случае, это чья-то хитрая уловка.
— Дуг, разве адвокаты могут совершать такое?
— Во всяком случае они знают о таких поступках.
— Неужели они это делают лишь для того, чтобы доставить тебе
неприятности?
— Запомни, Сильвия, человека можно убить только один раз. А
прокурор должен так доказать вину убийцы, чтобы не возникало никаких сомнений.
— Ты имеешь в виду, что Карр мог воспользоваться второй
пулей, чтобы помешать тебе, чтобы ты не мог доказать…
— Возможно.
— Но, Дуг, ты не должен допустить этого, ты просто не
должен…
— Я не могу ничего поделать. Это странно, но теперь еще надо
заниматься и делом миссис Артрим.
— Ты думаешь, что Карр замешан и в этом?
— Пока об этом ничто не говорит.
— Дуг Селби, ты не должен позволить им оставить себя в
дураках.
— Конечно!
— Ты заедешь за мной через час?
— Тебе лучше подождать со своей статьей до возвращения.
Тогда ты сможешь написать обо всем более подробно.
Когда она ушла, Селби позвонил в Лос-Анджелес.
— Мне нужен криминалист, — сказал он после взаимных
приветствий.
— Мы не можем пока отпустить наших людей из города, они
расследуют несколько убийств. А что вы хотите, Селби?
— Нужно произвести анализ кровавых пятен в доме Артримов,
сделать дактилоскопические снимки, кое-что проверить под микроскопом и
исследовать дороги, по которым проехала машина.
— Пожалуй, мы сможем вам помочь, у нас есть
консультант-криминалист, Виктор Гауминс. Можно направить его к вам. Когда он
вам понадобится?
— Как можно скорее, — ответил Селби. — Пусть свяжется с
шерифом, он скажет, что надо делать.
— Хорошо, Гауминс скоро приедет.
Положив трубку, Селби тут же снял ее снова: надо было
поговорить с Брэндоном.
Как насчет машины для поездки в пустыню, Рекс?
— Все в порядке, Дуг. Есть что-нибудь новенькое?
— Ничего, кроме подозрений. Мы выезжаем около четырех часов.
До этого времени тебе должен позвонить криминалист Виктор Гауминс. Его тотчас
надо отправить в дом миссис Артрим.
— Повтори еще раз его имя.
— Виктор Гауминс.
— Хорошо, Дуг. Встретимся через час.
— Да, а ты сможешь?
— Конечно.
Не успел Селби положить трубку, как вошла Аморетт Стэндиш и
сообщила, что приехал Сэм Роупер и хочет его видеть.
— Пусть войдет.
Сэм Роупер был окружным прокурором до Селби. И хотя Селби
занял его место в результате политической кампании, между ними не было
неприязни. Роупер занялся частной практикой и интересовался делами, которые
вела прокуратура.
На сей раз он, очевидно, хотел продемонстрировать остатки
любезности: поздоровался с Селби за руку, пожелал всего хорошего. Селби,
несколько настороженный, предложил ему сесть и приготовился слушать.
— Меня к вам привело следующее, — начал Роупер. — Мне
позвонила миссис Артрим и попросила встретиться с ней.
— И что же?
— Мы, конечно, находимся с вами в разном положении, Селби, —
продолжал Роупер. — Наши взгляды отличаются. Когда я был здесь, я вел дела
по-другому. Теперь здесь сидите вы и ведете дела по-своему. Этого следовало
ожидать.
— Верно, — подтвердил Селби.
— Но, согласитесь, довольно странно, когда женщину просят
покинуть собственный дом, лишают машины, держат в отеле — и все это без ссылки
на какой-либо пункт закона.
— Да, это так.
— Но это невозможно! — настаивал Роупер.
— Если бы ее арестовали по подозрению в убийстве или держали
в качестве ценного свидетеля, это было бы законно. Но результат останется тем
же, вот почему миссис Артрим еще немного побудет в таком неудобном положении.
