Но сейчас мне было не до смеха. Замберга пытались убить, а убийца, возможно, находился на свободе. Но Аня, конечно, молодец. Пощадила чувства Маши и сама отправилась за новостями. Надежный, хоть и непростой в общении человек.
—В итоге ты ничего не узнала,— поняла я.
—Конкретно? Нет. Но я пойду туда позже. Достучусь до главного врача, а потом оторву ему башку. Где все хваленые призывы не быть равнодушными и заботиться друг о друге? А?!
—Ты у меня спрашиваешь? Понятия не имею,— ответила я.— Но, слушай, может быть, они Машу пустят к родному отцу? Ты-то и в самом деле Замбергу никто.
—Машку туда не пущу,— отрезала Аня.— Я дома уже не ночую, потому что сижу рядом с ней. Хватит с нее потрясений.
—По-моему, ты ее слишком опекаешь,— не согласилась я.— Ей же двадцать один. Не маленькая. Да, свалилось горе. Придавило, размазало. Но ты же не будешь жить у нее вечно.
—Есть и другая причина,— понизила голос подруга.— Если уйду я, то в квартире может появиться ее парень, а это настолько придурочный кадр, что лучше уж пострадаю я. Он ее точно по миру пустит.
Парень? Почему я раньше об этом не слышала?
—Ты ничего не говорила о том, что она с кем-то встречается. Судя по твоим воплям, они не только что познакомились.
—Конечно, не только что. Они в школе вместе учились. Нет, а зачем я буду рассказывать тебе о Машкином дружке?
—Ну… просто так,— растерялась я.— А он кто?
—Конь в пальто!
—Понятно. Значит, они давно вместе.
—А что такое-то?!— снова взорвалась подруга.— Какая разница? Он дурной, у него проблемы в семье. Машке это сейчас надо?
Меньше всего меня волновал факт появления Машиного молодого человека. Потому что Катина теория об инцесте только что превратилась в пыль.
—А ты сейчас где?— спросила я.
—Дома. После больницы забежала душ принять,— ответила Аня.— Ну и переодеться. Ужасно устала от всего этого, веришь?
Я верила. Мне было хорошо известно, что психологическая нагрузка выматывает похлеще тяжелого физического труда. Да, Аню никто не заставлял дежурить под Машиной дверью. Это был ее выбор. Потому что по-другому она не может. Резкая, громкая, иногда жестокая, но верная до потери пульса. Она ведь давным-давно считает эту семью своей собственной, несмотря на то что мамой ее там никто не называет и замуж не зовет.
Почувствовав прилив нежности, я приняла решение.
—Отдохни,— посоветовала я.— А я побуду с Машей.
—Чего-чего?— не поняла подруга.
—Прими ванну, выспись. Выпей рюмку, в конце концов,— предложила я.— Маша меня видела, мы знакомы. Отвлеку ее. А ты отдыхай, пока не почувствуешь себя лучше.
—Ты совсем больная,— выдала Аня и, помолчав, добавила:— Но мысль интересная. Ключи от их квартиры у меня.
—Сейчас оденусь и зайду к тебе за ключами. На машине доберусь быстро. Ты, главное, предупреди Машу, что я приеду.
—Ну… ладно,— пробормотала Аня.
—Подожди,— попросила я.— А Маша сама-то хочет, чтобы с ней кто-то неотлучно был рядом?
Аня молчала. Потом опомнилась.
—Одна она не останется. К ней этот ее хрен притащится, а я этого не хочу.
—Да почему?
—Потому что он дурак!
—Ладно, все,— оборвала я ее.— Как договорились — скоро зайду.
Она отключилась. Оставалось надеяться на то, что в третий раз я про коня в пальто не услышу.
Маша сама открыла дверь и нисколько не удивилась, увидев на пороге не Аню, а меня.
—Привет,— поздоровалась я.— Можно зайти?
—Ты почти это сделала,— ответила она.
—Точно.
Я протянула ей связку ключей, которые мне передала Аня. Минутой раньше я тщетно пыталась справиться с дверным замком квартиры, но так и не смогла его открыть. Маша впустила меня, услышав звон ключей со стороны лестничной площадки.
Она тут же вставила ключ в замок. Связка издала громкий лязгающий звук.
—Ключи всегда должны быть под рукой,— наставительным тоном изрекла она.— Отец приучил нас к этому с детства. И искать по всему дому не приходится. Разувайся. Я как раз суп приготовила.
Я сбросила кроссовки и прошла на кухню. В воздухе витал сладковатый аромат свежайшего мясного бульона.
—Упросила следователя на встречу с братом,— объяснила она, указывая на плиту.— Вернее, он сам предложил. Сегодня покормлю Артура. Нашла в морозилке мясо и приготовила его любимый картофельный суп. Садись за стол, я дам тарелку.
Я послушно исполнила ее просьбу. Есть не хотелось, но и отказываться было нельзя. Маша, повернувшись ко мне спиной, возилась у плиты.
—Как он там, Маш?
Она подошла к столу, неся в руках полную тарелку.
—Хлеб на подоконнике.
—Спасибо, я без него.
—А я люблю с хлебом,— улыбнулась девушка.— Но твое дело, конечно. Ты ешь, а потом расскажешь, чего в супе не хватает.
—А ты не составишь компанию?
—Не-а. Я лучше покурю.
Она приоткрыла окно и облокотилась о подоконник. Открыла лежавшую тут же пачку, достала сигарету и щелкнула зажигалкой.
Черт, однако, неуютно я себя чувствовала, отправляя ложку за ложкой в рот. Хозяйка квартиры отстраненно курила, даже не глядя в мою сторону и не делая попытки завести разговор. Неловкий момент. Может быть, ей действительно никто из нас сейчас не нужен? Кроме ее таинственного парня, разумеется. Почему Аня так воинственно настроена в его отношении? Обзывает, не хочет, чтобы он жил в доме. Не в ее доме, на секундочку.
—Как суп? Сгодится?— спросила Маша, не отрываясь от своего занятия.
—Очень даже,— ответила я, не покривив душой.— Когда ты пойдешь в следственный изолятор?
—Чуть позже, ближе к обеду. Следователь сказал, что встречаться нам с Артуром не положено, но он постарается что-нибудь придумать. Еда и чистая одежда нужны в любом случае.
Вон оно как. А Северский-то, оказывается, тот еще «тайник». Проникся к убитой горем девушке, готов ради нее поступиться своими служебными обязанностями. В принципе, он и внешне похож не на полицейского, а на фотомодель, которую по ошибке вместо подиума отправили в школу милиции.
—Меня с собой возьмешь?— осторожно спросила я.
—Я и одна могу сходить,— ответила Маша, слегка повернув голову в мою сторону.
Она затушила сигарету, развернулась ко мне всем телом и посмотрела прямо в глаза.
—Я же все понимаю. Зря Аня думает, что я не в себе. Это не так.
Я уже и сама поняла, что Аня перегибает палку. Поднимаясь на нужный этаж, я готовилась увидеть перед собой колышущийся от малейшего сквозняка призрак, мало напоминающий живого человека. Маша представлялась мне без двух минут пациентом клиники неврозов, накачавшимся успокоительными еще до своего появления в палате для буйных пациентов. Но меня встретил совсем другой человек. Во всяком случае, не такой уж и беспомощный, как пыталась представить Аня.
