- Сплав?
- Да... Это когда сплавляют два разных металла и более. У вас наверно нет таких технологий.
- Лина, откуда это всё? - спросила Дианта. Она уже давно принесла вино и теперь стояла за их спинами, не зная, что делать дальше.
- Какая разница откуда? И Кириан, у меня ещё есть книги по металлургии и по кузнечному искусству, но они на другом языке. Я вам их попозже покажу, объясню о чём они, и если будет интересно, то я переведу их для вас.
Кузнец неуверенно кивнул.
- Что-то не так? - посмотрела Лина на мужчину. Конечно, она знала, что Кириан удивится, но не настолько же? Он как будто боялся...
- Всё в порядке, наверно...
- Кириан, я не буду уговаривать вас. Вы или хотите заниматься этим или нет.
- Хочу, конечно, - ответил он, и с лица мужчины вмиг исчезла неуверенность, а Лина улыбнулась ему.
- Хорошо, как только мы найдём постоянное место хранения для этих вещей, я извещу вас. Или, если хотите, можно оборудовать кузницу тут...
- Нет, я буду работать у себя.
- Как пожелаете. Если будет нужна помощь или материальная, или метал какой, обращайтесь, хорошо?
Мужчина утвердительно кивнул, уже прикидывая, что взять первым. А выбор был действительно огромным, кроме большого количества ножниц там было ещё куча всего, название чего Лина даже названия не знала. Она просто пришла в магазин и скупила всё, что не было электрическим, с чёткой мыслью "Кириан человек неглупый, разберётся, что как работает".
- Вот и отлично. С этим всё, теперь о нас, девочках, - широко улыбнулась она. - Кириан, если хотите, вы можете идти, я отдам вам жену примерно через час, может чуть дольше.
Тот утвердительно кивнул, выбрал из ящика пару предметов и поспешил скрыться за поворотом, а Лина повернулась к испуганным женщинам.
- Да чего вы пугаетесь? Я не буду вас мучить. Аврора, Дианта говорила мне, что очень хорошо шьёте, это так?
- Да, но я не работаю на заказ, - осторожно сказала женщина и как-то странно посмотрела на свою невестку.
- Ой, я не о том совсем. Ди, помнишь, когда мы с тобой только познакомились, я говорила, что ходить без белья я не могу, а ты мне показала эту ужасную нагрудную повязку.
Служанка медленно кивнула.
- Ну вот, я хочу показать вам, какое бельё носят на мой родине.
Лина и Аврора с Диантой просидели ещё добрых два часа, изучая принесённые из другого мира вещи и книги по кройке и шитью.
- Теперь понятно, почему ты не умеешь надевать хитон, - улыбнулась Дианта. - Эта одежда совсем другая.
- Да, но она очень удобная. Нет этих безумных складок, и надевать её гораздо проще.
- Лина, мне кажется, эта одежда у нас не приживётся, - грустно сказала Аврора, листая красочную книгу. - А вот бельё, возможно, многим понравится.
- Аврора, Ди, вы можете найти хороших портних, которые бы взялись за его изготовление? Можно парочку даже разрезать, для понимания его устройства.
- Разрезать? Жалко такую хорошую вещь портить, - недоверчиво потянула Дианта, трогая нежную ткань. Смотря на это, она поняла, почему Лина была так недовольна нагрудной повязкой, эта вещь была не только внешне красивее, но и функцию свою она выполняла гораздо лучше.
- Ну одну не жалко, зато посмотрите как оно сшито, - сказала Лина и услышала вдалеке плач ребёнка. - Ой, мне Деметрия пора кормить. Без меня закончите?
И не дожидаясь ответа, побежала искать, откуда разносился плач.
Малыш нашёлся довольно быстро, няни направлялись как раз в гостевое крыло. Лина забрала его из рук женщин и пошла в спальню Максимилиана кормить сына.
- Ты моё солнышко, - гладила она его по чёрноволосой головке, смотря, как он жадно кушал.
- Лина? - раздался рядом голос мужа. - Я слышал, Деметрий кричал.
- Он кушать захотел, ничего страшного, - повернула она голову в сторону мужа.
Максимилиан глядел на Лину и маленького малыша на её руках. Она бережно прижимала его к себе и смотрела с такой нежностью, что сердце разрывалось на части.
Деметрий часто плакал, чем очень беспокоил своего отца, но Лина говорила, что это нормально, малыши все плачут и только улыбалась, смотря на обеспокоенного Максимилиана.
Ночью, она решила сама ходить к малышу, когда он проголодается, так как после первой же ночи, когда Деметрия приносили маме, Максимилиан проснулся не выспавшийся и в дурном настроении. Конечно, он ничего не сказал, но решив, что хорошее самочувствие царя важнее удобства молодой мамы, Лина стала сама ходить в соседнюю детскую, а няни просто будили её.
Максимилиан тихо подошёл к жене и сел рядом, очень стараясь не потревожить её и сына. Он никогда до этого не видел, как женщина кормит грудью, и сейчас, наблюдение за этим действом странным образом волновало его. И то, что Лина разрешала смотреть, было удивительно.
Полководец коснулся маленькой ручки, и щёчки у Деметрия задвигались ещё активней.
- Тише, тише, не спеши, никто не отнимет, - тихо сказала Лина, прижимая сына к себе.
- Не буду вам мешать, - чуть откашлявшись, сказал Максимилиан, и хотел было встать, но жена его остановила.
- Постой, побудь со мной немного, - тихо сказала она. - Или у тебя дела?
- Да, я ушёл с совета, но я побуду с вами.
Максимилиан аккуратно сел рядом и обнял жену.
- Я люблю тебя. Боже мой, Максим, как же я тебя люблю. Спасибо, что ты со мной, - произнесла Лина и положила голову на плечо мужу.
Спустя семь дней
Максимилиан лежал с закрытыми глазами и слушал мерный голос жены, который ласкал слух и будоражил воображение. Почти сразу же по возвращению из другого мира Лина начала читать мужу её любимый роман. И уже в течение пяти дней каждый вечер, царь Греции, заканчивая все государственные дела, ложился в постель с любимой женой в предвкушении хорошего рассказа.
- ... Но, увидев старика, который цеплялся за жизнь с такой энергией и подавал пример отчаянной решимости, Дантес стал размышлять и измерять свое мужество. Другой попытался сделать то, о чем он даже не мечтал; другой, менее молодой, менее сильный, менее ловкий, чем он, трудом и терпением добыл себе все инструменты, необходимые для этой гигантской затеи, которая не удалась только из-за ошибки в расчете; другой сделал все это, стало быть, и для него нет ничего невозможного. Фариа прорыл пятьдесят футов, он пророет сто: пятидесятилетний Фариа трудился три года, он вдвое моложе Фариа и проработает шесть лет; Фариа, аббат, ученый, священнослужитель, решился проплыть от замка Иф до острова Дом, Ратонно или Лемер; а он, Дантес, моряк, смелый водолаз, так часто нырявший на дно за коралловой ветвью, неужели не проплывет одной мили? Сколько надобно времени, чтобы проплыть милю? Час? Так разве ему не случалось по целым часам качаться на волнах, не выходя на берег? Нет, нет, ему нужен был только ободряющий пример. Все, что сделал или мог бы сделать другой, сделает и Дантес.
