—Как только покинули Аид, оказались в пещере под Акрополем.
—Ясно,— ответила она, хотя этот ответ ничего толком не объяснял. Но расспрашивать мужа об этом желания не было.
Быстро надев длинный традиционный хитон светло голубого цвета, украшенный тёмной, почти чёрной вышивкой, и синие сандалии, Лина вышла из спальни и направилась в гостевое крыло, в надежде найти свою служанку там. И как она и думала, Дианта вместе с Зиосой сидели в её старой комнате и разбирали новые ткани.
—Привет,— поздоровалась она с девушками.— Ди мне нужна помощь, я не могу справиться с этими складками.
—Ой, Лина. Мы так перепугались за тебя…— Дианта тут же подлетела к подруге и обняла её.— Это всё так ужасно. Алкмена умерла, а тебя Максимилиан принёс всю в крови… Вы где были? Говорят под Акрополем…
—Тебе этого лучше не знать, и давайте не будем это обсуждать?
—Конечно,— тут же сказала служанка, и принялась старательно драпировать красивые складки на хитоне Лины, усиленно делая вид, что никакого разговора вовсе не было.
—Зиоса, как у тебя дела? Как Орион?— повернулась Лина к девушке, которая скромно сидела на диване, как будто пытаясь слиться с ним. Она сильно изменилась с тех пор, как Лина видела её в последний раз. На ней был надет очень красивый хитон модного тёмно зелёного цвета с богатой золотой вышивкой, волосы красиво уложены в высокую причёску, вот только взгляд, такой же напуганный. Хотя Лина была уверенна, что это только перед ней она так робеет.
—Всё хорошо. Они с Деметрием очень подружились, и Орион теперь желает проводить во дворце весь день. Я хотела спросить, не тяготит ли его присутствие?— очень тихо спросила она.
—Нет конечно. Только пусть к Максимилиану не пристаёт.
—Ни в коем случае!
—Вот и отлично,— улыбнулась Лина.— А Левк дом уже купил? И я надеюсь, ты переедешь к нему?
—Наверно…
—Почему наверно? Зиоса, не будь дурочкой. Левк любит тебя, действительно любит, не отвергай его. Жизнь длинная, и ты хочешь прожить её одна?
—Нет, конечно,— произнесла девушка и отвернулась.
—Зиоса, прости, я обещала не вмешиваться… но Левк мой друг и мне тяжело видеть как он мучается.
—Ты всегда вмешиваешься,— подала голос Дианта, заканчивая свою работу, и поправила белый плащ за спиной подруги.
—Ой, Ди, тебе вообще грех жаловаться!— ответила Лина, а та широко заулыбалась в ответ.
—А я не жалуюсь. Мы с Юлианом до конца своей жизни будем благодарить тебя.
—Так, хватит. Пошлите в город, погуляем? Или может, в театр сходим?
—Пошли,— тут же кивнула Дианта.— Представление как раз начнётся через три часа, позавтракать успеем. Но все увеселительные мероприятия запрещены, так что показывать будут только трагедию.
—Не важно, нужно хоть немного отвлечься, а то все вокруг начнут говорить, что жена Максимилиана — плакса,— ответила Лина и улыбнулась.— Неси завтрак и пошли кого-нибудь за Юлианом и Левком, может быть, ваши мужчины тоже согласятся составить нам компанию.
—Юлиана нет в Афинах, он вчера уехал в Марафон по поручению Максимилиана.
—Я… я не могу пойти с вами,— испуганно произнесла Зиоса.
—Почему?— спросила Лина и обиженно надула губы,— у тебя дела какие-то?
—Нет.
—Ох, что же всё так сложно? Зиоса ты опять начинаешь? Да? Вы что все сговорились, чтобы поиздеваться надо мной?— начала кричать Лина и в её голосе появились истерические нотки, а Дианта с Зиосой изумлённо замерли на месте.
—Лина нет,— тихо ответила Дианта и обняла подругу.— Мы ничего плохого не хотели.
—Я знаю Ди. Иди за завтраком и римского вина принеси, пожалуйста, а то пить местную гадость нет желания.
Служанка робко улыбнулась и вышла из комнаты.
—Прости, я готова сопровождать тебя,— тихо пискнула Зиоса, боясь поднять глаза.
—Если не хочешь, можешь не ходить. Только подумай о том, что ты будешь вспоминать спустя двадцать, тридцать лет? Как трусливо пряталась по углам? Или то, как ты дышала полной грудью и радовалась каждому дню?— произнесла Лина, не поворачивая головы.— Хорошо подумай. Я умирала два раза и знаю, о чём говорю, знаю как дорога жизнь, и насколько тяжело, когда остаёшься одна.
Зиоса испуганно охнула, но ничего говорить не стала, а лишь с суеверным ужасом посмотрела на жену царя.
Спустя двадцать минут вернулась Дианта с завтраком, а вслед за ней вошёл Левк, на лице которого была смесь радости и настороженности.
—Лина, ты как?
—Жива. Мы в театр собрались, пойдёшь с нами?
—Я лучше с Зи останусь,— тут же ответил он и посмотрел на девушку.
—Но я тоже хотела пойти с Линой и Диантой,— поспешила сказать Зиоса.
—Да? Здорово! Я тогда с вами,— заулыбался Левк и обнял Зиосу.— А вы тут завтракаете?
—Угу, присоединяйся,— кивнула Лина, расковыривая свои любимые мидии, и с умилением смотря на молодого генерала и девушку, они были невероятно симпатичными и хорошо смотрелись рядом.
—Не хочу. Ты лучше скажи что случилось? Я видел твой хитон… там вся спина изорвана, как будто когтями.
—Ну скажем так — у меня прибавилось шрамов.
—И всё? Больше ты ничего не скажешь?
—Левк, есть вещи, которые знать не следует,— очень строго сказала Лина и мужчина грустно вздохнул.
В городе говорили, что Максимилиан вынес мёртвое тело жены из пещеры под Акрополем, что и сам царь был серьёзно ранен. Да он и без этих слухов видел, что ноги Максимилиана были все в глубоких порезах, но Лина… Кроме её болезненного состояния ничто не говорило о том, что она пострадала.
—Ди, а почему ты работаешь служанкой?— вдруг спросила Лина.— Раньше понятно, платить за университет надо было, и как-то жить, но сейчас же у тебя муж генерал.
—Что за вопросы, Лина?— возмутилась девушка.— Мне нравится моя работа, и как ты тут без меня будешь обходиться? Ты ведь даже хитон надевать не умеешь. Хотя уже пора бы научиться.
—Это да… без тебя я пропаду. Но это же получается ты благородная дама, а работаешь служанкой.
—Не простой служанкой, а у тебя и с хорошим жалованием.
—Никогда не поверю, что ты тут из-за денег,— засмеялась Лина и обняла подругу. Единственную подругу, которая осталась в этом мире. В обоих мирах.
Вечером, когда девушки уже вернулись из театра, Зиоса уединилась с Левком, а Дианта вернулась домой, Лина пошла в комнаты принцессы.
Солнце пока ещё не село, но прохладный ветер, бесцеремонно гулявший по пустым коридорам и заглядывавший в каждый уголок, говорил, что ночь обещает быть прохладной.
Лина молча зашла в спальню Алкмены, которая была чисто убрана и уже ничто не говорила о трагедии, которая случилась здесь совсем недавно, провела рукой по гладкому, отполированному до блеска камню большого стола, стоявшего у стены, на котором принцесса раскладывала свои украшения, пренебрегая шкатулками. Деревянным шезлонгам, сидя в которых подруги часами разговаривали обо всё на свете. Подошла к огромной кровати, в которой принцесса казалась особенно маленькой и хрупкой и опустилась перед ней на колени, тихо заплакав.
