Каждое его слово взывало к этому.
Услышь меня, я вовсе не зло. Все мои поступки были во благо. На всё неприятное можно закрыть глаза – ведь если слушать слова, они звучат так логично, так верно, что только дурак усомнится в этой правде. Он ведь всё простил. У него ведь был приказ.
Его самого нещадно била в прошлом жизнь.
Ясмин должна его понять, почувствовать эту боль и посмотреть иными глазами.
Вот она – истинная его сущность… Он так слаб, так нуждается в понимающем сердце. Его поступки были продиктованы болью. А она, Ясмин, только глупо артачится, когда могла бы протянуть руку и помочь ему стать снова цельным и сильным. Всё её сопротивление было таким глупым. Таким бесполезным.
Всё так?
Или Вальдер – слишком, слишком хорош в том, как знает, как чувствует, когда надо играть с сердцами людей. Когда надо проявить жёсткость и выбить опору из-под ног. Когда надо стать доверчивым. Когда надо распахнуть душу и позволить увидеть самую мнимую глубину.
Или он – только демон, исчадие тьмы, пришедший показать её собственную боль.
–Ещё немного, и я поверю, что должна была влюбиться в тебя без памяти…
Ясмин широко улыбнулась, обнажив зубы. Сердце билось ритмично и сильно, потому что она знала правду. Потому что боги защитили её. Теперь знала правду.
Она видела сверкнувшие зло глаза Вальдера и усмехнулась: он тоже поддаётся на провокации. Она встала на постели на колени, оказавшись с ним на одном уровне. Мгновение затянулось, пока она смотрела в его глаза и видела там своё отражение.
–Я… Вальдер. Я не считаю тебя ужасным.– Ясмин смело приблизилась к нему, сделав шаг на коленях, и замерла, изучая его лицо. Он больше не пугал, не вгонял в оцепенение и панику, не выворачивал наизнанку душу. В сердце проснулось другое чувство. Она отпускала сразу обоих: его и своего отца, и от этого на душе становилось всё легче, и слова сами сорвались с языка:– Я благодарна тебе, правда… Слышишь?! Благодарна! Мне нужно было через это пройти, чтобы что-то понять. Почему и зачем всё это происходит со мной.
Вальдер со смешком покачал головой и даже отстранился. Но Ясмин, осмелев, сама коснулась его щеки, мягко провела пальцами вдоль уха, чувствуя колючие стриженые волосы на висках.
–Я не та, кто тебе нужен. Мне жаль, что тебе пришлось играть эту роль ради меня. И правда – спасибо…
На её внезапную ласку он отозвался так скованно, что захотелось убрать ладонь. Наверняка ждал иного: ярости, злости, как всегда. Эмоций и страсти! И неожиданная благодарность вдруг так просто выбила его из колеи.
33.Гори!
Вальдер жёстко сковал её запястье и отвёл прочь, и стало бы страшно, что будет дальше, но переменился ветер, и стукнули, мотнувшись, ставни. Песня за окнами стихла, прошелестев на прощание по широким листьям пальм и по кронам эвкалиптов.
Боги попрощались и даровали свое благословение.
Во дворе раздался громкий крик, к которому вдруг присоединился ещё десяток голосов. Будь сейчас утро, показалось бы, что это солнце разгорелось ярче, заполнило своими лучами комнату. Но нет, на дворе стемнело от туч, а яркое зарево врывалось даже сквозь прикрытые наполовину ставни.
Вальдер обернулся и резко поднялся с кровати, подошёл к окну и распахнул его. Донесся до ноздрей едва уловимый запах дыма.
Настал решающий миг, когда сойдётся всё, что Ясмин готовила. Нельзя было больше терять время. И всё же было до мурашек страшно это делать…
Безумие, но только так вырваться из западни!
Ярко полыхнул амбар с собранным урожаем тростника в сотне шагов от дома. Там было не всё, но огромная, значительная доля трудов. И её, Ясмин, усилия на плантации с мачете в руках тоже сейчас горели жарким пламенем.
Хотелось хохотать. Хотелось смотреть на это, не отводя глаз. Гори оно всё!
Вальдер, ни слова не говоря, заставил подняться и быстро спуститься вместе с ним во двор, где уже бежали с вёдрами его люди. Спешно хватали любые ёмкости и чужаки, кто-то пытался дотащить воду из фонтана. Вальдер же на мгновение замер, оценив происходящее, а потом резко обернулся к Ясмин.
В отблесках пламени его глаза с золотистым ободком заиграли ещё ярче. А может, в них отразилось его собственное магическое пламя – но не в его силах остановить стихию, как бы ни хотелось. Ему она неподвластна, даже вся его магия сейчас бессильна.
И это знали они оба.
Что он сделает? Подчинит себе силой? Это уже не работает на неё. Его сила потеряла всякую значимость – он может прочесть это в её глазах. Он уже прочёл это.
Настоящая война началась, и Ясмин была готова даже к тому, что уже не она в этой войне главная,– слишком много судеб теперь вовлечено в общую борьбу за свободу! Но каждый, кто пел с ней песню колдовского ритуала, дал своё согласие.
Вальдер восхищённо присвистнул:
–А ты хороша!..
–Раньше я была бы рада твоей похвале. Но, знаешь, теперь я и сама это знаю,– широко улыбнулась Ясмин, щурясь на языки пламени, которые теперь вырывались из ангара.
–Какая же ты отчаянная и ненормальная, милая Ясмин…
Горел не только собранный тростник, но и желание Вальдера доказать, что он вправе здесь быть. Пусть попробует теперь доказать, что под его мудрым руководством плантация будет процветать! Вальдер не сможет обуздать южное пламя, как бы ни старался. Его магия сейчас бессильна! И теперь его надежды полыхали так же ярко, как и глаза.
Пожар не погасить так просто.
Людей Вальдера подловили, пока те были заняты тушением, и начали окружать вооружённые слуги во главе с Кардьяном и Элсином. Слуги не лучшие воины по сравнению с настоящими солдатами, но Ясмин отчаянно надеялась на внезапность.
Вальдер быстро понял, что происходит. Дойдя до завязавшейся схватки, он остановил Элсина, быстро ударил его в висок и подхватил выпавший из его рук мачете. Подкинул в руках, будто проверяя заточенность лезвия и баланс, и ринулся вперёд – защищать своих.
Его люди тоже не теряли времени даром: один за одним они, безоружные, бросали вёдра, нападали на работников, завязывали рукопашный бой и перехватывали инструменты. Ясмин порывалась тоже броситься в бой, но на время застыла на месте.
Несмотря на внезапность, одного этого было недостаточно.
Кто-то и вовсе не решился встать на чью-то сторону и остался поодаль. Кто-то, как Хельми, давно перешёл на сторону нового хозяина. Ясмин заметила Ирту, выбежавшую из дома. И она бросилась на слугу, который пытался сдержать Вальдера.
Ясмин подняла оброненный кем-то мачете. Сейчас всё или ничего!
Больше ничего не осталось, и если сейчас проиграть в сражении – это точно конец!
