— Что ж, принцесса, прошу в мое скромное жилище. Располагайся.
Можно было сесть на стул возле стола. Можно было — на сундук. Но Астория выбрала именно кресло и опустилась на него с самым невозмутимым видом. Разбойник хмыкнул и пробормотал:
— Ох уж эти Леграсы, вечно они строят из себя кого-то великого. Хотя чего ждать от детишек Роланда Дикого?
На всякий случай девушка промолчала, пытаясь в полутьме шатра рассмотреть своего пленителя. Все, что она успела заметить — это высокий рост, стройную, даже худощавую фигуру, черные волосы, затянутые в хвост, усы и очень темные глаза. Теперь она видела и ровный нос, и тонкие губы, и густые брови, и подбородок с ямочкой. Красив, породист, явно благороден — об этом говорила и манера речи, и привычка держать себя. Разбойник скинул тряпки, в которые был облачен, оставшись лишь в исподней рубахе и самых простых холщовых штанах, подвязанных шнурком, открыл сундук, достал оттуда тяжелый парчовый халат (или просто длинный кафтан?) с широкими рукавами, накинул на себя и поставил стул напротив Астории.
— Ну что, светлячок, расскажешь, куда ты ехала? Нет? Ну так я сам расскажу, я очень догадливый, ты не заметила?
Астория нервно сжала губы. Она его боялась, но не до потери сознания, к счастью.
— Дорога ведет в благословенную Барсу, ты на королевской карете и королевских кровей. Леграсы только что вернули себе корону… или не вернули, но планируют вернуть. И конечно, первым делом они вспомнили о своих исконных союзниках, князьях Барсельских, верно? Почему послали тебя? Знают о слабости князя Дэймона к таким вот хрупким барышням с невинными глазками. А что, князь все еще холост, довольно молод, официальной любовницы у него нет…
— Да откуда вы все это знаете? — испуганно спросила Астория.
— Светлячок, знание — сила. И деньги. А у меня работа такая — деньги у людей отбирать.
— Забираете у богатых и даете бедным? — с надеждой спросила девушка.
— Ага. Очень бедному и несчастному себе. Привык к роскошной жизни, понимаешь ли, с детства, но увы, всегда был паршивой овцой в семейном стаде.
— Вы разбойник и грабитель.
— А ты только сейчас догадалась?
Астория насупилась и скрестила руки на груди. Она совершенно не понимала, как себя вести с этим… Рене. Вроде ничего плохого он ей не сделал, даже не угрожал, разговаривал вполне учтиво. И, кажется, он не так уж и прост — во всяком случае, о семье Леграсов рассуждает так уверенно, словно знает их лично. Уж всяко лучше, чем она, Астория!
— Ладно, светлячок, не буду тебя томить. Тебе очень повезло. Завтра у князя Барсы день рождения, представляешь? Не могу его не поздравить… по-родственному. Хотел, как обычно, послать ему какую-нибудь безделушку, но теперь придумал кое-что получше. Убью двух уток одной стрелой: и Дэймона порадую, и тебе помогу.
Что-то в его тоне Астории не понравилось, и не зря. Рене снова нырнул в сундук, покопался в нем и кинул на пол что-то блестящее и прозрачное.
— Переодевайся.
— Даже и не собираюсь.
— Не умеешь без горничной? Позвать моих людей, чтобы помогли?
— Э-э-э, нет. Я как-нибудь справлюсь. Отвернитесь.
Тот закатил глаза и отвернулся.
Астория поглядела, что ей предложили из одежды: крошечные трусики с завязками из блестящей ткани, такой же вульгарный лифчик и розовое прозрачное платье. Самый что ни на есть развратный наряд. В таком даже стриптиз танцевать неловко — нет смысла ничего снимать, все на виду.
— А ничего поскромнее не найдется? — тоскливо спросила она.
— Нет. Но если не нравится — могу что-то забрать.
— Тогда расстегните мне платье, я сама не сумею.
Пальцы у разбойника оказались мягкими, нежными, но Асторию трясло от его прикосновений. Хотелось увернуться, съежиться, отскочить в сторону.
— Да все уже, не шарахайся. Я даже не смотрел. Столь трепетные особы не в моем вкусе, можешь даже не волноваться. И блондинки мне не нравились никогда.
Его слова и обижали, и успокаивали, но Астория решила не заморачиваться. Как будто у нее проблем больше не было кроме той, испытывает ли к ней этот ужасный человек вожделение или нет!
Лифчик был рассчитан на более роскошные объемы, но девушка подтянула завязки и решила — сойдет. А вот прямое платье без рукавов село неплохо, и если бы не его прозрачность, оно могло бы быть вполне удобным. Нигде не топорщилось и не жало.
— Ну, если Дэй не оценит подарок, я ужасно обижусь, — оглядел Асторию разбойник без малейшего интереса. — Браслет снимай.
— Это… семейная реликвия. Он не снимается.
— Ещё как снимается. Дай руку.
Он нажал куда-то, и фамильный артефакт Леграсов змейкой соскользнул в его ладонь. Откуда он знает про секрет застёжки?
— Что вы собираетесь с ним делать?
— Подарю своей возлюбленной. Она оценит. Так, есть будешь? Учти, потом не получится.
— Буду.
— Умница.
Он принес Астории миску с неплохой мясной похлебкой. Пока она ела, бросая на него злые взгляды — переоделся.
Шелковые черные шаровары, туфли с загнутыми носами и без задника, тюрбан на голову. Тяжелый густо расшитый золотой нитью халат сразу стал в тему. А когда Рене замотал лицо белым куском полупрозрачной ткани, он сразу стал похож на калифа или султана.
— Закончила? Встань и не дергайся.
Ловко и быстро он завернул Асторию в кусок такой же ткани, которой он скрыл своё лицо. Да, так было гораздо лучше. Во всяком случае, она не чувствовала себя раздетой.
— Все, выходим. Сможешь сама? Ах да, ты босиком.
Он снова подхватил ее на руки — на этот раз небрежно, как куль, и вынес из шатра. Понёс сквозь лес, недалеко, к реке. На воде покачивалось небольшое суденышко с косым парусом. Астория назвала бы его яхтой. Впрочем, в судах она совершенно не разбиралась. Ее занесли на палубу и поставили на ноги. Тёплое дерево палубы под босыми ступнями чуть заметно дрожало.
— Рене, когда тебя ждать? — спросил один из подельников этого странного человека, отвязывая канат.
— Завтра к ночи. Возможно, задержусь на пару дней. Если больше недели — сворачивайте лагерь и уходите.
— Мы тебя не бросим.
— Ну, если так… то ищите меня в подвалах Рассветной крепости.
Он взял шест, опустил за борт и с силой оттолкнулся от дна. Яхта скрипнула и поплыла.
Глава 6. Принцесса
Наступила ночь. Над головой у Астории раскинулось чёрное небо с россыпью звёзд. Она никак не могла уснуть, хотя пыталась изо всех сил.
Рене правил яхтой умело и почти бесшумно, только мачта поскрипывала да парус хлопал иногда. Особых усилий от него не требовалось, судно шло по течению.
