Софи шмыгнула носом и покосилась на Лотти.
–У тебя не осталось тех шоколадных конфет?– спросила она в своей обычной командирской манере, но Лотти поняла, что Софи ее простила. Она схватила коробку конфет, которые мама прислала в последней посылке, и выложила перед Софи сразу несколько штук – со сливочной помадкой и засахаренными фиалками. Софи любила их больше всего.
–Они постоянно тебе говорили все эти гадости?– спросила Лотти чуть погодя.– Селина, Уголек и остальные?
Софи кивнула:
–Я пыталась не слушать. Но эти котята… Они умеют задеть тебя за живое.
–Неудивительно, что ты перестала со мной разговаривать,– пробормотала Лотти.– И они хотели, чтобы ты обидела Табиту. Они сами ее ненавидят и пытались достать ее через тебя. Вот ведь как бывает. Такие маленькие – и такие коварные!
–Да уж. Селина – это воплощенное зло.– Софи с надеждой взглянула на коробку конфет и с достоинством приняла трюфель из рук Лотти.– И как там твоя магия? Что-нибудь получается?– как бы между прочим спросила она, стараясь не выказывать особенного интереса, хотя было видно, что она умирает от любопытства.
–Пока ничего.– Лотти пожала плечами и выбрала себе конфету с апельсиновым мармеладом.– Ариадна пытается понять, в чем заключается моя волшебная сила, и дает мне задания, но я совершенно не понимаю, чего от меня хотят. Все говорят, что магия во мне есть, просто ее надо раскрыть. А я не знаю, как это сделать. Поэтому ничего не происходит.– Она задумчиво посмотрела на Софи.– На самом деле ты должна быть благодарна Табите. Это она подсказала, что я не могу сосредоточиться, потому что переживаю из-за нашей с тобой размолвки. Поэтому я скорее пошла мириться. А так могла бы еще долго переживать и обижаться.
–Я бы никогда не послушала этих мелких злыдней,– горячо возразила Софи, но было заметно, что ее до сих пор немного трясет.– То есть Табита теперь разговаривает? Magnifique
[10]… – Софи сморщила нос.– И что же, она сказала еще что-нибудь ценное и полезное?
–Только то, что говорила вчера. Что мне надо все прояснить с мамой.
–Это же очевидно!– фыркнула Софи.– Я давно это знала. Но эта Табита – она очень даже разумная для кошки. Тебе надо поехать в Париж и увидеться с мамой, Лотти,– сказала она таким тоном, словно все было уже решено и можно ехать в Париж прямо сейчас.
Лотти удивленно уставилась на нее. То же самое говорила Табита. Кажется, все уверены, что Лотти найдет способ попасть в Париж, если как следует постарается. Лотти вздохнула. Она очень старалась. Во всяком случае, ей так казалось.
Софи забралась к ней на колени и настойчиво ткнулась носом ей в руку: мол, давай гладь меня. Лотти всегда думала, что Софи слишком гордая для таких нежностей, но сейчас это казалось правильным. Она погладила Софи по голове, потом обняла ее и прижалась щекой к ее мягкой бархатной шерстке, пахнущей корицей и шоколадом.
И тут вдруг она почувствовала что-то странное. Исходившее от Софи тепло как будто вливалось в нее и копилось внутри, превращаясь в искрящийся вихрь.
Софи удивленно взвизгнула и впилась когтями в футболку Лотти.
–Что это было?– прошептала Лотти, когда рассеялись золотистые искры, плясавшие у нее перед глазами.– Что мы сейчас сделали?
–Наверное, это была твоя магия, Лотти,– отозвалась Софи слегка хрипловатым голосом.– Наверное, мы с тобой…
–Софи!– радостно воскликнула Лотти.– Ты мне помогла! Ты передала мне свою силу! Это значит, ты мой фамильяр? Скажи, что да, Софи, пожалуйста!
Софи встала на задние лапы и положила голову на плечо Лотти.
–Похоже на то,– пробормотала она.– Теперь мы с тобой пара.
* * *
Еще пару минут они сидели обнявшись, ошеломленные этим первым контактом двух магий, слившихся воедино. Потом Софи высвободилась из объятий Лотти и нетерпеливо ткнула носом ее под ребра.
Лотти улыбнулась:
–Мы сейчас думаем об одном и том же?
Софи взволнованно пошевелила усами:
–Нам надо проверить.
И тут из-под Лоттиной кровати высунулась розовая мышка, решившая посмотреть, не упали ли на пол шоколадные крошки. Софи сурово уставилась на нее, и мышка застыла, словно пригвожденная к месту. Ее глазки испуганно забегали.
–Что? Что такое?– встревоженно пропищала она.
Сердце Лотти бешено колотилось от радостного волнения и немножко от страха. А вдруг у них ничего не получится? Вдруг они просто выдали желаемое за действительное? Повинуясь какому-то внутреннему чутью, она вытянула руку так, что пальцы указывали на мышку, и медленно подняла руку вверх.
Мышка поднялась в воздух.
–Давай, Лотти! Давай!– Софи радостно запрыгала на кровати.– У тебя получается!
Мышка приподнялась сантиметров на десять над полом. Вид у нее был весьма недовольный. Она попыталась сбежать, но лишь царапала лапками воздух и возмущенно пищала:
–Поставьте меня на место! Сейчас же поставьте меня на место! Я не летучая мышь! Меня никто не спросил, хочется мне летать или нет. Поставьте… меня… на… место! Ой!
Мышка упала на пол и со всех ног бросилась прочь, лишь на секунду остановившись в дверях, чтобы послать Лотти и Софи пронзительное мышиное проклятие, от которого у обеих заложило уши.
–Извини!– крикнула Лотти вслед мышке. Она чувствовала себя слегка виноватой, но при этом ужасно гордилась собой. Она заставила мышку летать! Значит, у нее и вправду есть волшебная сила! Лотти прислонилась спиной к стене и закрыла глаза, ошеломленная и счастливая.
Софи, более привычная к магии, пришла в себя быстрее. Она гавкнула в ухо Лотти, чтобы заставить ее слушать:
–Лотти, у меня есть идея. Насчет Парижа.
Лотти растерянно заморгала. Она почти и забыла!
Софи спрыгнула с кровати.
–Пойдем,– сказала она, направляясь к двери. Комната Лотти располагалась на самом верху, и ее дверь была единственной на крошечной верхней лестничной площадке. То есть так было всегда. Но сейчас рядом с дверью в лоттину комнату обнаружилась еще одна дверь. Вернее, маленькая деревянная дверца в половину обычной двери, рядом с которой сидела Софи, гордая и довольная собой.
–Раньше ее здесь не было,– растерянно пробормотала Лотти.
–Она была,– сказала Софи.– Была и есть. Я знала, что она здесь. Я ее чуяла. Но она никогда не открывалась. Во всяком случае, я ни разу не видела, чтобы она открывалась.
Лотти задумчиво посмотрела на дверцу:
–Но теперь, может быть…
–Да!– кивнула Софи и принялась азартно обнюхивать дверцу. Дядя Джек говорил, что таксы – охотничья порода собак. Их вывели специально для охоты на барсуков и других норных животных, поэтому таксы и напоминают сосиску на ножках. И сейчас, глядя на то, как у Софи топорщатся усы и сияют глаза, Лотти подумала, что ей очень легко представить, как такса забирается в нору и кусает барсука за пятки.
