Лотти поскребла ногтем морозную наледь на оконном стекле, собрала снежную стружку и сложила ее горкой у себя на ладони. Дождавшись, когда тепло ее кожи растопит иней, она осторожно потрясла рукой, чтобы капельки талой воды растеклись по ладони.
–Обмакни в эту воду усы, только не стряхивай капли,– велела она Фреду.
Мышонок не стал спорить, но потом все-таки высказал недовольство:
–Вода все равно ледяная.
–Сейчас согреешься,– пообещала ему Лотти. Она закрыла глаза и представила, что ее кожа сухая и теплая, а с гладкой, словно промасленной шерстки Фреда вода просто стекает, не намочив ни одного волоска.
Капли воды у нее на ладони задрожали и сами скатились вниз, на подоконник. Усы Фреда высохли в одно мгновение.
–И это все?– спросил он, даже немного разочарованно.
Лотти кивнула:
–Теперь мы с тобой водонепроницаемые.
* * *
Как ни странно, но Лотти понравилось на байдарках. Ей было весело. Наверное, она веселилась бы куда меньше, если бы ей приходилось переживать из-за мальчишек, которые баловались и брызгались, но благодаря утренним чарам вода сама отскакивала от нее искрящимися каплями.
–Ты что, заколдовала себя и Фреда?– тихо спросила Руби, подплыв совсем близко к Лотти.– Все остальные промокли насквозь. Посмотри на Эмили!
Эмили умудрилась перевернуться в байдарке и теперь выбиралась на берег озера, скользя по мокрой грязи. После такого купания ей разрешили вернуться в пансионат, чтобы переодеться в сухое. Глядя вслед уходящей Эмили, Лотти подумала, что, наверное, та перевернулась специально.
–Да, мы с Фредом немножко поколдовали. Он не хотел мокнуть.– Она взглянула на Фреда, который высунулся из кармана ее куртки и улыбнулся Руби.
–У тебя волосы совершенно другие, когда намокнут! Ты больше не рыжая!– радостно сообщил он, и Руби сердито фыркнула.
Даже при том, что Лотти осталась сухой, она все равно жутко замерзла и была рада, когда заплыв на байдарках закончился. Все остальные промокли до нитки, даже Зара Мартин, хотя ее это, кажется, не волновало. За час заплыва она совершенно очаровала инструктора по байдаркам (у Зары был дар очаровывать учителей), и теперь он ставил ее всем в пример. Зара стояла с гордым видом и с жалостью поглядывала на своих одноклассников, похожих на мокрых, дрожащих мышей и ноющих, что им холодно.
–Посмотри на нее. Как ей удается выглядеть королевой, даже промокнув насквозь?– шепотом спросила Руби.
–Видимо, это врожденный талант.– Лотти вздохнула.– Я даже не подозревала, что Зара такая спортивная.
–Ты что, не слышала, как она хвасталась своими каникулами в дорогом загородном пони-клубе?
–Конечно, слышала. Трудно было не услышать. Но я всегда думала, что она просто смотрела на пони изда лека.
Руби хихикнула, и Зара ее услышала. Она обернулась к Руби и Лотти и взглянула на них с выражением презрительной жалости:
–Лотти, ты что, пряталась на берегу под кустом? Ты совсем не промокла.
Лотти пожала плечами:
–Просто мне повезло.
Зара прищурилась, и Лотти поняла, что в следующий раз ей не отделаться простым «повезло».
* * *
В Ракитовой усадьбе было много площадок для разнообразного активного отдыха, и расписание мероприятий оказалось достаточно плотным: плавание (слава богу, в закрытом бассейне), занятия на скалодроме, забеги по подвесным веревочным дорожкам, катание на тарзанке, драмкружок и различные командные игры «для сплочения коллектива». Игры, надо сказать, совершенно убогие и нелепые, но миссис Лоуренс они жутко нравились. Лили клялась Эмили, Лотти и Руби, что она своими ушами слышала, как миссис Лоуренс упрашивала старшего администратора добавить им в расписание еще несколько часов командных игр, потому что «это так весело и интересно».
–Нет, только не это! Я не выдержу! Снова играть в «Твистер»– и одновременно рассказывать о своих чувствах! Это издевательство над детьми!– Руби в ужасе тряхнула головой, и ее рыжие кудряшки, которые из-за частых походов в бассейн превратились в жесткие пружинки, чуть ли не встали дыбом.
Лотти кивнула. Ей тоже совсем не хотелось рассказывать о своих чувствах – она боялась расплакаться на глазах у всех одноклассников. Ей действительно было весело, и она не жалела, что поехала в пансионат, но все равно очень сильно скучала по Софи. Лотти сосредоточилась и мысленно позвала Софи.
–Мне надо в туалет,– пробормотала она и пулей вылетела из большой общей комнаты, где стоял телевизор, но пробежала мимо туалета и свернула в длинный коридор с высокими окнами, закрытыми плотными шторами, за которыми можно было уединиться, спрятавшись от всех.
«Ты меня звала? Что-то случилось?»
«Я просто хотела с тобой поговорить. Мне вдруг стало так одиноко. У тебя все хорошо, Софи?»
«Конечно, хорошо,– фыркнула Софи, но в ее голосе, звучавшем в Лоттиной голове, явственно слышалась грусть.– А ты скоро вернешься домой?»
«Уже послезавтра. Завтра у нас запланирован большой поход с ориентированием на местности, а в пятницу мы будем дома. Уже совсем скоро».
–Лотти! Ты чего прячешься?– В голосе Зары слышалась издевательская насмешка. Судя по хоровому хихиканью с той стороны неплотно задернутой шторы, Зара была не одна, а со своей неизменной свитой.
Лотти почувствовала, как Софи чмокнула ее в щеку, а потом ощущение пушистого тепла и любви, всегда сопровождающее их мысленные разговоры, как-то сразу исчезло. Лотти резко развернулась, спрыгнула с подоконника и встала прямо напротив Зары, глядя на нее с такой жгучей ненавистью, которую при всей своей нелюбви к Заре Мартин она не испытывала никогда прежде. У нее было чувство, словно Софи оторвали от нее силой. Почему Заре нужно всегда все портить?! Лотти сама не заметила, как ее ладони сжались в кулаки.
Зара презрительно усмехнулась, но в ее глазах промелькнул страх, и она, сделав шаг назад, увела прочь всю свою шайку-лейку, громко смеясь и рассуждая о том, какая все-таки странная эта Лотти Грейс.
Когда они ушли, Лотти бросилась к себе в комнату и, сев на пол, обняла колени руками. Она чувствовала себя потерянной и одинокой, хотя Руби и остальные ее подруги были не так уж далеко – в общей комнате на первом этаже. Ей так хотелось домой! Она сказала Софи, что возвращается послезавтра и что это уже совсем скоро. Но если по правде, то это совсем не скоро. Еще две ночи без Софи и непрестанного гула приглушенных голосов других животных в дядином магазине – голосов, полных любви и дружеской заботы! Две ночи – это практически целая вечность!
Кто-то вскарабкался у нее по руке, деликатно цепляясь острыми коготками за рукав ее свитера. Лотти открыла глаза и увидела прямо перед собой встревоженную мордочку Фреда.
–Ох, Лотти…– пропищал он.– Эти ужасные девчонки! С тобой все в порядке?
