Софи только фыркнула.
Лотти огляделась по сторонам и увидела Фреда, который склонился к ней с верхней полки и прошептал:
–Он прячется за клеткой.
–Что? Почему?– встревожилась Лотти.
Фред пожал плечами:
–Сидит обижается. Он ничего не рассказывал, но мне кажется, Дэнни с ним больше не разговаривает.
Лотти широко распахнула глаза и с беспокойством взглянула на Софи.
–Его надо вытащить,– сказала Софи. Она поджала хвост, и это был нехороший знак: что-то не так.
Лотти осторожно отодвинула клетку от стены. Септимус лежал, свернувшись в тугой черный шар. Он был крупным крысюком, гораздо крупнее обычной домашней крысы, но сейчас казался даже меньше мышонка. Лотти с опаской протянула к нему руку. Она никогда не боялась, что кто-нибудь из животных в дядином магазине может ее укусить, но Септимус был сам не свой. Если Дэнни от него отвернулся – значит, что-то произошло. Что-то очень нехорошее.
Она легонько погладила Септа по спине. Он вздрогнул и пробормотал:
–Лотти, уйди.
–Септимус, нам надо поговорить.
–Нет, не надо.
–Нет, надо!– рявкнула Софи, и от магии, сквозившей в ее резком лае, у Лотти по спине побежали мурашки. Эта магия переборола упрямство Септа, заставив его встать и развернуться к ним. Вид у него был ужасный: зубы оскалены, в глазах отчаяние.
–Септ, послушай. Где Дэнни? Что-то случилось, я чувствую. В смысле он на тебя разозлился не просто так. Что-то с ним произошло, что-то странное.
–Он сейчас в школе,– устало пробормотал Септ и попытался нырнуть обратно в темноту за клеткой, где его никто не побеспокоит.
–Нет, он не в школе. Сегодня последний день перед каникулами, и уроки давно закончились.
–Он уже должен быть дома,– заметила Софи.
Септ обернулся к ним, слабо дернув усами:
–Уже должен быть дома?
–Exactement
[4].
–Может быть, он просто идет медленным шагом…– пробормотал Септ, но при этом быстро окинул взглядом весь магазин, словно надеясь, что Дэнни прячется где-то здесь. Потом он закрыл глаза, и Лотти поняла, что Септ пытается мысленно дотянуться до Дэнни. На пару секунд он застыл, словно каменное изваяние, а затем весь обмяк.– Он от меня закрылся, но я все равно что-то чувствую, если сосредоточусь. Ему плохо, Лотти. Он в полном отчаянии.– Септ подошел к краю полки и запрыгнул к Лотти на плечо.– Где он сейчас может быть? Нам надо скорее его найти!
–А разве ты не чувствуешь, где он?– спросила Лотти.
Усы Септа уныло повисли:
–Не чувствую. Он сказал, что я ему больше не нужен. Я чувствую только его настроение, но дотянуться до него самого не могу.
Лотти поморщилась, словно ей было больно. И ей действительно было больно от этих слов.
–Он…– Она помедлила, подбирая правильные слова. Потом пожала плечами и сказала как есть:– Он злится, Септимус. В основном на меня. Но срывает злость на тебе.
Софи забралась на руки к Лотти и прижалась носом к носу Септимуса:
–Он срывает злость на тебе, Септимус, потому что он знает, что это безопасный вариант.
–Я не понимаю,– растерянно пробормотал Септ.
–Глупая крыса! Он знает, что как бы сильно он тебя ни обидел, ты все равно будешь его любить. Как я люблю и всегда буду любить Лотти!
Усы Септа мгновенно поднялись, как распрямившиеся пружинки. Его глаза заблестели:
–Думаешь, я сумею его разыскать?
–Да! Imbecile!
[5] Где Дэнни? Он не мог так легко разорвать вашу связь. Найди его!
Септимус встряхнулся и сосредо-точенно уставился в одну точку. Его хвост забился из стороны в сторону:
–Он на вокзале.
–Наверное, надо сказать дяде Джеку?– спросила Лотти, прислушавшись к шуму, доносящемуся из кладовки. Мама готовила ужин, напевая под радио в кухне.
Софи решительно покачала головой:
–Лучше не надо. Мы сами с ним разберемся.
–Хорошо. Мам! Мне надо сходить к Руби! Насчет домашних заданий.– Лотти скрестила пальцы. Ей не нравилось обманывать маму, но у нее была уважительная причина. Не дожидаясь ответа, она схватила куртку и выбежала на улицу.
* * *
Лотти сто лет не была на Нитербриджском вокзале. Это старое здание из серого камня, с металлическими перекрытиями, выкрашенными белой краской, всегда ассоциировалось у нее со старинными паровозами из позапрошлого века – и уж никак не с современными электричками и автоматами с сэндвичами и напитками. Здесь был всего один путь с двумя крошечными узенькими платформами.
Обе платформы практически пустовали, лишь на одной из скамеек сидел Дэнни.
–Что ты здесь делаешь?– нахмурился он, обернувшись к Лотти.
–Нам надо поговорить.– Лотти села рядом с ним на скамейку, но не слишком близко. Она еще не забыла про паука.
–Как ты узнала, где меня найти?– спросил Дэнни.– А, Септ. Кажется, я тебе говорил, чтобы ты от меня отстал.
Увидев, как сжался Септимус, Лотти буквально взбесилась:
–Не смей с ним так разговаривать!
–Я буду с ним разговаривать как захочу. Это мой крысюк!– огрызнулся Дэнни, но его глаза распахнулись от удивления.
–Вот именно, что твой,– сердито проговорила Лотти.– Поэтому тебе надо о нем заботиться, а не срывать на нем злость. Посмотри на него.– Она схватила руку Дэнни и усадили Септимуса к нему на ладонь.– Ему плохо и грустно, у него шерсть потускнела.
–Я правда твой?– спросил Септ, обнимая пальцы Дэнни.
Дэнни вздохнул и погладил Септимуса по спине.
–Да,– сказал он.– Прости меня, Септ. Я поступил с тобой плохо.
–Но почему?– спросила Лотти.– Я не понимаю. Когда мы ездили в пансионат, я еле выдержала разлуку с Софи. А ты сам его оттолкнул. Почему?
–Чтобы папа не смог меня шантажировать,– снова вздохнул Дэнни.– Смотри. Он меня наказал: заколдовал Септа, чтобы он не ходил со мной в школу. И я подумал, что если Септимус останется моим фамильяром, папа всегда сможет заставить меня делать все, что он хочет. Это ведь и есть шантаж, да? Я не хотел, чтобы папа всегда мной командовал.– Он усадил Септа к себе на плечо, и тот прижался к его щеке.– Ну и ладно, и пусть. Я уже понял, что не смогу без Септимуса. А папа пусть делает все, что захочет.
–Я уверена, что если ты поговоришь с дядей Джеком, он тебе разрешит взять Септимуса в школу после рождественских каникул,– осторожно заметила Лотти.
