Лотти налила себе сока, села рядом с Софи и спросила шепотом:
–У тебя все хорошо?
–Конечно. С чего бы мне было плохо?– отозвалась Софи с напускной легкостью.
Лотти не знала, что сказать, как пробиться сквозь ее показное безразличие, но ей очень хотелось достучаться до Софи, потому что она понимала – Софи сильно обижена и нельзя, чтобы эта обида накапливалась.
–Мне пора в школу,– вздохнула Лотти.– Увидимся после уроков. Ты мне поможешь с чарами призыва? Для кролика?
Софи уставилась в чашку с кофе.
–Ну ладно,– пробормотала она, насупившись.
Лотти шла к мосту, где должна была встретиться с Руби, медленнее, чем обычно. Она пыталась понять, почему Софи так сердится из-за помощи кролику. Неужели она настолько не любит кроликов? Но ведь она помогла кошке Табите, хотя всей душой ненавидит кошек! Как-то все это странно. И почему Софи не было в ее сновидениях сегодня ночью? Лотти решила, что это, наверное, потому, что они с Софи поссорились перед тем, как лечь спать. Неужели это так важно? Они частенько не соглашались друг с другом и раньше – в основном из-за того, кому останется последняя шоколадная конфета. Лотти была уверена, что раз Софи ее фамильяр, они всегда будут вместе. Как две части единого целого. И никогда не расстанутся. Никогда! По крайней мере Лотти очень на это надеялась…
Сердито пиная кучи опавших листьев, Лотти подошла к мосту, где ее ждала Руби.
–Привет!– улыбнулась Руби. Сегодня она была в совершенно безумной ярко-красной вязаной шапке с помпоном, которая настолько не шла к ее рыжим волосам, что это смотрелось по-настоящему круто. Лотти подумала, что ей самой никогда не хватило бы смелости надеть на себя что-то подобное.– Что нового?
–Софи на меня обиделась. Сегодня ночью мне снился папа, но Софи в сновидении не было. Она думает, я нарочно ее не взяла.
–А ты не нарочно?– спросила Руби.
Лотти невесело рассмеялась:
–Нет конечно. Я же не управляю своими снами. Ее просто там не было.
–А что он тебе говорил? Он снова был… единорогом?– У Руби явно были сомнения насчет единорога, и Лотти ее не винила. Она сама толком не понимала, как такое возможно.
–Сначала единорогом, а потом человеком.– Лотти улыбнулась в первый раз за все утро.– Мне кажется, он возвращается к нам. Он был на корабле. Но он не знал, что я рядом. Я его видела, а он меня нет. И еще он считает, что его кто-то преследует. Он сказал «она». Я думаю, это Пандора.
–Да, наверное.– Руби поежилась.– Замечательно – только Пандоры нам и не хватало! Но все равно это хорошая новость, да, Лотти? Твой папа едет домой. Но ты почему-то не рада.
Лотти вздохнула:
–Просто мне обидно, что он меня не видел. Когда уже был собой, на корабле. И я беспокоюсь за Софи. И за того бедного кролика.– Она оглянулась через плечо. Отсюда зоомагазина было не видно, но Лотти знала, что он где-то рядом и кролик по-прежнему сидит в тесной клетке и наверняка смотрит в стену.– Надо вызволить его оттуда,– пробормотала она.
–Ты попробовала те чары, которые советовала Ариадна? У тебя получилось?
–Пока нет. Вчера Софи куда-то исчезла на целый вечер, и я на нее рассердилась. Может, поэтому ее и не было в моем сне? Потому что я на нее злилась. Для этих чар мне нужна ее помощь. Особенно если это не волшебный кролик. Тогда позвать его будет сложнее.– Лотти нахмурилась.– Руби, как ты думаешь, может быть, дядя Джек прав и кролики вовсе не против, когда их держат в клетках? Кролики, которые не волшебные? Дядя Джек как-то не проявил интереса к этому кролику, когда решил, что он самый обыкновенный. И Софи тоже. Разве волшебные животные важнее обычных?
Руби сморщила нос.
–Может, волшебные чувствуют все острее?– Она пожала плечами.– Но ты права. Это несправедливо. Бедный кролик! Лотти…– Руби замялась и понизила голос. Они уже подходили к школе, и на улице было полно детишек, спешащих на первый урок.– Может быть, мы его украдем?
Лотти уставилась на подругу, не понимая, шутит та или нет:
–Ты серьезно?!
–Ну… Думаю, это будет не так уж и сложно,– задумчиво сказала Руби.– Можно понаблюдать с улицы и дождаться, когда эта старая грымза уйдет в подсобку. Вряд ли в том магазине есть видеокамеры. И клетка была не заперта.
–Но… так же нельзя…– растерянно проговорила Лотти.
–Нельзя обижать животных, как ты сама очень верно заметила,– сказала Руби.– Но ты сначала попробуй чары. Если они не сработают, тогда будем думать. Хотя что тут думать? Украдем его, и все дела.
Они уже подошли к школе, и Лотти подумала про себя – уже не в первый раз!– что Руби гораздо смелее ее самой. Она всегда делала то, что считала правильным и справедливым, пусть даже ее поступки иногда не были правильными с общепринятой точки зрения. И она предложила по-настоящему смелый и дерзкий план. Впрочем, Лотти надеялась, что чары сработают и им не придется прибегать к воровству. Пусть это будет самая крайняя мера.
Когда они входили в класс, кто-то толкнул Лотти, и она больно ударилась плечом о дверную раму. Так больно, что даже вскрикнула. Руби, которая шла впереди, оглянулась и сердито уставилась на кого-то за спиной Лотти.
–Ой, Лотти, извини. Я поскользнулась,– сладеньким голоском промурлыкала Зара Мартин и даже подняла упавшую на пол Лоттину сумку.
Лотти обернулась к Заре и посмотрела ей прямо в глаза – глубокие, темно-синие и совершенно невинные. С виду Зара была чистый ангел: личико как у фарфоровой куклы, нежный розовый румянец на щеках, длинные каштановые волосы. Ее всегда окружала компания девчонок, которые смотрели ей в рот и ловили каждое ее слово.
В глазах Зары Лотти увидела свое отражение: бледное, маленькое, беззащитное. «Вот в такую козявку она меня и превращает,– подумала Лотти.– Вернее, хочет, чтобы я превратилась в такую козявку». Следом за этой мыслью пришла и другая: «У нее тяжелый взгляд, и глаза как два маленьких зеркала».
Она обворожительно улыбнулась Заре и увидела, как изменилось ее отражение: тусклый, поблекший образ вновь обрел настоящие краски. Не так давно Лотти наложила на Зару очень сильные чары, и с тех пор ее положение в качестве всеобщей любимицы – вернее, признанной школьной принцессы – пошатнулось. Лотти была уверена, что никто в классе не любил Зару. Но она начала верховодить среди сверстников еще с детского сада и так мастерски всех запугала – а кого-то, наверное, очаровала: когда нужно, Зара умела быть милой, белой и пушистой,– что все ребята привыкли ей подчиняться.
Поняв, что Лотти ее не боится, Зара поджала губы и пробурчала:
–Ты целый день будешь стоять в дверях?
Повернувшись к Заре спиной, Лотти медленно пошла к своей парте, хотя знала, что нельзя поворачиваться спиной к змее, готовящейся нанести удар.
–Я тебе говорила: не надо стирать ее память. Пусть бы она запомнила, что ты с ней сделала!– сказала Руби, понизив голос, когда Лотти села за парту.– Она такая же мерзкая, как всегда! Ничего не изменилось.
