–И что ты теперь собираешься делать?– нахмурилась Софи.
Лотти пожала плечами:
–Сейчас я не могу ничего планировать. Если папа уже в Нитербридже, если это действительно он… Но даже если не он, все равно он вернется.– Она помолчала, собираясь с мыслями.– И когда он вернется, все снова изменится.
Софи застыла на месте и пристально посмотрела на Лотти:
–Ты хочешь сказать, что мы будем жить с ним? Здесь, у нас? И твоя мама тоже?
Лотти закрыла глаза, надеясь, что она не слишком искушает судьбу.
–Мама любит его до сих пор. Почему бы им не жить вместе, как раньше?– Лотти открыла глаза. Небо вроде бы не упало на землю, и она решилась продолжить:– Мама рассказывала, что, когда они жили здесь, в Нитербридже, в дядином магазине – тогда это был и папин магазин тоже,– они спали в большой комнате прямо под моей спальней.– Она сделала глубокий вдох.– И если мы будем жить здесь, я расскажу маме о магии. Это несправедливо, что она ничего не знает. Еще два дня назад мне бы и в голову не пришло, что маме можно рассказать о волшебстве. Но когда я увидела ее с Барни, я сумела взглянуть на нее по-другому. Я смогу сделать так, чтобы она мне поверила. Уверена, что смогу.
–Но захочет ли она поверить, вот в чем вопрос,– тихо проговорила Софи.– Твой папа ей ничего не рассказывал. Наверняка у него были причины.
–Это все из-за Пандоры!– возразила Лотти.– И раньше мама была здесь несчастлива. Потому что она что-то чувствовала, я уверена. В глубине души она знала, что от нее что-то скрывают, и конечно ей было обидно.
–Это как-то совсем некрасиво,– печально заметил Барни.
Лотти вздрогнула от неожиданности: она совершенно забыла о Барни, который сидел у нее в сумке и слышал весь разговор.
–Твоя мама решит, что у тебя разыгралась фантазия,– угрюмо проговорила Софи.– А потом увезет тебя из Нитербриджа, потому что подумает, что ты сходишь с ума. И мы никогда больше с тобой не увидимся.
–Мы сумеем ее убедить. Она все поймет, я уверена. Как бы мой папа в нее влюбился, если бы она была совершенно закрыта для магии? Как бы у нее родилась я?– возразила Лотти.
–Твой папа влюбился в нее потому, что она была полной противоположностью Пандоры. Он хотел встретить девушку, настолько далекую от магии, насколько это вообще возможно,– напомнила ей Софи.– И ты унаследовала его дар; твоя мама здесь вообще ни при чем.
–Софи, тебе нравится быть несчастной?– сердито спросила Лотти.
–Просто я реалистка и смотрю на вещи трезво,– пробормотала Софи.
–Ладно, как скажешь. Если папа не вернется или даже вернется, но мама нам не поверит и захочет опять переехать в Лондон, я ей скажу, что никуда без тебя не поеду и что нам придется найти квартиру, где разрешают держать собак. Она не заставит меня тебя бросить! А если я не сумею ее убедить, я ее заколдую!
–Ты еще не умеешь так колдовать,– прошептала Софи, глядя в сторону.
–Дядя Джек мне поможет. И Ариадна тоже поможет. Они знают, что нам нельзя разлучаться. Софи, пожалуйста, ты должна мне поверить! Я никогда не смогу тебя бросить.– Лотти присела на корточки рядом с Софи.– Или ты по-прежнему думаешь, что ты мне не нужна? Мне казалось, ты все поняла.
–Я тебе верю,– сказала Софи.– Почти все во мне верит. Но есть кусочек, который чуть-чуть не уверен. Вот и все,– с достоинством проговорила она и зашагала дальше, гордо подняв голову.– Пойдем домой, Лотти. Мне холодно.
* * *
Когда они вернулись в магазин, Лотти дала Барни свежей морковки, чтобы поднять ему настроение. Он уже очень скучал по Лоттиной маме и сидел молчаливый и грустный. Лотти подумала, что Софи тоже надо дать что-нибудь вкусненькое, и сварила ей двойную порцию кофе.
Дядя Джек поехал смотреть каких-то чижей, которые могли превращаться в синих дроздов, а Дэнни «делал уроки», то есть играл в компьютерные игры, закрывшись в папином кабинете. В доме было спокойно и тихо. Лотти села на стул за прилавком и принялась наблюдать, как Софи пьет кофе. Пар, поднимающийся из большой чашки, напоминал Лотти сцены из старых фильмов, которые очень нравились ее маме: сцены, где люди очень эмоционально прощались друг с другом на железнодорожных перронах на фоне огромного паровоза, окутанного густым дымом. «Но мы с Софи не будем прощаться,– твердо сказала себе Лотти.– Потому что мы никогда не расстанемся. Что бы ни говорила мама, мы останемся здесь, в Нитербридже. Все вместе, одной большой дружной семьей. Я сделаю все, чтобы так было. Я обязательно что-то придумаю».
Лотти моргнула. Она впервые так четко и ясно сформулировала свое самое заветное желание. До маминого отъезда в Париж они с мамой прекрасно жили вдвоем. И Лотти понравилось жить в Нитербридже, с дядей Джеком и его сумасшедшей семейкой говорящих животных.
Но теперь она поняла, что ей этого мало. Теперь ей хотелось, чтобы у нее были и мама, и папа, и своя собственная собака. И чтобы они жили дружно, долго и счастливо, как в доброй сказке.
«Вот именно, что как в сказке,– рассудительно сказала себе Лотти.– В жизни так не бывает. В жизни все по-другому».
Розовый мышонок Фред забрался на прилавок и деловито принюхался.
–А что вы едите?– спросил он.– Изюм у вас есть? Я что-то проголодался. Все уже спят, и мне скучно.– Он вертел в лапах кончик хвоста, с надеждой глядя на Лотти.
Лотти вздохнула и принесла с кухни пакетик изюма. В крошечных лапках мышонка каждая изюминка казалась размером с большую сдобную булку, и он уплетал их, блаженно жмурясь.
Тихонько звякнул колокольчик над дверью, и в магазин вошел дядя Джек.
–Что-то ты рано вернулся. Там в кофейнике должен остаться кофе,– сказала ему Лотти, подбирая с пола изюминку, которую уронил Фред. И только потом до нее дошло, что Софи застыла с открытым ртом и во все глаза смотрит на человека, стоящего в дверном проеме. Лотти подняла глаза…
–Я с удовольствием выпью кофе,– вежливо проговорил Лоттин папа.
Лотти уставилась на него, на секунду утратив дар речи. Да, это был папа, такой знакомый и одновременно незнакомый! Так сильно похожий на дядю Джека, что с первого взгляда их было легко перепутать. Но если присмотреться внимательнее, то сразу становилось понятно, что это папа. Как Лотти могла не узнать его сразу?! Он был в той же желтой резиновой куртке, в которой она видела его во сне. В той же куртке, в которой Дэнни видел его в Бродфорде.
Лотти проглотила комок, вставший в горле.
–Где ты был?– спросила она. Ничего другого ей в голову не пришло.
Папа растерянно моргнул и нахмурился:
–Я был… далеко…– Он зябко поежился и втянул голову в плечи, словно чего-то боялся.
–Она по тебе скучала,– осуждающе проговорила Софи.– Они все скучали. Почему ты так долго не возвращался?
Он озадаченно взглянул на Лотти, будто не понимал, в чем его обвиняют.
