1
— Мне одна знакомая дала билеты на художественную выставку, — как бы невзначай роняет Диляра, увлеченно наводя порядок на рабочем столе. — Не хочешь случайно сходить сегодня? Жалко, если пропадут.
— Спасибо, но не могу, — подчеркнуто вежливо отвечаю я, перекидывая через плечо спортивную сумку. — Другие планы.
Невозмутимое выражение на лице коллеги моментально трескается, уступая место беспомощности и отчаянию. Это ее четвертое или пятое предложение о совместной вылазке за последние пару месяцев, на которое я отвечаю отказом. Нет, я не злюсь на нее за то, что за спиной сдала Ильдару место празднования моего дня рождения и тем самым помешала прийти его брату. Ведь недаром говорят: где тонко, там и рвется. Рано или поздно полупрозрачная нитка, связывающая меня и Камиля, все равно бы порвалась.
Но проводить с Дилярой время, как раньше, все равно не хочется. Невозможно системно оправдывать ее глупость природными наивностью и простодушием. Пора и ей узнать, что инициатива всегда дрючит инициатора, а простота даже хуже воровства.
Состарилась я, что ли? Стала часто говорить пословицами.
— Дин! — жалобно пищит она, стоит мне взяться за дверную ручку. — Ты на меня обижаешься за тот случай на дне рождении, да? Ну я же как лучше хотела… Думала, тебе приятно будет, что бывший парень так сильно хочет тебя поздравить. Подумала, а вдруг вы...
— Много думаешь за других, Диляра, — перебиваю я, не оборачиваясь. — Научись для начала делать это за себя.
Чуть позже, стоя в лифте, плавно несущем меня в спортзал, я думаю о том, что, возможно, довела ее до слез. Испытываю ли я за это угрызения совести? Нет. Может быть, теперь к ней придет осознание, что использовать меня, как спасательный круг, больше не выйдет, и придется самой выходить в свет и заводить новых друзей.
— Привет, Дин, — улыбается администратор зала, Вика. — Ты сюда каждый день ходишь как на работу.
— Планирую выступить в роли фитнес-модели в следующем рекламном ролике, — подмигиваю я, забирая у нее ключи. — Посетителей много сегодня?
Вика многозначительно округляет глаза.
— Вечер пятницы, дорогая. Сама-то как думаешь? В зале пара-тройка энтузиастов, и все.
— Вот и отлично, — хмыкаю я и беззвучно иронизирую на собой же: — Браво, Дина. Мысли, достойные пиар-менеджера, денно и нощно трудящегося во благо привлечения новых посетителей.
Переодевшись в шорты и топ и засунув шейкер подмышку, я выхожу в зал. Отражение, встретившее меня в зеркале, заставляет улыбнуться. Спортивная пятидневка точно не проходит даром: пресс стал рельефным, а бицепс, который еще совсем недавно походил на ссохшийся березовый сучок, выглядит крепким и упругим.
Еще один очевидный плюс увольнения из автосалона — появление большого количества свободного времени. Теперь я успеваю не только тренироваться, но и посещать все значимые кинопремьеры, вечерами неспешно гулять в парке, вооружившись стаканом голубой матчи, а в выходные спать, сколько душе угодно, вместо того, чтобы,наспех проглотив завтрак, садиться за ноутбук и доделывать все то, на что не хватило часов в офисе.
Воткнув наушники, я по привычке встаю на беговую дорожку и прибавляю скорость. Вика была права: помимо меня, желающих тренироваться в вечер пятницы немного, и почти всех из них я знаю: на степпере топчется Виталина с ресепшена, мечтающая к Новому году привести себя в форму после беременности, чуть поодаль со штангой приседает Андрей — завсегдатай «Холмов», приезжающий минимум раз в неделю. Пару раз он пытался пригласить меня на свидание, но я всегда отказывала. Во-первых, романы с иногородними меня не интересуют, во-вторых, романы меня не интересуют в принципе. По крайней мере, ближайшие лет десять. Мне и одной отлично.
— Здравствуйте, — улыбнувшись, я машу Алексею Валерьевичу — представительному дедуле лет шестидесяти пяти, с которым тоже познакомилась здесь же.
Он раскритиковал мою технику выполнения становой тяги и не отстал, пока не убедился, что я все делаю правильно. Потом мы разболтались, и, оказалось, что его офис находится в соседнем здании. Занимается, кстати, дедуля не чем-нибудь, а градостроительством, и имеет связи в высших эшелонах власти. Так выяснилось, что качая попу, можно нажить много полезных знакомств.
Мой взгляд медленно скользит по залу, беря в фокус еще неопознанного посетителя и, споткнувшись, замирает на его спине, обтянутой темно-синей, промокшей от пота футболке. Одновременно с этим кровь бросается в лицо, а пульс, и без того разогнанный бегом, учащается до критического. Я знала, что в фитнес-центр «Холмов» у Камиля есть пожизненный безлимитный абонемент, однако предполагала, что если за два месяца мы с ним ни разу здесь не увиделись, то и в будущем сможем этого избежать. Хрен вам.
Вернув глаза к экрану беговой дорожки, я прибавляю скорость. Если разогнаться посильнее, так, чтобы заныли икры, любая мысль о встрече с бывшим ( или как еще можно назвать того, кто звонил каждый день, ходил с тобой на свидания, занимался сексом, но не удосужился прийти на день рождения?) вылетит из головы.
Моя спина обливается потом, когда совсем рядом раздается знакомый, по обыкновению сдержанный голос:
— Привет, Дина. Было предчувствие, что сегодня тебя увижу.
Ткнув кнопку «СТОП», я промакиваю лоб полотенцем и только после этого смотрю на Камиля. Требовалась еще пара секунд, чтобы подготовиться.
— Предчувствие тебя не обмануло. Привет, шеф.
За два месяца, что мы не виделись, Камиль нисколько не изменился. К сожалению. Заново взглянув на его лицо, я была бы, пожалуй, рада насчитать несколько новых морщин, поразиться тому, какой он на самом деле старый и некрасивый, и обнаружить, что моя увлеченность им была не более, чем временным помутнением рассудка, вызванным недостатком кислорода из-за пятнадцатичасового сидения в офисе.
Но черта с два. Выглядит этот сорокалетний мамонт едва ли не лучше, чем в нашу последнюю встречу. От нашего расставания не посерел, не похудел, не обрюзг и не полысел. Жаль, очень жаль.
— Как твои дела? — Даже катящиеся по лбу бисерины пота не мешают Камилю цепко смотреть мне в глаза.
— Хорошо, — нараспев отвечаю я. — После увольнения появилось время на спорт и отдых. Как поживает Карина?
— У нее тоже все хорошо. Мучает учителей и покоряет школу.
Я киваю: мол, понятно. Говорить нам больше будто бы и не о чем. Вернее, спросить можно еще много чего: например, как идут дела в автосалоне и справляется ли найденная мной замена со своими рабочими обязанностями; и как поживает Ильдар, с которым я практически перестала общаться. Можно, но для чего? На дружбу с Камилем я не претендую, и поддерживать разговор из вежливости — тоже не ко мне.
Очевидно, он придерживается того же мнения, потому что еще пару секунд поизучав меня глазами, сообщает:
