Глаза Матвея смотрят на меня из зеркала заднего вида. Почувствовал, или совпадение? Он ни разу не спрашивал меня о втором ребёнке. Ни разу не заикнулся о том, что хотел бы сына. Он, как и я, сполна наслаждается отцовством самой прекрасной на свете дочери.
—Аня грозится съесть мороженое размером с мою голову,— с улыбкой сообщаю я.
Карий взгляд в отражении начинает шутливо искриться.
—Ну разумеется. А в итоге мне придётся доедать половину.
В парке сегодня людно. Люди, уставшие от холодной весны с непрекращающимися дождями, радостно приветствуют майскую жару в плюс тридцать три.
—Какое будешь?— Матвей подхватывает Аню на руки, чтобы позволить ей разглядеть всю витрину.— Есть с мармеладом. Его ты прошлый раз кушала. А есть с шоколадом.
Я не могу ими не любоваться. Эти двое как с картинки. Матвей, высокий, красивый, широкоплечий, и наша дочь, похожая на маленькую фею в своём воздушном белом платье.Такое счастье — каждый день видеть это своими глазами. Как бережно он её касается, как меняется его тон на сугубо личный, существующий специально для неё. Я знала, что Матвей будет отличным отцом. Но знать и быть свидетелем — да, это совершенно разные вещи.
Ими любуюсь не только я. Продавщица, стройная голубоглазая девушка в кокетливом переднике, тоже смотрит на них во все глаза.
—Возьмите с солёной карамелью.— Она с улыбкой тычет пальцем в витрину и, порозовев, прикусывает губу.
Матвей всегда привлекал и будет привлекать внимание женщин — этот факт не изменить. Вопрос в том, как к этому относиться. А я отношусь спокойно. Было время, когда меня кидало как листок по ветру, но сейчас я наконец нашла то самое дерево.
С появлением дочери возраст неожиданно потерял для меня значение, годы отстали и наконец перестали дышать в спину. Моё время пришло именно тогда, когда нужно, не позже и не раньше. В тридцать девять у меня есть всё, о чём можно только мечтать.
—Спасибо, не надо.— Нырнув свободной рукой в карман джинсов, Матвей извлекает телефон.— Дайте нам одно с мармеладом и два шоколадных.
Расплатившись, он опускает дочь на ноги и по очереди вручает нам мороженое. Мне вместе с пломбиром достаётся поцелуй в губы. Я чувствую на себе взгляд продавщицы, но о причине её любопытства надолго не задумываюсь. Да, он меня младше. А ещё он лучший муж, заботливый отец, и мы вместе — красивая пара. Своё счастье мы заслужили.
—Пойдём туда,— указывает Матвей на свободную лавку, уютно примостившуюся в спасительной тени деревьев.
По соседству сидит пара: беременная светловолосая женщина в голубом в компании мужа и кудрявого мальчика. Они тоже едят мороженое.
—Давай скорее,— тороплю я и обхватываю ладошку Ани, увлечённо кусающей своё эскимо. На подол белоснежного платья уже упали первые капли. Скоро она заметит и будет скандал.— Хорошо, что её ещё не заняли.
Не знаю, что в этот момент заставляет меня повернуть голову. Пожалуй, ощущение чьего-то пристального внимания. Я нахожу его источник почти сразу же и от неожиданности вздрагиваю. С соседней аллеи на меня смотрит Роман.
В этом году ему исполнилось пятьдесят, что выдаёт побелевшая голова и сухие заострившиеся черты лица. Хотя выглядит он по-прежнему хорошо. Рядом стоит эффектная блондинка в стильном пудровом платье, держа за руку мальчика лет четырёх. Удивительно. В этот парк мы приезжаем крайне редко, но именно сегодня Рома решил появиться здесь с семьёй.
Его взгляд перебирается с меня на Аню. Задержавшись на мгновение, смещается правее, к Матвею, а потом вновь возвращается ко мне. Блондинка склоняется к нему и что-то говорит, красиво шевеля ртом. Рома слегка мне кивает. На одно призрачное мгновение его губы дёргаются вверх, после чего он поворачивается к жене.
Я тоже киваю ему и тоже улыбаюсь, даже если он этого уже не видит. Мы оба пробовали, но у нас не получилось. Так бывает. Я искренне надеюсь, что в своём счастье ему хотя бы немного удалось приблизиться к моему.
—Идём?— Рука мужа ложится мне на плечо, тянет.
Я с охотой прижимаюсь к нему и трусь лбом, убирая назад выпавшую прядь волос.
—Ты видел?Аня уже поставила пятно.
—Видел,— посмеивается Матвей.—Надо поскорее достать салфетки.
Конец!
