Шкафы представляли собой железные конструкции в две или три секции, в зависимости от размеров лежавших в них рукописей. Без внешних стенок или прикрывающих консолей. Они были полые. На перекладинах висели папки из прозрачных стёкол, между которыми застыли зажатые листы пергаментов.
У Саши появилось стойкое желание присвистнуть от увиденного. Сколько всего здесь хранилось. Её намётанный профессиональный взгляд определял примерный возраст документов, содержащих самую разную информацию. Она поверхностно читала документы. Чего здесь только не было. И краткие сказание о походах, и летописи битв, и земельные отчёты, и переписи имущества, и бумаги, подтверждающие право владения собственностью или родство людей, давно окончивших свой круг жизни на этой земле.
–Роберт,– прошептала она, не отрывая взгляда от рядов старинных бумаг, закованных в поддерживающие стёкла.– Просто великолепная коллекция.– В её голосе явно слышалось восхищение.– Ты посмотри, сколько тут всего! Только вот зачем это графу? Или он ищет что-то конкретное? Или это просто хобби? Правда, весьма дорогостоящее… – Она прошла вдоль шкафа и развернулась на другую сторону.– Он собирает всё подряд. Здесь рунические тексты разных эпох и стран.
Она замолчала, ожидая какой-то реакции, но ответа не последовало. Алекс оторвалась от созерцания очередной страницы, исписанной пунктированными норвежскими рунами, более поздним вариантом праскандинавских, на которых она специализировалась уже несколько лет.
Вокруг повисла тишина. Поскрипывая, мерцали лампы. Роберта не было в комнате.
–Эй… – робко протянула Алекс.
Тишина. Никакой реакции.
Она стояла совершенно одна посреди залитого голубым светом пространства с издевательски помигивающими лампами.
–Роберт?– вопросительно позвала она, но ответа так и не услышала.– Роб?
Выйдя из-за ряда стеллажей, она закружила по комнате, не понимая, куда делся Акимов.
Неприятное тянущее чувство растущей паники формировалось где-то в области груди, распространяясь с астрономической скоростью по всему телу.
–Роберт!– чуть громче позвала она.
–Да тут я,– раздалось позади, и она вскрикнула, прижимая руку к сердцу.
–Акимов,– возмущённым шёпотом начала Саша, оборачиваясь.– Я сегодня точно сердечный приступ заработаю с твоей помощью.
–Алекс,– примирительно и слегка устало ответил он.– Я искал какую-нибудь дверь. Где-то же должен быть проход в другие комнаты.
–Нашёл?
–Да, пойдём,– развернувшись, он поманил её за собой, и она послушно направилась следом.
Пара прошла по узкому проходу между стеллажами и очутилась у противоположной стены, в которой виднелся арочный проём.
–Сюда,– кивнул Роберт, нагибаясь и шагая под арку.
Алекс наклонилась и пошла за ним, касаясь холодных стен кончиками пальцев, чтобы сохранить равновесие. Сделав буквально несколько шагов, они вышли с другой стороны и оказались в своеобразной нише, скрывающей этот ход. Свод здесь был более высоким, наверняка, со стороны эта ниша казалась лишь пассивным декором помещения, и никто не мог предположить, что она ведёт куда-то дальше.
–Куда мы вышли?– послышался голос Алекс, и Роберт обернулся, всматриваясь в слегка растерянное лицо жены.
–Слава Богу, не в первую комнату с датчиками движения. Наивно со стороны хозяев думать, что другим способом сюда не пробраться. Хотя сомневаюсь, что они предполагали, что кто-то сможет воспользоваться тайными ходами Касл-Ховарда. Но нам, конечно, это только на руку.
Помещение перед ними освещалось рассеянным светом, исходящим от окна с поднятыми жалюзи. Алекс лишний раз порадовалась, что здесь им не придётся светить фонариком, луч которого можно заметить с улицы через окно или рисковать собственной конфиденциальностью, нажимая на свой страх и риск на какие-то сомнительные кнопки.
Она всё ещё слегка злилась на Роберта, что он повёл себя столь опрометчиво, пусть даже утверждая, что система ему знакома.
Саша помнила эту комнату. Если она не ошибалась, то как раз в следующем помещении находился необходимый им пергамент.
Роберт не двигался. Алекс выглянула из-за его плеча, пытаясь понять, что послужило причиной этой заминки, и удивлённо уставилась на новое препятствие, возвышающееся на их пути.
–А как мы минуем это?
Её тонкий пальчик указал на громоздкий выставочный шкаф, примостившийся аккурат перед нишей и загораживающий собой весь проход. Ни справа, ни слева от него протиснуться не предоставлялось возможным. Двигать мебель попросту было опасно, выставленные на стеклянных полках экземпляры старинной посуды и статуэток не выдержат резких колебаний.
–Ну, я вижу только один выход… вернее вход.
–О,– она, кажется, начала догадываться, о чём он.– Нет-нет,– Алекс замотала головой,– только не это…
Но Роберт уже опускался на пол. Благо, у шкафа было высокое дно, и между ним и полом оставалось свободное пространство, дающее возможность почти беспрепятственно проползти между деревянными ножками.
Через секунду, он уже смотрел на неё через стеклянные стены шкафчика.
–Давай, Алекс, ты нужна мне с этой стороны.
Ворча, что на подобное она не подписывалась, Алекс опустилась на колени и, вытянув перед собой руки, скользнула с сырых камней ниши на паркетный пол зала. Роберт подхватил её ладони и потянул на себя, вытаскивая и поднимая на ноги.
–Жива?– поинтересовался он.
–Моё бедное платье,– Алекс отряхивалась, оценивая нанесённый урон. То, что подол был измят, полбеды, а вот то, что на нём явственно виднелись грязные разводы – огорчало.
Лиф, благо, был надёжно защищён пиджаком Роберта, который,– как не без удовольствия заметила Алекс,– хорошо испачкался.
Она перевела взгляд на Акимова. Его некогда белоснежная рубашка оставляла желать лучшего, ведь он пошёл первым.
–Ладно, хватит себя разглядывать,– делая знак следовать за ним, бросил через плечо Роберт.– Потом налюбуешься.
Она уже было, открыла рот, чтобы возразить, но Акимов скрылся в соседней комнате, и ей ничего не оставалось, как, покусывая от досады нижнюю губу, следовать за ним. Их глаза настолько привыкли к темноте, что ориентироваться в окружающем полумраке не составляло никакого труда.
Без всяких промедлений они направились к витрине с пергаментом. Он лежал на том же месте, что и вчера. В тени под стеклянной крышкой.
–Встань с этой стороны,– попросил Роберт.
Алекс подвинулась, загораживая окно. Подняв фонарик, он включил его, аккуратно светя на исписанный пергамент, следя за тем, чтобы луч лишний раз не шарил по стенам комнаты.
Алекс чуть не зашипела на этот прямой искусственный свет, явно губительный для старой бумаги. Но что поделать – сегодня они уже порядком правил нарушили.
