Алина подошла к нему и, вцепившись в руку, поднялась на носочки, чтобы дотянуться до него, но Роберт отвернулся, подставляя щёку под её яркие, подкрашенные перманентным макияжем губы.
– У-у-у, Робка, как тут холодно,– девушка потянулась к окну и захлопнула его.
В номере вновь повисла гробовая тишина.
Роберт равнодушно взирал на знойную брюнетку. Они познакомились два месяца назад, когда он приехал в Москву по работе. С волосами цвета воронова крыла и тёмными, как ночь глазами, обладательница прекрасного роскошного тела, сразу же привлекла его внимание. Она легко приковывала взгляды мужчин и умело манипулировала ими. Но не Робертом. Алина не была пустышкой, хотя, по каким-то одним ей ведомым причинам стремилась изображать именно её. Возможно, ей просто нравилось играть, но Роберт устал от игр. Алекс всегда была сама собой.
– Ты даже не спросил, зачем я иду вниз,– надув губки пробубнила Алина, дёргая его за галстук и, видимо, не понимая, что скоро превратит его в удавку, вместо предмета одежды.
Его выводила из себя эта женская манера поправлять мужчинам галстуки, правда, когда Алекс делала точно так же, это совсем не раздражало его. Напротив, прикосновения её ласковых рук, успокаивали.
– Зачем ты идёшь вниз?– покорно, но с ноткой усталости в голосе повторил Роберт, лишь только, чтобы отвязаться от её расспросов.
– Я заказала тебе праздничный подарок, его должны вот-вот доставить из магазина,– промурлыкала Алина и, наконец, оставив в покое его многострадальный галстук, направилась к выходу.
Стоило двери закрыться за Алиной, Роберт ослабил узел и снова открыл окно, затем подошёл к креслу и опустился в него.
Он ненавидел Новый год и уже начинал ненавидеть Париж. Хотя раньше такой сильной антипатии к этому городу не испытывал.
Сегодня он как никогда думал об Алекс. Новый год был их временем, днём, когда он сделал ей предложение, и она ответила согласием.
К тому же рано утром звонили родители Алекс, чтобы поздравить его с наступающим. Но они не знали, что он в Париже. Родители Алекс не смогли смириться с их разрывом.
Роберт тут же подумал про документы о разводе, которые он так и не подписал, дав распоряжение адвокату отослать их обратно Алекс. Чего он хотел добиться этим жестом? Чтобы она позвонила ему выразить возмущение, а он бы предложил встретиться и обсудить все детали? И когда бы они встретились, он бы просто сказал ей, что не хочет развода, что хочет всё вернуть обратно?
Смогла бы она простить его? Он не знал. Он даже не знал, сможет ли когда-нибудь простить себя сам.
Но Алекс не звонила.
И он не звонил.
Потому как больше не был уверен, нужен ли он ей, после всего, что он позволял себе.
Почему он стал изменять ей? Сейчас все собственные амбиции и обиды казались ему такими несущественными, такими надуманными. После своей первой измены он принял её молчание за равнодушие. Просто не мог тогда осознать, что ей было настолько больно, что, оградившись от него, она просто замкнулась в себе.
Что он искал в женщинах, которые вились вокруг него – молодого и перспективного? И номинально свободного, потому что Алекс перестала сопровождать его на мероприятиях. Их восхищение быстро наскучило ему, куда важнее для него была оценка Алекс, но она была занята собой, собственной карьерой, а он, вместо того, чтобы поддержать её, отдалился, позволив каждому из них жить собственной жизнью. Потом её раздражение и тщательно скрываемая зависть к его же успехам Роберта напрягали. Сначала он пытался перевести всё в шутку, но Алекс замкнулась в себе и нормально не разговаривала с ним почти две недели. От помощи гордо отказывалась, ещё и обвиняла его в предвзятости.
Роберт не понял, как в его руках оказался сотовый. Он автоматически разблокировал его и набрал телефон Алекс, оставалась лишь самая малость: нажать на кнопку вызова. Всего одно прикосновение и он услышит родной голос.
И что?
Скажет, как скучает, как ему жаль, что он обижал её, что хочет вернуть всё обратно и, если она готова попробовать начать сначала, сделает всё, чтобы стать лучшим мужем, чтобы искупить свою вину перед ней, даже если на это у него уйдёт вся оставшаяся жизнь.
Тоскует ли Алекс по нему, как он тоскует по ней? Или она нашла в себе силы забыть и двигаться дальше?
Он никогда не узнает, если не поговорит с ней.
Сегодня Новый год, возможно, этот день тоже до сих пор что-то значит для неё, и она не бросит трубку, как только поймёт, что это он. Может быть, она выслушает его.
Если хоть словом, хоть полунамёком Алекс даст ему знать, что ей не всё равно, что она готова попробовать начать всё заново, он тут же кинется в аэропорт и первым же рейсом вернётся в Питер.
Сердце с надеждой болезненно сжалось от картин возможного будущего, которые рисовало воображение.
Наконец, решившись, он нажал кнопку и стал ждать соединения. Услышав длинные гудки, Роберт затаил дыхание, предвкушая, как впервые за долгое время услышит её.
– Алло,– долетел до него через километры нежный голос Алекс.
Он жаждал услышать его, но собственная реакция всё же оказалась для него неожиданной.
Почему было так сложно сказать что-то в ответ?
– Алло?– в её ласковом тоне послышались вопросительные интонации.
Роберт всё молчал, с каждой прошедшей секундой понимая, что время уходит и надо, наконец, уже что-то сказать.
Привет? С наступающим? Это Роберт? Я скучаю по тебе? Ты нужна мне?..
– Алло… – он слышал её лёгкое, немного сбивчивое дыхание.
Она волновалась, так же как и он, словно бы шестым чувством что-то ощущая.
Он глубоко вздохнул и уже, было, приготовился начать непростой разговор, как на том конце провода послышался мужской голос.
– Сашуль, давай помогу,– сказал какой-то мужчина, и Роберт моментально возненавидел его.
Алекс молчала.
Послышался звук поцелуя, и ему показалось, словно бы его душу насильно отделяют от тела.
Она продолжала жить. Она не остановилась на месте и двигалась дальше. И, видит бог, она заслуживала этого… она как никто заслуживала счастья.
Моментально отключившись, Роберт уставился на всё ещё горевший дисплей телефона. Ощущая незнакомую прежде пустоту.
Через некоторое время дверь в номер распахнулась, и в комнату влетела, пританцовывающая Алина с подарочной коробкой в руках.
– Подарок от Пэр Ноэля,– проворковала она и рассмеялась своей шутке.
