Через секунду он был уже в ней. Услышав стон, она не сразу поняла, что он принадлежит не только ей, они оба вскрикнули, когда её тело уступило перед его мощным проникновением. Она чувствовала лишь окончательную наполненность, завершённость и необъяснимую правильность всего происходящего.
Рука Роберта легла на живот, слегка приподнимая, что позволило ещё глубже впустить его.
Он толкнулся сильнее, затем ещё раз, и, наконец, обхватив бёдра руками, начал свои сводящие с ума, размеренные движения. Сердце замирало с каждым новым толчком. Божественные ощущения наполнили каждую клеточку тела.
–Пожалуйста, Роберт,– простонала она,– пожалуйста…
Он увеличил темп, теперь его удары перестали быть медленными и плавными, они стали более резкими, безостановочными.
Саша зарылась лбом в подушку, приглушая стоны, пальцы вцепились в обивку, бёдра раздвинулись шире, она предлагала ему себя, с каждым проникновением стараясь прижаться к нему сильнее, продлить удовольствие.
Возбуждение достигло своей критической точки, всего одно движение и, как ей казалось, она не выдержит первой. Его рука нашла её ладонь, вцепившуюся в валик дивана, и Роб переплёл пальцы, позволяя жене сжать его руку так сильно, как ей это было надо.
Завершение получилось необъятным, мощным, долгим, беспредельным…
Она не могла шевелиться, и всё ещё чувствовала его в себе, и ей так не хотелось, чтобы он покидал её тело.
Влажные от слёз ресницы разомкнулись. Алекс недоумевала, когда она успела заплакать? Взгляд сфокусировался на переплетённых пальцах. В момент наивысшего наслаждения, их руки соединились так же, как соединились их тела и души…
Покой и любовь… бескрайняя и бесконечная… заполнили её. Надо было обернуться, посмотреть на Роберта. После того, как она попыталась пошевелиться под ним, он сразу же приподнялся, освобождая её от тяжести своего тела.
Она перевернулась, взирая на него из-под завесы влажных ресниц. Протянув руку, робко коснулась лица, он закрыл глаза, отдаваясь ощущениям нежности и безграничной близости. Когда пальчики скользнули к его губам, он накрыл её руку своей и поцеловал каждый по отдельности.
–Алекс,– простонал он, сгребая жену в объятья.– Алекс… Я люблю тебя,– он зарылся лицом в её волосы, покрывая поцелуями шею и бессчетное количество раз повторяя.– Алекс…
–Я люблю тебя, Роберт,– выдохнула она, сильнее вжимаясь в него, словно бы стараясь слиться в одно целое.– Я так тебя люблю.
Некоторое время спустя, они, приведя себя в порядок, сидели на уютном, широком диване в библиотеке. Роберт переместил жену к себе на колени, сжимая её в кольце своих рук. Алекс, опустив голову ему на плечо, просто наслаждалась моментом тишины и спокойствия.
Наконец, Роберт решил прервать молчание, слегка отстраняясь и заглядывая в лицо Алекс.
Он понимал, что, вероятно, рабочий ноутбук и кошка означали то, что она никуда не уедет, но ему хотелось услышать это от самой Александры.
Они несколько мгновений смотрели друг на друга, пока он не заговорил.
–Ты… останешься?– с надеждой спросил Роберт.
Алекс зажмурилась и, улыбнувшись, кивнула, затем снова посмотрела на него. Он видел, как блестят от слёз её глаза. Но это больше не были слёзы обиды и недопонимания, взаимной боли и взаимного уничтожения. И в этот момент он поклялся в первую очередь самому себе, что никогда не предаст её доверия, он готов потратить долгое и долгое время, доказывая, что достоин его.
–Останусь,– её голос дрожал.
Роберт крепче сжал Сашу в объятьях.
–Надолго?– уточнил он.
Алекс сладко улыбнулась, мучая его своим молчанием буквально секунду, прежде чем уверенно ответить:
–Навсегда.
Эпилог
4,5 года спустя
На город обрушился затяжной мокрый снегопад с дождём. Такси от аэропорта мучительно медленно двигалось по Пулковскому шоссе и, только свернув на кольцо, рвануло резвее. Поэтому дорога до дома заняла на порядок больше времени, чем рассчитывала Алекс. Наконец, когда машина затормозила у внушительного дома на одной из улочек Стрельны, Саша, расплатившись, натянула капюшон поглубже и достала зонт, с которым и уезжала. На дворе декабрь, а тут жуткая морось с пародией на снег.
Хоть до входной двери было рукой подать, Саша понимала, что вмиг промокнет, стоит выйти из сухого салона. Подхватив небольшую дорожную сумку, Алекс, огибая внушительные лужи, засеменила к дому. Здесь, в Стрельне с дорогами каждый раз по осени и весне творилось что-то странное – раскисали, как манная каша.
Её рейс задержали, поэтому вместо трёх часов дня, она прилетела почти в полночь.
Впрочем, Роберт вообще не ждал её сегодня. Хотелось сделать ему сюрприз.
Но, как оказалось, сюрприз ждал саму Сашу.
Стоило ей добежать до крыльца, как дверь распахнулась, и улыбающаяся мать Роба, Рената притянула её в свои ласковые объятья, настойчиво выдёргивая сумку и зонт из рук.
–Сашенька, а мы не ждали тебя сегодня,– проворковала она,– как ты?
–Рената Андреевна,– девушка ответила на объятья и аккуратно отстранилась,– всё в порядке, ведь я, наконец, добралась до дома. И завтра Новый год… хм… вернее, уже сегодня. Не хотела пропускать. К тому же мои родители тоже прилетят.
Алекс обвела взглядом украшенный холл, хвойный запах праздника и семейного уюта витал в воздухе, из гостиной весело помигивали огоньки наряженной ели.
–Да, они вчера звонили, сообщили во сколько самолёт. Мы с Эльдаром заберём их из аэропорта.
–Ой, он тоже уже здесь?– искренне удивилась Алекс, зная, что свёкор должен быть на другом конце страны.
–Да, спит. У него была сложная шестнадцатичасовая операция, а потом изматывающий перелёт до Питера,– кивнула Рената.– Как видишь, он тоже торопился домой к празднику.
Алекс улыбнулась.
–Спасибо, что прилетели и согласились встречать Новый год без снега.
–Что мы снега в своей жизни не видели? У нас в Новосибе его завались. И это замечательно, что прилетели, вся семья будет в сборе.
–А… Роберт где?– снимая куртку и перекидывая её через руку, спросила Алекс.
–Наверху,– Рената потянулась и забрала у неё верхнюю одежду.– Ты поднимайся, а с вещами я разберусь.
Пресекая её возражения, Рената деликатно подтолкнула невестку к подножию лестницы.
Улыбнувшись ей через плечо, Алекс поднялась на второй этаж и, пройдя по коридору, остановилась возле дверей спальни. Но там никого не было. Она улыбнулась и, тихо притворив дверь, прошла чуть дальше по коридору.
Мягкий приглушённый верхний свет заливал комнату. Картина, представшая перед ней, не могла не вызвать улыбки. И Алекс, сложив руки на груди, улыбнулась, затем прислонилась спиной к косяку двери.
