Последние капли воды ударились о ванную. Наоми промокнула волосы полотенцем, следом обернула их: такой способ делал их пышней и объемней. На выходе из ванной она почувствовала манящий запах еды. В животе приятно заурчало. Наоми открыла дверь и увидела бумажный пакет с привязанным шариком. Девушка удивленно отметила, что привычная роза не украшала заказ. Но, как только пакет оказался в руках, цветочный аромат ударил в нос. Алонзо заполнил пакет лепестками: красными и белыми.
Алонзо! Был бы ты в моем вкусе, я бы непременно ответила взаимностью. Но такие, как ты, помогают не только взлететь к небесам, но и быстро приземлиться на землю. Быть с тобой, значит допустить Армагеддон, а я миротворец. Ты искуситель. Змей во плоти. Разольешь по венам яд, равносильный своей боли и оставишь погибать. Красивая обертка, за которой скрывается множество душевных ран. Но я не лекарь. И до тех пор, пока ты не залатаешь себя сам, моему пластырю нет места на твоем теле.
От этого аромата кружится голова. Я готова, как дикарь, смести все на свое пути. Набить живот, а после умирать на простынях. И каждый вдох дастся с трудом. И сердце бешено забьется в груди. И я буду проклинать себя за излишний аппетит, но на душе будет так тепло.
Накидываюсь на еду, как на добычу. Поглощая быстро, рвано, в агонии и экстазе. Мне вкусно. Сытно. Хорошо.
Паста потерпела поражение. Салат с потерями: лишь раненые соусом листья салата оседают на дне бокса. Настал час пиццы. Она сильна. Горяча. Остра. И какое-то время непоколебимо смотрит на меня. Я не могу сдаться, хоть воздух предательски покидает стены моей квартиры. Правда за тобой, пицца. Но один кусочек все же съем.
Что это? Извержение вулкана? Меня опаляют огнем, как страшную ведьму в средневековье? Сколько минут мне осталось? Одна? Две. А ты остра, малышка. Оседай на бедрах, не уходи от меня.
Наконец-то мне тяжело дышать. Плыву по коридору в сторону спальни. Мой уставший кондиционер с трудом охлаждает воздух. Крепись, малыш. Знал бы ты, как мне сейчас тяжело.
Простыни чуть прохладные. Зарываюсь в них и блаженно закрываю глаза. Лениво настолько, что засыпаю в халате.
А в голове его лицо. И мягкая улыбка. И добрые глаза. Мы встретимся с тобой через несколько часов. Наслаждайся свободой, прекрасный Ачилл.
* * *
Вечер того же дня
Какой прекрасный сон мне снился. Я бежала по цветочному полю, утопая в солнечных лучах. И небо было голубое-голубое с пушистыми облаками. Я падала на теплую землю и вырисовывала пальцем образы. Милый зайчишка с мягким круглым хвостиком сменялся роскошной птицей с широко вскинутыми крыльями, а птица сменялась объятиями. Мамины объятия. То, куда я готова возвращаться снова и снова. Место, которое я смело могу назвать своим домом. И неважно, где она, во Франции или Корее.
Мама! Нужно непременно ей позвонить и узнать, как ее дела. Хватаю телефон и набираю номер. Лишь короткие гудки разделяют меня от нежности. Наконец, заветное алло.
–Привет, лучшая женщина на всей земле!
В трубке послышался смех. Наоми тут же расплылась в улыбке, прижимая к себе телефон.
–Привет, дорогая. Как дела? Как вдохновение?
–Вспыхнуло, как настойчивая спичка в темном лесу! Да что мы все обо мне? Рассказывай, как ты?
–Милая, дела мои как никогда прекрасны. Мы с отцом здоровы и счастливы, а другого и не нужно,– и снова она засмеялась.
–Я постараюсь приехать к вам!
–Мы ждем тебя всегда! Так, там что-то отец верещит. Пойду посмотрю, что с ним.
–Целую крепко в четыре щечки!
А за окнами уже темно. Еще несколько минут, и улицы загорятся яркими огнями. Жара спадет, и морской ветер окутает город. Интересно, где побывал Ачилл?
Наоми оставила телефон на кровати. Ей снова захотелось освежиться в душе, а после подобрать самое яркое платье, что полностью отразит ее характер.
Для начала она стянула полотенце. Волосы объемные, но чуть сырые. Даже дневная жара не смогла пробиться сквозь плотную ткань. Девушка взбила их руками, а после завязала на макушке. Душ. На этот раз теплый. И снова шоколад и апельсин заполнили маленькую комнату.
После душа она стремительно влетела на кухню. Взяла кусочек пиццы и судорожно оторвала кусок. Бедра начали двигаться в такт музыки, что внезапно заиграла на улице. Несмотря на наготу, Наоми приблизилась к окну и затанцевала. И ей хотелось, как можно дольше пробыть в этом моменте, но нетерпеливая натура так и норовила выскользнуть из кухни и подобрать красивый наряд. Недоеденный кусок упал на стол. Наоми старалась сохранить шальное настроение, но муки выбора сказались на нем. Она судорожно перебирала платья в поисках того, что отразит душевную радость. Пестрая ткань поочередно падала на кровать, но на одной вешалке пальцы замерли: розовое платье длинное с откровенным разрезом, закрытыми плечам и V-образным вырезом. Оно полностью покрыто цветами: теми, что Наоми видела во сне. В голове сразу возник полный образ.
Платье идеально подчеркнуло пышную фигуру. Она несколько минут рассматривала себя в зеркале, попутно взбивая руками волосы. Перевела взгляд на туалетный столик. Глазами отыскала любимую красную помаду. Вот она: золотая упаковка с россыпью маленьких блесточек. Наоми щедро нанесла ее на губы, очерчивая кончиком контур. Следом взяла черную тушь и слегка провела по ресницам. На этом ее макияж завершен. Наоми не любила плотные текстуры на лице, а легкая пудра на жаре скапливалась в морщинках. Взгляд вновь устремился к зеркалу.
Наоми решительно направилась в прихожую. Надела балетки, взяла утренний клатч и покинула квартиру. Улица ее встретила громкой заводной музыкой, потрясающим ароматом итальянской кухни и разноцветными огнями. Наоми вдохнула полной грудью соленый морской воздух и широко улыбнулась. В голове возникла мысль: вернуться домой и схватить краски и кисти, но девушка чувствовала, что еще рано. Нужно чуть больше эмоций, чтобы нарисовать яркую картину.
Походка Наоми отличалась от утренней. Девушка шла чуть быстрей, жадно вдыхая свежесть. Легкий ветер с удовольствием зарывался в волосы, приподнимая их над платьем. А ей было хорошо. Она потерялась в толпе людей, впечатывая их образы в памяти. Наоми старалась запомнить каждую деталь: как молодая пара с ребенком выбирала между фисташковым и шоколадным мороженным, как седовласый мужчина фотографировал жену с местными жителями, как юная компания пыталась купить алкоголь в маленькой лавке. Продавец им отказывал, но те упорно настаивали на своем. И нет ни капли злости. В этот вечер в этом месте собрались самые счастливые люди. Но где-то среди них затерялся юный турист, который жадно впитывал атмосферу города.
Нет, я не пытаюсь искать. Знаю, что глаза сами отыщут его профиль, а ноги остановятся на безопасной дистанции. Хочу увидеть его восторг, когда на несколько минут люди погрузятся в тишину, а фонтаны споют самую красивую песню из всех возможных. Уверена, я увижу каждую мурашку на его теле даже сквозь одежду. Он слегка поежится, но не от холода. Потопчется на месте, но не от скуки. Просто в какой-то момент эмоции возьмут верх, а он не найдет лучшего способа, чтобы выплеснуть их. И тогда Ачилл начнет искать меня глазами. А когда найдет, я скроюсь в толпе и отправлюсь домой. Сяду перед мольбертом и закрою глаза. Руки сами решат, пачкаться ли им в краске или нет.
