–Хватит,– резко ответила Наоми, хлопнув ладошками по качелям.– Я больше не могу слушать этот бред. Ты хотела уехать? Уезжай. Спасибо за испорченное настроение. Удачного дня.
Девушка резко поднялась. Быстрым шагом направилась в сторону дома, игнорируя слова Сары. В ней бурлила злость. Ладошки сжались в кулаки. Слова Сары жгучей пощечиной ударили по самолюбию.
Как она могла так подумать? Как вообще такая идея ворвалась в эту рыжую голову? Где же дружеская поддержка? Неужели она завидует? Почему? Ну зачем сеять сомнения в моей голове? Господи, как я сейчас зла. Как хочется вернуться и в ответ наговорить гадостей, чтобы ее язык больше не поворачивался в нашу сторону. Нет. Я так не могу. Не люблю отвечать злом на зло. Зря я пошла на эту встречу. Осталась бы в объятиях Ачилла и наслаждалась его чувственными губами. Не поздно все исправить.
Ачилла дома не оказалось. Поверх ее записки лежала его.
–Уехал на съемку. Не стал отвлекать. Бесконечно люблю,– прочитала она вслух.
Клочок бумаги упал на пол, а на него пару капель. Наоми шумно вздохнула, сжимая кулаки. Слова Сары снова и снова возникали в голове. Стало душно. Тесно. Невыносимо. Ей нужно было отвлечься. Окунуться в приятную атмосферу. Поговорить.
Наоми спустилась вниз. Выбирая из Френки и Алонзо, она выбрала второго.
–Удача на моей стороне,– улыбнулся мужчина, встречая девушку на входе.
–Посидишь со мной?– в ее голосе сквозила грусть.
–Что-то случилось?– беспокойно спросил он, отодвигая для нее стул.
–Опустошена после выставки,– соврала девушка.
Алонзо не поверил. Он продолжил внимательно изучать ее лицо, в поисках правды.
–Голодная? Хочешь перекусить?
–Нет аппетита, но от кофе не откажусь.
Алонзо подозвал официанта и попросил сделать два черных кофе.
–Как же мне поднять тебе настроение?
–Тебе понравились картины?– внезапно спросила Наоми, постукивая пальцами по столу.
Мужчина поджал губы. Взгляд невольно опустился на собственные руки.
–Буду откровенным – я не понял задумку. Если ты хотела передать влюбленность, то слишком много мрачных цветов. Бордовый, синий, коричневый. Выглядело, как приближающаяся опасность. Тревога. Может быть страх. Я не много понимаю в искусстве, говорю лишь, что чувствую и вижу.
Его слова ранили. Отдались дикими спазмами по всему телу. Как бы она не пыталась себя контролировать, слезы предательски скатились по щекам.
–Наоми,– шепнул Алонзо, касаясь ее рук.– Мои слова тебя обидели?
–Ты общался вчера с Сарой?– сухо спросила Наоми.
–Я со многими вчера общался.
–Тогда мне все понятно. Ты тоже считаешь, что Ачилл мне не пара?– Наоми резко отдернула руку.
–Я могу считать что угодно, но выбор всегда остается за тобой,– поправил ее Алонзо и снова потянулся к ее рукам.– Ты знаешь о моих чувствах и знаешь, как тяжело видеть тебя с человеком, который умудряется опоздать на выставку любимой девушки, а после исчезает с нее с другой девуш…
–Довольно!– крикнула Наоми, не обращая внимания на остальных посетителей.– Вы оба не в своем уме.
Она резко развернулась к выходу, но Алонзо успел ее остановить.
–Твоя любовь тебя погубит. Он не тот, кем кажется.
–Оставь меня в покое!
Меня впервые трясло от чужих слов. Дважды за день я получила нож в спину, который не в силах достать. Дважды за день дорогие сердцу люди растоптали мои чувства. Смешали их с грязью и выбросили на ближайшую помойку. Хотят, чтобы я отказалась от него. Эгоисты. Нахальные эгоисты. И я должна быть хладнокровной, но вместо этого тону в злости и обидах.
Каждый из них ранен в сердце и каждый из них считает нужным ранить мое. Заставить вместе с ними страдать, ненавидеть, уничтожать. Я не поведусь на их уловки.
Телефон Ачилла молчит. Голосовая почта выводит из себя. Почему его нет, когда он мне так нужен? Он просто не знает… Просто не знает о моих проблемах. Если бы он знал, то точно бы приехал, позабыв обо всех делах. А пока мне нужно развеяться. Не хочу запираться в темнице, где стены давят на меня. Остался лишь один человек, к которому я могу пойти. И если он устроит мне допрос и захламит голову ненужным мыслями, тогда я точно взорвусь.
В пекарне Френки царит уют. Я не успеваю пересечь порог, как все волнения растворяются при виде аппетитной выпечки: нежнейшие профитроли, румяные косички с сухофруктами и орехами, улитки, усыпанные сахарной пудрой и украшенные изюмом, любимый хворост с шоколадом и разновидности песочного печенья. Невольно облизываю губы. Готова обменять свой стресс на лишние калории.
–Мадонна! Дорогая! Как же я рад видеть тебя!– Френки выскочил из-за прилавка, отряхивая фартук от муки.– Что твоя душа желает?
–Для начала хворост с шоколадом и молочный коктейль,– устало улыбнулась девушка.
–Мадонна, мне не нравится твое настроение. Что-то случилось?
–Утреннее недопонимание с близкими людьми, не беспокойся.
–Ах этот Гамлет!– воскликнул Френки, вскидывая руки.– А ведь мне он сразу не понравился, Мадонна. Помнишь, я тебе говорил? Чутье никогда меня не подводило! Я всегда придерживаюсь принципа: если человек не понравился мне в первые десять секунд, значит не идти мне с ним одной дорогой! Вот ты мне сразу понравилась, а Гамлет – нет.
–Френки,– шумно вздохнула девушка, стараясь сохранять спокойствие.– Я вовсе не об Ачилле говорю.
–Значит виной тому не Гамлет. Все равно он мне не нравится, Мадонна. Уж слишком юркий и хитрый. Да и не вижу я тебя рядом с ним счастливой, ох, не вижу.
–Хватит. Лезть. В мою. Жизнь,– Наоми хлопнула ладошками по столу и резко поднялась.– Вы ни черта не знаете, но смело осуждаете.
–Но, Мадонна…– Френки растерянно развел руками.
–Научитесь уважать и принимать чужой выбор.
Третий нож в моей спине, но именно он ударил больнее всех. Я полыхаю от злости. Чувствую, как кожа горит, а руки нервно трясутся. Эмоции взяли верх. Больше не контролирую себя. Пальцы самопроизвольно берут телефон и набирают его.
–Где ты?– рявкнула Наоми.
–На съемке,– растерянно ответил Ачилл.
–Продиктуй мне адрес, я хочу приехать.
–Любовь моя, что произошло?
–Кажется, я попросила продиктовать адрес, а не поинтересоваться моими делами.
–Ты пытаешься ворваться в мое творческое пространство и знаешь, как я к этому отношусь,– грубый тон смутил Наоми.
–Я просто хочу посмотреть,– под его напором Наоми сдалась: голос больше не звучал уверенно.
–Я не влетаю в твою мастерскую и не смотрю, как ты рисуешь картины. Я игнорирую тот факт, что по уши влюбленный в тебя парень играет на твоей выставке. Я даже не реагирую, когда он открыто пытается за тобой ухаживать. Ты, кажется, говорила о доверии?
