Ко мне и Нэнси направлялась небольшая компания парней. Один из них отчаянно старался привлечь внимание своих друзей, но никто из них не реагировал. Я встала перед Леей и Нэнси, и внимательно рассмотрела его: маленький рост, светлые волосы и хищная улыбка.
–Смотрите! Две коровы! Телочки, потеряли свое пастбище?– он указывал пальцем сквозь меня.
Лея стушевалась под его взглядом, а вот Нэнси меня поразила. Она уперла руки в бока, грозно взглянула на паренька с высоты своего роста и произнесла:
–Закрой свой рот и не смей открывать его в наш адрес, Себастьян.
Ребята засмеялись, а сам паренек покраснел. Он хотел ударить Нэнси по ноге, но та ловко схватила его за шиворот.
–У тебя со слухом проблемы?– крикнула она ему прямо в ухо и оттолкнула от себя.
Мальчишка не удержался и рухнул на пол, под смех собственных друзей.
Я только собиралась обдумать эту ситуацию, как все растворились воздухе, и школа погрузилась во тьму. Через секунду я оказалась в своей комнате.
Лея осматривала себя в зеркале, проводя пальцем по животу. Да, полновата, в отличие от остальных детей ее возраста, но это не означает, что она какая-то плохая. Наоборот, округлые формы были к лицу. Она красивая и необычная, со своей изюминкой. Ее ранимость и доброта ощущались на расстоянии. От нее веяло теплом и любовью. Нерастраченной любовь.
Я видела, как тяжело ей справиться с накатившимися эмоциями. Как тяжело ей принять собственное тело. Она так сильно сжимала складки, что кожа под ладонями краснела. Как мне ее остановить? Как объяснить, что вес не делает ее плохой или какой-то не такой? Она абсолютно нормальная!
Комната Леи пропала, и я оказалась в магазине одежды. Первой увидела Мэри, что прогуливалась среди полок, перебирая пальцами ткань.
–Нам на девочку джинсы подобрать,– бросила она продавцу.
–Дайте я взгляну,– женщина расплылась в наигранной улыбке.
Лея робко вышла из-за спины матери и бросила короткий взгляд на продавщицу.
–Ой, какая она у вас толстенькая! У нас таких размеров нет.
Я готова вымыть ее грязный рот с мылом и порошком! Где чувство такта? Как можно так просто оскорбить человека?
Лея моментально среагировала слезами на высказывания продавщицы. А Мэри… Мэри лишь поддержала женщину.
–Я ей постоянно говорю, что нужно похудеть,– активно закивала Мэри.
Лея не сдержалась и выбежала из магазина. Я собралась идти к ней, но вокруг снова возникла тьма. Воспоминание менялось.
Теперь мы на кухне. Лея сидела за столом, уткнувшись в тарелку с макаронами. Рука ее потянулась к майонезу, но она тут же себя одернула. Взгляд упал на белый хлеб и масло. Я видела, как ей хотелось все это съесть и как эта внутренняя борьба не давала покоя.
–Не могу,– пробурчала она и выдавила на тарелку щедрую гору майонеза.
На глазах навернулись слезы. Она ела, умудряясь подавить их. Лицо покраснело, а с губ сорвался сдавленный стон. Я не могла смотреть на это спокойно. Хотелось объяснить, что это нормально – хотеть вкусно поесть. Жизнь слишком коротка, чтобы высчитывать калории и вглядываться в цифру на весах. Да и к тому же, ведь важнее быть в комфортном себе весе, а не в том, что требует общество.
И, словно в подтверждение моих слов, Голос выдал следующее воспоминание. День, когда некий парень привлек мое внимания, да так сильно, что Лея впилась в руку Нэнси. Она рваными вдохами ловила воздух, стараясь прикрыть вспыхнувшее румянцем лицо волосами. Я перевела взгляд на того самого парня и влюбилась в него. Снова. Озорной, юный, с хищной улыбкой и лукавым взглядом. Мне хватило одного взгляда на него, чтобы понять, это история о невзаимной любви.
Но в реальности Лея безумно влюбилась. Заметно, как днями напролет она витала в облаках, и мне в первые не хочется иметь способность читать мысли. Все и так написано на ее лице.
В отличие от Леи, Алекс вел себя отстраненно. Он прекрасно знал, что является одним из самых симпатичных парней в школе и все девичье внимание приковано к нему. У нас не было шанса. Но это я понимаю сейчас, а тогда.
Лея пыталась. Считала, что если похудеет, то сможет привлечь его внимание. Она искренне пыталась есть меньше, но каждый раз срывалась. Давая обещания Мэри и Нэнси, Лея демонстративно съедала правильную пищу, а после, забившись в кабинку туалета или ванную комнату, вталкивала в себя шоколад. Наверное, врать другим легче, чем себе.
Ненависть к внешности толкнула ее на отчаянные поступки. Голос показал мне воспоминание, когда Лея склонилась над унитазом и пыталась вызвать рвоту. Я не могла на это смотреть, не могла поверить, что иду на столь глупые меры в угоду общественного мнения. Ведь я видела не только те моменты, где она разбита и раздавлена, но и те дни, когда она счастлива.
А счастлива она вместе с Нэнси. Каждый ее день связан с ней: будь то прогулка по городу в свободное время, либо решение домашних заданий. Они много смеются, смотрят фильмы от Дисней про подростковую любовь, поют в караоке дома у Нэнси. В эти моменты, Лея становится собой. Ей не важно, как на ней сидят джинсы и задралась ли ее кофта. Она позволяет себя фотографировать со всех ракурсов, не выискивая того самого, в котором ноги будут выглядеть худее. Лишней вес не становится преградой для их дружбы.
Да, у Леи все такие же напряженные отношения с Мэри, но отношения с Чарли замечательные. Он дал ей ту любовь, что недодала Мэри. Проблема лишь в том, что Чарли слишком мало в ее жизни. Его долгие командировки не могли отразиться на ней. Я наблюдала, как после каждого отъезда, Лея наглядно сжималась и подолгу скрывалась в собственной комнате. Словно мать в любой момент могла выскочить из-за угла с ножом и нанести смертельные ранения.
В воспоминаниях моя жизнь выглядит, как жизнь обычного подростка: я хожу в школу, гуляю с подругой, ругаюсь с мамой и не принимаю себя. Мне интересно, как долго Голос будет показывать этот период и что именно хотел донести.
Все не так плохо, как я думала. Единственное, в каждом последующем фрагменте фигурирует парень по имени Себастьян. Типичный назойливый мальчишка, пытающийся выставить себя крутым, унижая других. Нэнси всегда давала ему отпор. Она готова в любой момент схлестнуться с ним в словесной перепалке, отстояв нас. Слова Себастьяна ее вовсе не задевают, а вот по мне бьют звонкой пощечиной. Я видела, как закрываюсь, после очередной стычки и ухожу в себя. Нэнси каждый раз замечает мою реакцию и каждый раз пытается переубедить. А мне хочется присоединиться к ней и убедить саму себя, что слова посторонних людей не должны иметь столь сильного влияния.
Ненависть к себе все сильнее скапливается. Я подолгу сидела в ванной, скрывая за водой собственные слезы. Это больно. Больно видеть себя сломленной. В очередной раз хочется объяснить, что жизнь не простая штука. Что каждый из нас, в той или иной мере, ощущает взлеты и падения, и не стоит сдаваться после первого препятствия. Но только сейчас я рассуждаю так, а сидя в ванной я думаю о другом. Я думаю о смерти.
