—Хм… по наследству передаются? Я плохо в этом разбираюсь, сами знаете, я из семьи разночинцев, дворянство получил уже в полку, а нам там про фамильяров не рассказывали.
—Тогда слушайте,— Аверин сделал глоток и посмотрел на кружку. Осталось еще на один.— Для того, чтобы передать дива по наследству, а именно — оставить своим прямым потомкам, хозяин сперва должен установить с дивом сильную связь, а потом принести себя ему в жертву.
—Э? В каком смысле «в жертву»,— Виктор нахмурился.
—В прямом. Провести обряд, в результате которого див пожирает хозяина, но становится привязан ко всем носителям его крови. Он принадлежит всем членам семьи, понимаете? И передается по старшинству, сыну, по крови, или мужу дочери, специальным обрядом, как было сделано с Анастасией.
—Погодите. То есть он служит всем? И они могут отдавать ему приказы? И даже дети?
—И дети.
—И… а если ребенок порежется? Его может сожрать фамильяр? Если отец не досмотрел?
—Нет. Как раз наоборот. Все члены семьи в безопасности, так как любой из них является хозяином и может контролировать фамильяра. Но если род вымирает, вот тогда последний член семьи оказывается в опасности. Девочек, например, часто прячут в скитах от фамильяра, пока те не выйдут замуж или не состарятся. Понятно?
—Хм. Вроде бы да. Хотя очень странно. Веет средневековьем,— Виктор поежился.
—Так вот. Семья Перовых попала в аварию. Все члены семьи получили сильные травмы, представляете, сколько они потеряли крови? А ведь у настоящей баронессы Анастасии не было близкой родни, только муж и сын, отец давно умер. Теперь понимаете?
—Погодите… она же могла их прямо там и сожрать и освободиться? Так?
Аверин кивнул:
—Именно. Но она этого не сделала. Наоборот, ухаживала за ними в больнице, да так, что бедный ребенок принял ее за родную мать. Да, ему было всего четыре, он получил тяжелые травмы, но тем не менее. И потом, после смерти отца, мальчик остался ее единственным хозяином, последним в роду носителем крови матери. Маленький зависимый инвалид. Она могла убить его? Да сколько угодно. Но она заботится о нем и готова защищать любой ценой.
—Хм-м…— Виктор допил пиво и поманил пальцем официанта: — Счет, пожалуйста.
Тот поклонился и ушел.
—Получается, Гермес, не всё вы о них знаете. Значит, бывают такие, верные?
—Ну, или ей понравилось быть баронессой,— Аверин пожал плечами и сделал из кружки последний глоток,— но… знаете, есть кое-что, что не дает мне в этой истории покоя.
—И что же?
—Она сказала: «У меня есть связи при дворе». У нее связи. Что это, черт побери, может значить? Я не понимаю. И вот это, Виктор, меня тревожит.
Домой Аверин приехал на такси. Машину от «Енота» он решил забрать завтра, после пробежки. И очень надеялся, что пробежка всё-таки состоится. Пропускать тренировки — непозволительная роскошь.
—Маргарита, мне никто не звонил?— спросил он, проходя в гостиную.— И ты не видела мой халат?
—Вот он,— экономка вынесла халат, отдала, но осталась стоять и гипнотизировать взглядом.
Аверин наклонил голову:
—Маргарита? Что-то случилось?
Она пожевала губы.
—Гермес Аркадьевич. Я ни в коем случае не хочу вмешиваться не в свое дело…— она замолчала.
—Да говори же, не томи.
—Понимаете, я готовила суп. Когда услышала странные звуки из вашего кабинета. Я подошла и прислушалась. Кто-то щелкал замком сейфа! Я подумала, что это воры. Взяла кочергу. Открыла дверь. А там! В клетке!— она опять замолчала.
Аверин облегченно рассмеялся:
—Это Кузя, Маргарита. Ты же хотела Кузю.
—Кузя?!— глаза Маргариты стали размером с чайные чашки.
Аверин понял: что-то не ладно, и кинулся в кабинет.
И остолбенел прямо на пороге.
В клетке сидел молодой парень лет шестнадцати. Длинные серовато-русые волосы закрывали его плечи. А рука была просунута сквозь решетку. Щелк-шелк, двигались колесики. Парень безуспешно пытался подобрать код.
—Кузя?!— снова повторила Маргарита, тоже появившись в дверях.
Парень повернулся, и его губы растянулись в широченной улыбке, обнажая идеально белые зубы. Аверин сдавленно хихикнул и попытался тоже изобразить подобие улыбки.
—Я… я так пошутил, извини, Маргарита. Каламбур. Дело в том, что этого мальчика и правда зовут Кузьма, Кузя. Он сын моего… троюродного брата.
—Да?— брови Маргариты поползли вверх.— Но почему он в клетке? И… в таком виде?!
—Он… понимаешь, отбился от рук. Молодежь,— Аверин опять изобразил смешок,— его прислали сюда учиться, а меня просили присмотреть. Я его нашел в «Русалке» вчера ночью. Вот в таком виде. Или всё проиграл, или ограбили. Ничего не соображал, похоже, не только алкоголь, но и другие… вещества. Ну, ты понимаешь. Я его тут запер, чтобы он пришел в себя.
Аверин внимательно смотрел на реакцию Маргариты. Ее лицо расслабилось, и он выдохнул с облегчением. Кажется, его бредовая, выдуманная на ходу «легенда» показалась Маргарите правдоподобной.
—А-а-а,— рассмеялась она и погрозила пареньку пальцем,— а он мне знаете, что говорил? Сказал, что вы его похитили и хотите продать туркам. Выпустить просил. Вещества… Вы уж проследите за ним, правда что. Так-то парень хороший, по глазам вижу.— Она вышла.
Аверин затворил дверь и защелкнул замок. Глаз парня, к слову, виден из-под свисающих на лицо прядей был только один. Зеленый. Но Аверин не сомневался, что второй — голубой. Он вытащил из кармана халата, который всё еще держал в руках, часы, щелкнул кнопкой, запуская механизм. Короткая стрелка замерла на цифре «1». А минутная остановилась между единицей и двойкой.
Аверин застонал, уронил халат и опустился на пол, прислонившись спиной к стене рядом с клеткой. Посидев немного, тупо глядя на циферблат, он повернулся к своему пленнику.
—Ну? И что мне теперь с тобой делать?
Юноша повернулся и помахал рукой, которой до этого пытался двигать колесики.
—Может выпустить? А, дяденька?
И он заморгал глазами. Обоими, зеленым и голубым.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ОБРУЧАЛЬНОЕ КОЛЬЦО КОЛДУНЬИ
Глава 1
Пахло в этом доме вкусно. Не так, как в мясном магазине, конечно, но тоже довольно приятно. На кухне стоял уже слегка подвыветрившийся запах котлет: видимо, их готовили вчера вечером. Но самих котлет он так и не нашел. Возможно, они были в холодильнике, но дверца не поддавалась кошачьей лапе, а менять размер или облик новый хозяин категорически запретил.
Кот уныло сел посреди кухни и тщательно вымыл лапу, которая так подвела его с холодильником. Потом зашел в гостиную. Прошел в коридор, убедился, что входная дверь заперта, вернулся в гостиную, запрыгнул на стол и понюхал цветы. Фу. И ваза была новая, взамен той, что он разбил в прошлый раз. Может, и эту грохнуть? Нет, не стоит. В окно теперь больше не удрать. Он попытался открыть дверь в спальню, но и она не поддавалась. Вот для чего, интересно, нужно запирать дверь в спальню? Ну что оттуда можно стащить? Наволочку?
