Хозяин наклонился над ним. Левая рука его была перевязана бинтом, и от нее пахло сильнее всего.
Кот снова облизнулся и попятился. Формально он ничего не нарушал. Сад тоже был территорией колдуна.
—Гермес Аркадьевич!— послышался из коридора радостный возглас. Кот облегченно вздохнул. Разбор полетов откладывался.
Огромный демонический кот занимал почти всё пространство комнаты для вызовов. Он был по-настоящему красив — серебряная шерсть мерцала и переливалась в такт движениям, по его спине пробегали огненные искры, глаза сияли синим и зеленым, как два драгоценных камня.
У Аверина даже получилось заметить эту красоту, хотя, честно говоря, было совершенно не до любований. Его рука с тремя глубокими порезами, из которых должна была потоком литься кровь, находилась за гранью защитного круга примерно по локоть. Кровь литься не успевала. Стоило ей только выступить из ран, и огромный шершавый, как нестроганое дерево, язык проходился по руке, от кончиков пальцев до самого локтя и останавливался, только наткнувшись на барьер. Ощущение было таким, будто с руки сдирают кожу.
Но приходилось терпеть. Для краткосрочного подчинения призванного дива достаточно только начертить своей кровью знаки Подчинения и Удержания. Но для того, чтобы привязать по-настоящему, необходим полноценный обряд. И чем больше крови ты отдашь диву, тем прочнее будет ваша связь.
Аверину нужна была очень мощная связь. Этот див первого класса. И удержать контроль над таким ой как непросто.
Аверин проводил обряд в одиночку. В нынешних обстоятельствах ему бы действительно не помешал ассистент, но, увы. Самому приходилось и удерживать, и привязывать зверя. Поэтому больше, чем красотой демонической формой дива, он любовался тусклым серебром ошейника-цепи, почти скрытым мехом. Но видимым и прочно сомкнутым в самом начале обряда.
Хоть какая-то иллюзия безопасности. Одно неосторожное движение, немного ослабить внимание от боли или потери крови — и зверь втянет его в свой круг или, в лучшем случае, откусит руку.
Зверь был зол. Ошейник и Путы причиняли ему боль, знаки Подчинения жгли лапы, но запах крови не давал отвлекаться на все эти неудобства. Почуяв кровь колдуна, пленный див перестал биться и рычать и принялся слизывать ее с таким остервенением, что на какой-то миг Аверин перестал чувствовать руку.
Надо завершить обряд раньше, чем он ослабеет от потери крови. Но чем больше раз удастся наложить заклятие, тем послушнее будет див.
Язык уже слушался с трудом, ноги дрожали. Нет, нельзя останавливаться. Пока есть силы. Аверин попытался осторожно сесть на пол, рука с «поводком» дернулась, он на мгновение ослабил Путы, и огромные белоснежные клыки тут же сомкнулись на запястье. Боль пронзила до плеча.
—Нельзя! Назад!— закричал Аверин и сжал руку, поворачивая ее и натягивая «поводок».
По телу дива прошла дрожь. Глаза-звезды впились в Аверина, ослепляя так, что он зажмурился.
И почувствовал, как пасть разжалась. Боль отступила, и вдоль руки вновь словно провели наждачной бумагой.
Он послушался. Див первого класса подчинен.
Почему он на такое решился? Не на ровном месте появился запрет вызывать дива первого класса, что уж говорить о подчинении. Аверин прекрасно понимал, как сильно рискует, но…
Первой и главной причиной стало то, что он очень не хотел подвести Виктора. Доверившись ему, друг совершил серьезное нарушение. Воспользовавшись служебным положением, Виктор оформил документы на дива без освидетельствования участкового колдуна. За это мог последовать строгий выговор. А уж за оформление первого класса как второго… Самое малое, он мог лишиться должности. Или быть осужденным за халатность, а то и за подлог. Нет, этого нельзя допустить. Вечером, когда Аверин с помощью встроенного подъемного механизма перемещал на второй этаж клетку с «мальчиком», идея, пришедшая ему в голову, казалась хорошей. На сыскной работе рано или поздно «Кузя» сожрет кого-то достаточно сильного, и это поможет объяснить скачок его силы и изменение класса. Тогда Аверин оформит его в Управление с чистой совестью.
Но была и вторая причина. Гораздо менее благородная. Ему нравился этот див. Его странное нежелание жрать людей. Его нехарактерное благородство в отношении представителей своего вида. Его связь с загадочной Анастасией. Аверин чувствовал, что столкнулся с чем-то необычным, и это не позволяло ему так просто отдать дива и выпустить тайну из своих рук. Хотя бы пока. Он был уверен, что сможет подчинить и удержать в повиновении настолько сильное существо. Первое ему удалось. Теперь дело за вторым. В конце концов, в старые времена, еще до введения многочисленных запретов, колдуны нередко держали дивов первого класса.
—Гермес Аркадьевич! Ну что за прелесть вы принесли. Неужто и правда, в коробку поймали?
Маргарита стояла в дверях и радостно улыбалась.
—Да, именно так, я его прямо в ней домой и принес.
—О, неужели так крепко заснул? Намаялся малыш. А какой голодный был! Целую котлету умял и сметану. И поймал крысу! Представляете? Вот такую крысу!— она расставила руки, показав размер крысы таким, что поймать ее мог только небезызвестный Кузя из ее деревни, у которого была «морда».
По крайней мере, Маргариту он смог порадовать. Оставалось решить вопрос с «племянником». Но этим он займется позже.
Аверин отодвинул руку от сосредоточенно нюхавшего ее кота. Тот потянулся следом, и Аверин, покосившись на Маргариту, почесал его за ухом. Что же, дальше сада див не ушел, а значит приказ он понял и подчинился. Хотя и с некоторыми вариациями. За этим надо будет понаблюдать. У дивов, сожравших людей благородной крови, а в особенности колдунов, часто появляются интересные способности. В частности — возможность довольно вольно интерпретировать приказы. Во время обряда Аверин постарался четко сформулировать основные обязанности. Наивысший приоритет — защищать его жизнь, далее — не причинять вреда, подчиняться любому приказу, озвученному вслух или написанному его почерком, и тому подобные основы.
Умел ли этот Кузя читать? Если нет, нужно будет научить. И писать заодно.
Дел было по горло. Но сначала надо поесть. Эх, жаль, что Аверин не мог, как див, утолив голод, поправить и здоровье. Рука болела немилосердно, а пробежка далась очень тяжело. А сегодня еще лекция.
—Что там с завтраком? Я ужасно голоден.— Он пошел в ванную, принял душ, вышел и перебинтовал руку. После пробежки бинт следовало сменить на чистый. Хоть раны и были зашиты, процедуру он провел очень аккуратно — два разноцветных глаза смотрели на него с любопытством и ожиданием.
—Кыс-кыс-кыс,— раздалось из кухни.
И кот моргнул, развернулся и сорвался с места.
Аверин вздохнул с облегчением. Да, он принял все меры предосторожности, но под этим взглядом было неуютно. Кот, поняв, что рядом с хозяином ему ничего не светит, а на кухне точно будет еда, наконец оставил его в покое. Намотав новый бинт, Аверин оделся в чистое и прошел в гостиную. Из кухонного дверного проема виднелся полосатый хвост. Кажется, коту действительно что-то перепало.
