—Что?
Брат улыбнулся:
—Красавица, правда?
Машина была неплоха. Длинная, как сигара с обрезанными с двух сторон кончиками, и с хищноватой мордой, она мерцала темным серебром в свете фонарей гаража. И чего греха таить, даже в столице новая «Ладога» смотрелась бы весьма эффектно.
Наверняка и будет. Аверин выдавил улыбку:
—Ну… да, хорошая.
—Ты еще главного не знаешь,— Василь открыл дверцу и похлопал по рулю. Точнее — по его центру, почему-то заполненному почти целиком пластиком и металлом.
—Что это за… конструкция?— больше из вежливости поинтересовался Аверин.
—Это подушка безопасности,— его брат поднял указательный палец.— Исследования показали, что больше всего травм при аварии водитель получает от удара головой о руль или лобовое стекло. Теперь этому не бывать.
Он погладил поверхность руля:
—Вот отсюда вылетает такой специальный пузырь. И он защищает голову водителя от удара. Новое слово в безопасности.
—Да, Василь, я знаю, что такое подушка безопасности. Форд ее использовал еще в семьдесят первом.
Брат похлопал по дверце машины:
—Так то была экспериментальная партия. И с того времени технология претерпела много усовершенствований. Поверь мне, скоро без этих подушек вообще перестанут машины выпускать. Век скоростей, надо успеть за ним, и желательно не получить за это по лбу. Поэтому оставь свой скептицизм.
—Да я и не думал,— миролюбиво проговорил Аверин,— я вообще в этом не разбираюсь, это ты у нас профи. Вот только…
—Что?— Василь помрачнел.— Не нравится машина? Цвет? Вообще, я думал, что она выглядит несколько агрессивно, но многим людям такое придется по вкусу.
—Да нет, выглядит она отлично.
Василь просиял.
—…Но вот название…— Аверин сделал нарочитую паузу.
—Я так и знал…— обиделся брат,— я, между прочим, хотел сделать тебе приятное. Ты ни разу не принял ни одного моего подарка, так и ездишь на своей облезлой птичке. Небось, из ремонта не вылезаешь.
—Я привык,— Аверин невозмутимо пожал плечами,— нет, я очень тронут, правда. Только звучит не слишком красиво: «Ладога-Гермес». Понятно, что ты имел в виду скорость посланника богов, когда выбирал название. И это будет ясно всем. Но, подумай. «Ладога-Меркурий» будет намного элегантнее. При этом суть останется та же. Зато появится еще и отсылка к космосу, а это сейчас очень модно.
—Хм…— Василь наморщил лоб,— что-то в этом есть, конечно, но… Подожди-ка,— он посмотрел куда-то за спину Аверина.
Аверин обернулся. К ним спешил Анонимус. Приблизившись, он поклонился с совершенно каменным лицом и обратился к Василю:
—Ваше сиятельство, ее сиятельство вдовствующая графиня проснулась и хотела бы видеть младшего внука.
—С этим могут возникнуть проблемы, да, Анонимус? Я ведь невидимый,— в упор глядя на фамильяра, сказал Аверин.
—Прошу извинить мою бестактность,— с таким же каменным лицом произнес див,— ее сиятельство желает видеть вас. Извольте пройти.
Анонимус вел себя вызывающе. Но Аверин решил не акцентировать на этом внимания. С бабушкой стоит встретиться как можно быстрее. Как минимум оценить ее состояние.
Он огляделся по сторонам. Кузи нигде не было видно. Ладно. Главное, чтобы он не столкнулся с Анонимусом. Аверин был уверен, что ничего хорошего из этой встречи не выйдет.
Бабушка выглядела не слишком хорошо. Впрочем, Аверин давно ее не видел, а старость никого не щадит. Было заметно, как сильно сдала графиня. Тем не менее принимала она, сидя в кресле, а не на подушках в постели, как он ожидал, и почти при полном параде. Не в вечернем платье, разумеется, но одетая в модный шелковый халат с китайским драконом. Возможно, сейчас в таком виде было прилично показываться не только своим внукам. Если под халатом и была ночная сорочка, Аверин этого не заметил.
—Я рад, что вам лучше.— Аверин присел рядом на софу.
Бабушка протянула ему руку, он взял ее и коснулся губами тонких пальцев. Рука была почти невесомой.
—А я рада, что ты приехал, Гера. Думала, так и помру, не повидав тебя. Ты уже видел Мишеньку? Он так вырос…
—Нет, узнав, что вы ждете меня, я поспешил сюда. Что с вами? Если нужно, я распоряжусь насчет врача, у меня есть хорошие связи.
—Не нужно,— она забрала у него руку и махнула ей,— я привезла с собой своего лекаря. Он пользует меня уже двадцать лет, и не в моем возрасте менять что-то. И он мне дал какие-то ваши современные пилюли. Видишь, мне сразу стало лучше. Так что, возможно, я зря тебя побеспокоила. И ты будешь думать, что старуха специально притворялась, чтобы заманить тебя сюда.
—Нет, что вы. Я ни на мгновение так не подумал,— соврал Аверин.
Бабушка только печально улыбнулась:
—Всё равно, ты должен понимать, что, скорее всего, видишь меня в последний раз. При следующем приступе я могу сюда уже не доехать. А я так хотела взглянуть на тебя,— она провела рукой по его волосам,— а еще больше я бы хотела увидеть твоего сына… или маленькую дочку…
—Прошу вас, не надо поднимать эту тему,— попросил Аверин,— Василь сполна отработал за нас обоих, сделал целых двух юных графинь и одного наследника рода Авериных. Мне за ним уже всё равно не угнаться.
—Фу, как грубо, Гера! Тебе не идет на пользу общение со всеми этим ворами и ищейками! Ты же был лучшим учеником в Академии! Подавал столько надежд!
—Хм… И как это связано с моей репродуктивной функцией и семейным положением?
Бабушка смерила его холодным взглядом, но спустя мгновение он потеплел.
—Гера, ты же понимаешь. Твою кровь просто необходимо передать. Так уж получилось, что сильная кровь досталось тебе, а не старшему брату, и попусту разбрасываться таким даром… И не только о детях я сейчас говорю, но и том, что ты мог бы сейчас жить в столице и вполне дослужиться до министра! А ты прозябаешь в этой глуши.
—Но разве вы сами не выбрали еще бо́льшую глушь? Вместо того, чтобы блистать при дворе?— он прищурился, и его губы тронула улыбка.
—Ты не понимаешь, что такое сила…
—А вы не понимаете, что такое свобода, бабушка.
—У тебя есть долг!
—У меня есть старший брат. И он как раз не против отрабатывать семейные долги. И Миша, насколько я знаю, успешно прошел все тесты и поступит в Академию через семь лет.
Старая графиня вздернула подбородок, словно желая сказать что-то резкое, но внезапно передумала. Она снова протянула руку и коснулась лица Аверина.
—Ах, Гера,— еле слышно прошептала она,— почему ты младший… ты так похож на Аркадия…
Она убрала руку и, словно застеснявшись своего порыва, отвернулась. Взяла меленький серебряный колокольчик и позвонила.
