—Значит, ты ведешь задушевные разговоры с фамильяром…— начал было Аверин, но тут же прикусил язык. Он понял, что не хочет больше убеждать брата. Возможно, Анонимус в чем-то заменил Василю погибшего отца. И если брату хочется считать, что фамильяр его любит, то зачем его переубеждать? В конце концов, Василю вообще не нужно знать обо всех тонкостях взаимоотношений с дивами. Если Анонимус начнет зарываться, это задача колдуна — поставить фамильяра на место.
Аверин посмотрел на брата, и ему стало стыдно. Он ведь бросил Василя. И все эти годы убеждал себя в том, что совершенно ему не нужен.
—А знаешь,— улыбнулся он,— я тебе сейчас одну историю расскажу. Про диву, которая так привязалась к сыну своей хозяйки, что после ее смерти натурально стала ему матерью. Возможно, мы действительно знаем о них далеко не всё.
Глава 9
Снятие заклятия с кольца заняло больше двух часов. Аверин взял кровь у Василя, и брат немедленно ушел. Оставалось надеяться, что не за коньяком. Впрочем, Василь всегда был очень разумным. А сейчас совсем не подходящее время заливать горе вином.
Сидя в одиночестве, Аверин раздумывал, как же вышло, что он настолько отдалился от своей семьи. Сначала ему не нравился контроль бабушки. Даже в Академии, несмотря на строжайший режим, было намного свободнее. Потом бабушка полностью подмяла под себя Василя, и брат начал плясать под ее дудку. Да и фамильяр постоянно подчеркивал, что младший сын в этом доме никто. Но что если дело действительно в порядочности Анонимуса? И он боялся обидеть Василя своим вниманием к брату-колдуну? Вон как носится фамильяр с Мишей, даже не пытаясь скрывать свою привязанность. С маленьким колдуном совершенно правильно устанавливать связь, именно Миша — его следующий хозяин.
Эх… Всё же выходило, что Мария права. Он раскрыл столько преступлений, помог стольким чужим людям и даже не подумал о своих родных. Ведь если бы он хоть сколько-то интересовался их делами, то давным-давно разобрался бы во всей этой русалочьей истории. И его брат, и Мария, и даже Марина могли быть счастливы и не брать грех на душу.
Наконец с кольцом было покончено. На руке лежал совершенно безвредный золотой ободок.
Аверин вышел из комнаты, прошел по коридору и поднялся наверх.
В окно было видно беседку, в ней сидели Василь и Мария, брат держал жену за руки. Аверин направился к ним.
Глаза Марии были красными, от нее пахло коньяком.
Он положил кольцо на столик:
—Вот и всё. Теперь вы оба свободны. Оставить его тебе?
—Нет… хотя… отвезу его в нашу церковь, пожертвую на приют. Нам с Машей я закажу другие кольца.
—Отлично. Тогда я, с вашего разрешения, всё же вас покину.
—Подожди, я тебя провожу.
Они направились на задний двор. Возле автомобиля уже замерла в ожидании Марина. На капоте восседал Кузя.
Аверин собирался сесть за руль, когда его окликнули:
—Ваше сиятельство!
Он оглянулся. К нему шагал Анонимус, держа за руку Мишу, который едва за ним поспевал. В руках у дива была большая квадратная коробка.
—Это вашему коту,— сказал Анонимус и протянул коробку.
—Это зефир!— пояснил Миша.— Кузя обожает зефир!
Аверин взглянул на дива и племянника и, поблагодарив легким поклоном, взял коробку. Решив, что по приезде нужно будет обязательно зайти к диве Анастасии. Накопилось слишком много вопросов, а Аверин терпеть не мог, когда чего-то не понимал.
Затем открыл багажник, чтобы положить туда зефир, и тут понял, что его вещей в нем нет.
Он вопросительно посмотрел на Василя.
Тот усмехнулся:
—Гера, отказы не принимаются. Эту рухлядь я лично отправлю на металлолом. Хотя я согласен, мы лучше назовем новую модель «Меркурий».
Новая машина оказалась выше всяких похвал. Шла ровно, очень тихо, а чтобы крутить руль, не требовалось никаких усилий. Аверин вспомнил автомобили своей юности — ему тогда казалось, что нормально ими управлять могут только дивы.
Марина в дороге не проронила ни слова. Только бросила удивленный взгляд, когда он свернул с Мурманского шоссе.
Зато Кузя сновал туда-сюда по машине, то высовывая морду в приоткрытые окна, то смотрел вперед, упираясь лапами в переднюю панель.
Наконец они доехали до Дубровки. Аверин остановил машину и открыл дверь, приглашая Марину выйти. Кузя выпрыгнул следом.
—Зачем мы приехали сюда?— нарушила молчание Марина.— Я думала: вы везете меня в город.
—В полицию? Нет. Иди за мной.
Он двинулся по тропинке к Неве.
На берегу никого не было. Марина остановилась и смотрела с недоумением.
—Ты отсюда плыла?
Она покачала головой:
—Не совсем. Чуть дальше. Там кусты, можно было спрятать одежду.
—Что же, больше тебе прятать одежду не придется.
Он поднял руку, на которой блестело кольцо, а второй начертил в воздухе знак Свободы.
—Отпускаю.
Удивление на лице Марины сменилось потрясением. Она сжала ткань своей юбки так, что у нее побелели пальцы.
—Вы… освобождаете меня?!
—Конечно, я освободил твою сестру, теперь тебя. К счастью, в твоем случае это сделать очень просто.
Он снял с руки кольцо и с брезгливым выражением выкинул его в реку.
—Вот и всё.
—Но… почему тут? Почему не там, дома?..
—Я дал тебе время попрощаться с сестрой. Если бы я освободил тебя дома, Мария уговорила бы тебя остаться. А здесь… ты чувствуешь этот запах?
Марина кивнула.
—Здесь ты вольна выбрать сама. Если решишь вернуться к людям — я отвезу тебя, куда скажешь. Хоть обратно в поместье. А можешь…— он указал рукой на реку.
Она медленно повернула голову туда, куда он указал. И долго смотрела вдаль.
А потом решительно стянула блузку через голову. Через мгновение за ней последовала юбка.
Некоторое время Марина стояла в неглиже, словно смущаясь, а потом и нижнее белье легло в кучу вещей. Она прошла к воде и вошла в реку по щиколотку.
И обернулась.
И Аверин вздрогнул. В этих глазах, темно-серых, как грозовое небо, больше не было и следа неуверенности и покорности. Да и весь ее облик изменился, волосы разметал ветер, плечи расправились, она стала как будто выше ростом. На него дохнуло запахом еловых веток, воды и прибрежной травы.
—А знаете,— тихо проговорила она,— жаль, что вы не смогли меня полюбить.
И Марина, изящно выгнувшись в воздухе, исчезла в волнах.
А Аверин, глядя ей вслед, подумал, что если бы встретил Марину такой, всё могло выйти по-другому.
