Аверин напрягся, но не подал виду.
—Ну как вам? Понравилось?— с довольной маслянистой улыбкой спросил он.
Рождественский присел рядом.
—Не то слово. Вы только сильно не обижайте там наших «немцев», Юстас — старый клиент и расстроится, если его див серьезно пострадает. Он за его счет и живет,— князь усмехнулся.— И с красавицей вашей поаккуратнее. Не забывайте: вы ее обещали сегодня на главную арену.
—Да-да, я помню,— заверил Аверин,— не думаю, что она пострадает: «немец» слабее ее, даже если начнет делать глупости.
Рождественский посмотрел искоса:
—А что же, с другими дивами вы «личными вещами» готовы делиться, а?
Аверин изобразил удивление:
—Вы же, когда в театр приходите, не переживаете, что ваше пальто висит рядом с одеждой других посетителей? Но если его, даже по ошибке, надену я, вы будете очень возмущены.
Рождественский хлопнул его по плечу:
—Не буду, Гермес, вот правда, не буду. Но вас понимаю, и принимаю такое отношение,— он внимательно посмотрел на Анастасию: — А, если не секрет, как вам удалось заполучить такого сильного дива? Или вы откормили ее в дальних китайских провинциях?
—А, нет,— Аверин махнул рукой,— это так, для эстетики, скорее. Мне она досталась уже сильной. Просто повезло.
—Хм… а не расскажете, если не секрет?
—Да какие уже между нами секреты,— Аверин подмигнул.— Вся ее семья погибла в аварии, в живых остался только ребенок-калека. Меня наняли приглядывать за опасным фамильяром, ребенок был «овощем» и мог помереть в любой момент, наследников не было. И я, конечно, должен был сдать ее в Управление, но… не смог устоять перед соблазном, привязал и оставил себе.
—И вы совсем никак не помогли ребенку… кхм… воссоединиться с семьей?
—Нет, что вы, как вы могли подумать,— Аверин сделал невинное лицо.
Он старался рассказывать историю, максимально близкую к правде, чтобы Анастасия в случае чего могла ее подтвердить.
—А чего же вы не использовали ее против демона с Крестовского?— хитро улыбнулся Рождественский.
—А кто вам сказал, что я ее не использовал?— Аверин в той же манере ответил на его улыбку.
Рождественский посмотрел очень внимательно:
—Ну и ну, Гермес. А вы хитрец…
—Вы меня знаете с Академии. Я, по-вашему, когда-нибудь был простачком?
—Нет, ну что вы… Не позволите задать вашей красотке пару вопросов?
—Да, конечно,— Аверин пожал плечами,— только недолго, я ее хочу за выпивкой отправить перед развлечением с «немцами».
—О, не волнуйтесь, выпивку и закуски вам подадут.
—Великолепно. Отвечай моему другу,— велел он Анастасии, надеясь, что она сумеет выкрутиться, если вопросы окажутся непростыми. Этот Рождественский определенно не желал отставать.
—А посмотри-ка на меня,— князь наклонился над Анастасией.
Она подняла глаза.
—Расскажи, как хозяин тебя пользует. Часто ли бьет? За что наказывает?
—Ну Андрей…— протянул Аверин.
—Ну а что? Что? Не хотите мне ее одалживать — дайте хоть послушать.
—Хозяин не бьет меня,— проговорила Анастасия,— он меня связывает перед совокуплением. Бьет он мальчика.
Рождественский рассмеялся:
—Связываете? Путами своими? Я помню, Гермес, вы еще в Академии изучали какую-то японскую технику. Мне Лизетт рассказывала.
—Она рассказывала вам обо мне?— постарался перевести тему Аверин.
—Немного. Совсем немного. А потом мы тоже… расстались,— он сделал на этом месте странную паузу.— А за что мальчика-то бьете?
—А то вы сами не видели,— улыбнулся Аверин,— дерзкий, наглый, невоспитанный. Люблю таких. Особенно смотреть, как они становятся покорными,— он похлопал Анастасию по плечу.
К столу подошла официантка. И молча опустилась на колени перед Рождественским. Он ее прямой хозяин? Или она привязана к другому колдуну? Вопрос с колдунами в особняке по-прежнему оставался главным.
—Говори,— разрешил Рождественский.
—Ваша частная арена готова, мастер Снейк.
—Отлично,— совершенно искренне обрадовался Аверин и встал.— Тогда я вас оставлю, с вашего позволения.
Анастасию он отправил в номер за одеждой Кузи. Див нужен в человеческой форме, а показывать его Аверин не хотел, его могли узнать другие гости, и это добавит проблем. Сам же прошел за официанткой куда-то вдаль по коридору, а потом вниз. Это было предсказуемо: арены наверняка находятся вровень с землей, если вообще не под ней. Дерущиеся дивы могут причинить очень много разрушений, а прошивать все стены серебром слишком накладно. Впрочем, Аверин не сомневался, что в особняке применяется очень много защитных заклятий. Весь коридор, по которому они вышли, словно вибрировал от концентрации силы.
В частном зале оказалась добротная массивная дверь. И это очень обрадовало Аверина, видимо, Владимир специально указал место, где можно не опасаться быть подслушанными. В сопровождении официантки и Кузи он вошел в просторную ложу с широким диваном и двумя креслами. У ложи был небольшой защитный бортик, а внизу располагалась квадратная арена, примерно пять на пять метров. Аверин удивленно присвистнул. Этот уголок для извращенных утех строился с большим размахом. Сколько в особняке таких арен? Две? Три? А есть еще «общая».
—Располагайтесь, господин,— официантка поклонилась,— если вам нужны дополнительные аксессуары, перечислите их, пожалуйста.
—Нет. Можешь идти,— Аверин присел на диван. Тот был широким и прочным. Предполагалось, что на нем не только смотрят. На арену вела лестница с резными перилами.
Появилась Анастасия.
Аверин прикрыл дверь и подал знак Кузе.
Тот немедленно принял человеческую форму и с ошарашенным видом уставился сначала на Анастасию, потом на хозяина.
—Это что, правда?— тут же спросил он.
—Что именно?
—Ну, про связывание.
—Это было один раз, и тебя совершенно не касается,— сказал Аверин, а Анастасия передала Кузе халат.
—Оденься.
Только Кузя завязал пояс, как дверь снова открылась и появился Владимир в сопровождении Мончинского. На этот раз див был одет в просторные штаны и рубашку.
Кузя хрюкнул и зажал рот рукой.
—Это и есть Владимир, я верно понимаю?— спросила Анастасия.— Кузя, почему ты каждый раз смеешься? Тогда на сцене, и сейчас…
Все посмотрели на Кузю.
—И-и-звините, это я от неожиданности,— Кузя по-прежнему держал ладонь возле рта.
Аверин смерил его взглядом и произнес задумчиво:
—Полагаю, никому не надо объяснять, почему этого мальчика бьют?
