Аверин вспомнил, как объяснял Кузе, чем может закончиться война между дивами и людьми. В любом случае это будет катастрофа. Для всех.
«Он не такой, как Григорий Распутин. Он не будет жрать крестьян деревнями».
Анастасия… как она оказалась на противоположной стороне? Ведь именно она старалась делать всё, чтобы научить дивов мирно сосуществовать и с людьми, и друг с другом.
Друг с другом… «Наставница»… не она ли и есть главный создатель и вдохновитель этой армии?
Колдун открыл дверь.
– Кузя, – позвал он, и див тут же оказался возле него, – мы отправляемся в Петербург. На военном самолете.
Глаза Кузи сверкнули:
– Ого! Обалдеть!
Они помчались к выходу. Кузя прыгнул за руль, мотор взревел, и машина, сорвавшись с места, понеслась к аэродрому.
Самолет выглядел, как огромная серая хищная птица. И чем-то напомнил Аверину Владимира в боевой форме.
Зато летчик точно был человеком.
– Майор Крутков, – широко и располагающе улыбнувшись, представился он. – Надеюсь, вы, ваше сиятельство, не страдаете морской болезнью? В полете придется несладко.
– Нет, я боевой колдун, – ответил улыбкой Аверин. Что же, может, и лучше, что самолет поведет человек.
Словно угадав его мысли, пилот слегка сдвинул брови:
– Доверьтесь мне. Сейчас дива сажать за штурвал опасно. – Он покосился на Кузю.
Выходит, этого майора предупредили о том, что происходит. Логично. Наверняка не только он, все военные эскадрильи подняты по тревоге.
– А вот не надо на меня так подозрительно смотреть, – обиженно пробормотал Кузя, – я за вас, вернее – за Гермеса Аркадьевича. Если хотите, я вообще снаружи полечу.
– Так и придется сделать, – усмехнулся майор Крутков, – в кабине всего два места. Но ты молодец, парень. Чем больше дивов за нас, тем больше у нас шансов.
– Нет, – поднял руку Аверин, – давай в кота. Лететь долго, ты потратишь слишком много сил под личиной, а нам еще сражаться.
Обрадованный Кузя запрыгнул внутрь.
– Что это за самолет? – спросил Аверин, забираясь следом.
– МиГ-31, – пояснил майор, – не волнуйтесь, доберемся быстро. А если по пути нас попытаются перехватить, сможем показать этим тварям, на что способны люди.
Аверин откинулся в кресле. Только бы он не ошибся с тем, откуда начнется вторжение. Если они успеют вовремя, возможно, удастся его остановить.
– Как думаешь, меня будут тут искать? – Софья наконец-то присела на диван и смогла отдышаться.
– Все зависит от того, что это за дом, – Владимир осматривался по сторонам. – Судя по реакции дворецкого и слуг – он принадлежит кому-то из вашей родни?
– Да, моей матери. Я родилась здесь, а потом мы переехали в имение отца. А оттуда меня отправили в скит. Этот особняк перешел мне по наследству, вернее – скиту. Мы с настоятельницей думали открыть тут благотворительную школу искусств.
– Дива-сообщница поглотил князя Кантемирова. У нее его память. Князь знал вашу мать?
– Да, он хотел на ней жениться.
– Значит, здесь небезопасно.
– Пока мы не узнаем, с какого расстояния Распутин может почуять меня, безопасных мест нет, – вздохнула она. – Мы успеем сбежать, если они приблизятся?
– Когда я почувствую их приближение, бежать будет уже поздно. Вам лучше добраться до ближайшего скита.
– Так я и сделаю. Но сначала нужно предупредить членов Совета и отдать им распоряжения. Первым делом мы позвоним министру обороны Бестужеву и новому министру госбезопасности Свердлову. Нужно направить все силы в Петербург.
– Мы не знаем, точно ли прорыв произойдет в Петербурге, – заметил Владимир.
– Тем более надо привести все доступные силы в боевую готовность. Чтобы можно было действовать сразу же, как мы получим какие-то сведенья. И нужно организовать оперативный штаб.
– Есть старый бункер, еще военных времен. Его подготовил для себя император Владимир.
– Далеко?
– В часе езды от дворца.
– Что же, значит, пусть все члены Совета направляются туда. Владимир, набери пожалуйста, номер Бестужева и дай мне телефон.
Трубку взяли не сразу. Раздался мужской голос, по всей видимости, фамильяра Бестужевых. Софья представилась и велела позвать князя к телефону.
– Прошу прощения, ваше императорское величество, но его светлость уже отбыли во дворец и будут у вас с минуты на минуту.
– Во дворец? – она нахмурилась. – Но зачем?
– Главный придворный колдун князь Кантемиров созвал экстренное совещание Совета. Странно, что вы об этом не знаете, – в голосе фамильяра послышались нотки сомнения.
Софья едва не выронила трубку:
– Останови его, ему нельзя…
Договорить ей не дал Владимир. Он наклонился к трубке и громко скомандовал:
– Говорит Императорский див. Возникла чрезвычайная ситуация. Твой хозяин взят в заложники, немедленно увози семью в безопасное место.
– Понял, – ответил фамильяр и отключился.
– Зачем? Почему? – возмущенно воскликнула Софья. – Князя Бестужева надо спасти!
– Поздно. Он уже во дворце. У его фамильяра седьмой уровень – если князя убьют, он останется верен семье. А если под угрозой расправы над хозяином его заставят подчиниться, у нас будет еще один сильный противник.
– Ты прав, – вздохнула Софья и протянула ему телефон, – надо позвонить всем членам Совета. Вдруг кто-то не успел выехать из дома или уехал недалеко.
Из всего Совета остановить удалось только князя Томилина.
– Самый бесполезный... – Софья вздохнула. – Выходит, Распутин захватил дворец. Для чего ему Совет?
– Он использует министров, чтобы отдавать приказы и не дать военным и силовым структурам отреагировать на опасность. Уверен, что все мои распоряжения отменены. Да, военные самолеты вылетели в Петербург, но им наверняка уже передали приказ возвращаться на базу. Пока разберутся, будет потеряно время.
– Надо оповестить военных о захвате дворца и Совета! Как думаешь, министры станут сотрудничать с ним? – София встала и начала нервно ходить по комнате.
Сергей Мончинский же весь разговор сидел на стуле в углу и напряженно думал.
– Если не станут – их просто сожрут и воспользуется личинами, так же как использовали голос Кантемирова, созывая Совет. Все пароли и данные у них в памяти, - заметил Владимир.
– Проклятье! – Софья ударила кулаком по стеклянной дверце серванта. Фарфоровые фигурки, стоящие там, зазвенели. – Что же делать?
– Лететь в скит, – подал голос Мончинский, – скиты подчиняются только митрополиту. И у них полно дивов.
