Верно, Виктор же не в курсе.
– Не важно, – быстро проговорил Аверин, – прошу, вызовите скорую.
– Да, конечно, – Виктор снял с пояса рацию.
Аверин вернулся в склеп. Императорский див по-прежнему стоял на том же месте.
– Виктор позаботится о раненых. А вам нужно поспешить, Петербург уже атакуют.
– А Управление? Академия?
– Они в Шлиссельбурге. Там произошел прорыв.
– Что же, тогда не будем терять времени. Проводите обряд, Гермес Аркадьевич.
– Какой? – не понял Аверин.
На лице дива появилось слегка насмешливое выражение:
– Какой положено, конечно же. Надевайте на меня ошейник, вы, помнится, предлагали это. Иначе наша славная Академия, да и Управление тут же накинутся на меня, стоит мне только разобраться с вашей небольшой проблемой.
И не успел Аверин ответить, как человеческая форма дива сменилась на демоническую. Огромная черная тень качнулась, и див опустился на колени, склоняя голову.
Переговоры с ректорами Академий оказались недолгими. Убедившись, что Софья именно та, за кого себя выдает, дивы и колдуны отправились за ней.
Больше всего императрица боялась не успеть. Город уже вот-вот должен был показаться вдали, когда на шею збуратора приземлилась сова. И тут же превратилась в Инессу.
– Я заметила огромную стаю дивов, летящую в Петербург. Нужно разделиться.
– Да, берите всех, кого считаете нужным. А мы полетим к месту прорыва.
Инесса исчезла.
Стая летит в Петербург. Значит ли это, что защитники были сметены и погибли?
Внизу серо-серебристой лентой зазмеилась Нева. А впереди заблестела бесконечная гладь Ладоги. Анастасия снизилась и увеличила скорость. В ушах загудело еще сильнее. Владимир поравнялся с драконом, и сидящий на спине химеры Мончинский указал куда-то вперед.
Сначала Софья не поняла, что предстало перед ее глазами. Небо было серым и сумрачным, и движущее темное облако она приняла за влекомую ветром тучу. Но тут же осознала свою ошибку: не может туча двигаться так быстро и так низко.
Грохнуло несколько залпов, и туча рассеялась, но тут же собралась снова.
Дракон опустился почти к земле и, казалось, начал касаться крыльями деревьев, а потом и крыш домов. Впереди Софья увидела большой темно-зеленый военный фургон и поняла, что Анастасия направляется именно туда.
Наверное, это штаб, и ее высадят именно там. Она уже взялась за ремни, чтобы начать расстегивать их, как вдруг заметила распростертое на земле человеческое тело и дива в человеческой форме, отбивающегося от стаи нападающих на него соплеменников. Он двигался очень быстро, но не сходил с места, защищая упавшего. И тут Софья вскрикнула – они снизились уже достаточно, чтобы она хорошо разглядела лежащего на земле человека и узнала своего дядю.
– Помоги ему! Пожалуйста! – закричала она, и дива, послушавшись, взмыла вверх. Софья почувствовала, как вокруг поднялся вихрь. Едва удерживая щит, она пригнулась и зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела, как из кучи разметанных ураганным ветром дивов выскочил огромный кот.
– Кузя! – закричала она.
Значит, граф Аверин тоже здесь. Но где же он?
Темная туча заслонила небо, дивы облепили фургон, и тот скрылся из глаз. Еще пару раз грохнули пушки и замолчали. Нападающие погребли под собой защитников.
Граф… он точно где-то тут…
– Туда, – закричала Софья, указывая Анастасии на стаю, накрывшую штаб, и ее чуть не выбросило из седла, когда дива заложила крутой вираж. И с размаху врезалась в стаю, кроша дивов огромными челюстями и пройдя буквально в полуметре над фургоном.
Вокруг дождем посыпались тела, замороженные Владимиром.
Анастасия снова заложила вираж, и у Софьи на миг потемнело в глазах.
«Я мешаю. Я мешаю ей нормально сражаться», – только успела подумать она, когда ее ногу, крепко прижатую к седлу, пронзила боль. Она посмотрела вниз и увидела мохнатую тварь с перепончатыми крыльями. Вцепившись когтями в бок Анастасии, тварь била своим загнутым клювом в ногу наездницы.
Щит смягчил удар, иначе Софья осталась бы без ноги, но всё равно острый клюв рассек кожу, и штанина стала набухать от крови.
И тут же к ней повернулась гигантская зубастая голова збуратора.
«Мне конец», – успела подумать Софья и принялась молиться, быстро шевеля губами. Но огромный зубы сомкнулись на терзавшей ногу твари, а потом рванули ремни, которыми Софья была накрепко пристегнута к седлу. Седло развалилось, императрица вскрикнула и полетела вниз, отчаянно размахивая руками. Освобожденная от седла дива рванула вверх и мгновенно исчезла из виду.
А Софья почувствовала, как ее подхватили чьи-то руки. И знакомый голос проговорил прямо в ухо:
– Не бойтесь, тетенька императрица. Я вас держу!
Облизав сухие губы, Софья попросила:
– Воды… дайте воды.
Ее губ коснулся край то ли стакана, то ли чашки, она сделала большой глоток и открыла глаза.
– Где я?
Над ней наклонилась молодая женщина, и Софья узнала Любаву, племянницу графа Аверина.
– Вы?.. Почему вы здесь? Ах да, вы же чародейка… – спохватилась она, протянула руку и взяла у Любавы стакан с водой.
– Наше поместье недалеко от Шлиссельбурга. Я хотела помочь и успела очень кстати! – девушка указала куда-то вбок.
Софья повернула голову и радостно улыбнулась. За столом, держа в руке телефонную трубку, сидел дядя. Вторая его рука висела на перевязи, а на голые плечи была накинута военная куртка, из-под которой виднелись бинты. Дослушав чей-то отчет, он повернулся и попытался подняться. Любава бросилась ему помогать.
Князь встал, приблизился, и Софья увидела слезы на его глазах.
– Сонечка… деточка… ну как же так?! Господи, как же я рад, что вы живы!
Софья села. Оказалось, она лежала на каком-то небольшом диване.
– Я тоже рада видеть вас в добром здравии, дядя, да еще и за работой. Что со мной случилось?
Вместо дяди ответила Любава:
– Вы потеряли сознание. Очень переутомились во время полета, да еще и это ранение. Кузя принес вас, а я подлечила и перевязала. К счастью, рана не очень глубокая.
– Эта юная леди просто святая, – добавил князь, – она и меня прекрасно подлатала.
– Но как же Анастасия?.. Та дива, на которой я прилетела. Она привязана ко мне. Как вышло, что она меня не сожрала?
Ей никто не ответил. Дверь открылась, и на пороге появился Кузя.
– Дмитрий Петрович, докладываю, – он отсалютовал на военный манер, – на переправе чисто. Бои сместились к Петербургу, основные силы противника теперь там. Из крепости больше никто не вылетает.
