– Похожего на вас, да? – Кузя уставился на него в упор.
– Кузя, и ты туда же? Вы все как с цепи сорвались. Ты тоже намекаешь, что мне следует занять должность?
– Ничего я не намекаю. Но я тогда смог бы служить в Управлении вместе с вами. И получил бы орла. И мы одели бы всех дивов в красивую одежду и перекрасили общежитие в разные яркие цвета!
У Кузи всё выходило легко и просто, будто див смотрел на мир через очки со стеклами этих самых ярких цветов.
– Вы подумайте, Гермес Аркадьевич, это же так здорово! – жизнерадостно воскликнул он.
– Я думаю, Кузя, – Аверин печально усмехнулся, допил чай и направился в ванную. Пора было готовиться ко сну.
Ночью мучительно захотелось пить. Аверин сел на кровати и уже собрался встать, чтобы сходить на кухню за водой, но внезапно почувствовал приступ тошноты, будто накануне перебрал лишнего. Голова закружилась, и колдун чуть было не упал на кровать, но усилием воли всё же заставил себя подняться.
Тошнота отступила, но ее сменила пульсирующая головная боль, а жажда только усилилась.
Он что, отравился?
Надо дойти до кухни. Аверин встал, нащупал ногами тапки и направился к выходу из спальни.
Каждый шаг давался с таким трудом, словно на ногах у него были надеты свинцовые башмаки. А воздух стал густым, как кисель, и сопротивлялся не только движениям – усилие приходилось делать, чтобы просто его вдохнуть.
Аверин остановился у стены, оперся на нее спиной и ощупал грудь. Сердце вроде билось ровно и не болело. Значит, не инфаркт. Может, у него инсульт? Надо позвать Кузю. Что бы это ни было – неплохо бы вызвать врача. Он открыл рот, но не смог издать ни одного звука. С трудом подняв руку, он коснулся лица – кожа была покрыта липким холодным потом.
Где же Кузя? Он ведь должен уже почувствовать, что хозяину плохо.
Аверин с трудом отлепился от стены и открыл дверь. Еще несколько тяжелых шагов – и он в гостиной. Надо дойти до телефона. Голова взрывалась болью. В висках пульсировало, он чувствовал, как его бросает то в холод, то в жар.
Нет, сначала воды. Чтобы стало чуточку полегче.
Он повернул к кухне, но вдруг понял, что двери нет – на ее месте виднеется гладкая ровная стена.
Аверин остановился, сжал пальцами виски и часто заморгал. А потом зажмурился изо всех сил. А когда открыл глаза – дверь появилась на привычном месте.
Он зашел, схватил со стола стеклянный кувшин с водой и начал жадно пить. Стало немного лучше, но жажда не унималась. Он взял кувшин с собой и вышел из кухни. И замер, стоя на пороге и с трудом удерживая тяжелый сосуд в руках.
Свет уличных фонарей освещал человеческую фигуру в его кресле.
– Вы… – выдохнул Аверин, – как вы сюда попали?
– А я уже подумал, что вы не заметите меня, – голос дива звучал насмешливо и отозвался в голове Аверина новой вспышкой боли.
– Что вы со мной сделали?.. Раньше… такого не было… – руки колдуна задрожали, и кувшин выскользнул, но не полетел, а медленно поплыл вниз. Див внезапно оказался совсем рядом и заглянул прямо в глаза, причем в его взгляде Аверину почудилось беспокойство. И тут за спиной раздался отчаянный крик Кузи:
– Отпусти его! Ты же его убиваешь!
Императорский див отпрянул и снова вернулся в кресло:
– Плохо, очень плохо… я не думал, что так выйдет, когда пытался связаться с вами. Я не хочу причинять вам вред. Вам нужно впустить меня, и мы поговорим.
Перед глазами вспыхнул яркий свет, будто бы взорвалась горящая лампа, ноги Аверина подкосились, и он начал падать. Медленно, вместе с кувшином, куда-то в темноту. В этот миг за плечи его схватили горячие руки, и он снова услышал голос Кузи:
– Он ушел. Он ушел, Гермес Аркадьевич.
Аверин вздрогнул и проснулся. Кузины глаза светились в темноте, хотя див был в человеческой форме. И он действительно сжимал плечи колдуна своими руками.
– Проклятие… кажется, я в порядке, – Аверин пошевелился и понял, что лежит на промокшей от пота скомканной простыне. Одеяла на нем не было, видимо, он скинул его во время кошмара.
Кузя отпустил его, и Аверин сел, вытирая рукой со лба холодный, как во сне, пот.
– Как вы?
– Спасибо, Кузя, нормально. Это просто был дурной сон.
– Да какой сон? – Кузя подскочил на кровати. – Он влез в ваш разум! Каким-то образом…
– Что?! – Аверин почувствовал, как по спине пробежал холод. – Ты хочешь сказать, что Императорский див каким-то образом пробрался в мой сон? Но как ему это удалось? И зачем?..
«Впустите меня».
– Он сказал, чтобы я его впустил… – нахмурившись, проговорил Аверин, – что это может значить?
– Сюда? Из Пустоши? – Кузя сполз с кровати и уселся на свой любимый подоконник.
– А ты не слышал его? Мне показалось, что ты тоже был там.
– Я был тут. И видел, что он с вами делает. Думаю, он пытался поговорить. Но вам стало от этого плохо. Очень плохо. Пришлось его прогнать.
Аверин едва различал в темноте лицо Кузи, но был уверен, что сейчас тот самодовольно улыбается.
– Это что же выходит, мне теперь надо опять к брату ехать? – Аверин вздохнул. – Вряд ли он пытался связаться со мной просто от того, что соскучился. Но как он… – колдун провел по руке, где еще довольно болезненно ощущался глубокий порез самурайским мечом. Швы носить минимум неделю.
А что если…
– Кузя, я попробую вызвать его прямо из дома. Возможно, если я открою коридор, он сумеет настроиться на мою кровь. Физическая форма этого дива не распадается, как у других, возможно, он узнает мою кровь.
Кузя соскочил с подоконника:
– Вы же опять себя резать собираетесь? Мне в клетке посидеть? Я, конечно, могу сдерживаться, но это не так и просто. Но вы уверены? А вдруг придет какой-нибудь другой див и сожрет вас?!
– Не надо в клетку. Я не буду делать разрез, нужна всего пара капель. Просто на всякий случай подожди за дверью, пока я буду раскручивать алатырь.
Аверин набрал крови шприцем и, полив ее на алатырь, произнес заклинание и раскрутил звезду. И не успел он поежиться от холода Пустоши, как посреди алатыря появился див. Аверин еще толком не разглядел демонический облик, как его гость обратился человеком и, широко улыбаясь, развел руками:
– Как хорошо, что вы поняли, что мне от вас нужно. Ну здравствуйте, Гермес Аркадьевич. Вы соблаговолите выпустить меня из алатыря или предпочтете разговаривать так?
Дверь приоткрылась, и показалась голова Кузи. Критически оглядев гостя, див демонстративно поморщился:
– Тебе нужна одежда. Гермесу Аркадьевичу не нравится, когда люди ходят по дому голыми. – И Кузя скрылся, громко хлопнув дверью.
