– Не сомневаюсь, что так и будет.
Аверин смотрел на княжну с нескрываемым интересом. Не просто скромная монахиня, а колдунья-исследователь займет императорский трон. Что же, отличные новости. По крайней мере, эта женщина точно умна.
Правда, это не означает, что из нее выйдет хороший политик.
– Не будет, – ее лицо помрачнело, – я сполна осознаю свой долг и сделаю всё, чтобы справиться с отведенной мне ролью, но с наукой, боюсь, для меня покончено. На серьезные исследования времени уже не будет. Поэтому я очень хочу услышать даже самые мельчайшие подробности посещения Пустоши. Вы действительно были там?
– Был, – подтвердил Аверин, – не далее как вчера.
– Невероятно. Расскажите мне всё. С самого начала. Как вам это удалось?
Аверин подумал немного и начал рассказывать.
Княжна слушала очень внимательно. Задавала много вопросов, демонстрируя впечатляющие знания. Больше всего ее интересовало устройство коридора, но об этом Аверин смог рассказать немного – коридор только предстояло изучить.
– Я кое-что не понимаю, – в конце сказала она, – вы ведь сказали, что ваш див, Кузя, и Императорский див вышли в Пустошь через один коридор. Вернее, этот коридор и открылся в теле вашего дива, так?
– Так и есть, – Аверин отметил, что воспоминания об этом больше не вызывают у него боли, но вместо нее появился страх. А вдруг он не успеет? Вдруг, пока он тут болтает, в Пустоши случится что-то непоправимое?
Он прогнал эти мысли. Он делает всё, что в его силах. Этой женщине важно узнать побольше о Пустоши и его походе. И она поможет.
– Тогда как ему удалось выжить? – продолжила княжна Софья. – Или Императорский див пощадил его?
Аверин задумался ненадолго и решил, что ей стоит знать правду.
– Это очень странная история, – сказал он, – я знаю ее только со слов своего фамильяра. Императорский див вместе с Кузей попали под ледяной обвал. Как и мы с Анонимусом.
– И они, и вы попали под обвал. Но граф Аркадий Аверин тоже бывал в Пустоши. Насколько я поняла, ничего подобного с ним не случалось.
– Вы тоже отметили это… – вздохнул Аверин, – я не знаю. Может быть, в Пустоши что-то изменилось. А может, так было всегда, и это просто вопрос везения. Мы слишком мало знаем о Пустоши. А еще меньше о том, что происходит там, где открывается коридор. Мало кто из дивов может рассказать: собственный переход они обычно не помнят.
– Да… работы предстоит много… – задумчиво произнесла княжна, – скажите, я могу получить записи вашего отца? И мне очень важно поговорить лично с вашим фамильяром. Анонимус, верно?
– Верно. Что же, если вы соблаговолите выдать мне разрешение на вызов, я немедленно, как только верну из Пустоши своего дива, отправлюсь к вам. Мой брат будет счастлив предоставить вам Анонимуса.
– Вы получите разрешение, разумеется. Но, боюсь, вам придется потерпеть мое общество чуть дольше. Я собираюсь присутствовать при обряде и лично посмотреть, как работает коридор. Поэтому завтра я вылетаю с вами в Петербург.
Аверин ошарашенно посмотрел на нее:
– Но… государственные дела... Разве может будущая императрица…
– Что толку быть императрицей, если главное для колдовской науки событие этого столетия пройдет мимо меня, а я даже не попытаюсь принять в нем участия? Не волнуйтесь, коронация только через три недели, и я планировала поездку на Валаам перед ней. Перенесу эту поездку на неделю раньше, что такого? На острове я бываю каждый год, и в отличных отношениях с настоятелем. Он прикроет меня.
– Это… – с некоторым сомнением протянул Аверин, – выглядит как авантюра…
– Да полноте, граф, может быть, это моя первая и последняя авантюра в жизни. Никогда себе не прощу, если пропущу это событие. Но вы, должно быть, очень устали. Владимир проводит вас в ваши покои.
– Не скрою, устал, – после ужина Аверина начало клонить в сон, – но… покои во дворце? Не слишком ли это…– он попытался подобрать слово.
Княжна Софья вновь мягко улыбнулась ему:
– Вы так и не поняли? Вы сейчас один из самых важных людей в империи, а то и во всем мире. Вы хоть представляете, что для всех колдунов означает открытие вашего отца?
Аверин догадывался. И Императорский див неспроста отправлял Владимира искать записи. Но мировые открытия – это потом. Сначала надо вытащить Кузю.
– И поэтому, нет, не слишком, – резюмировала княжна и добавила: – Доброй ночи.
Аверин встал, подал ей руку. Перед дверью материализовался Владимир.
Оставшись один, Аверин принял душ, сел в кресло у окна и начал рассматривать огни ночной столицы.С тех пор, как он бывал здесь в детстве, город сильно разросся. Для того, чтобы сделать провинциальный город столицей, нужно приложить много сил. Недостаточно просто построить дворец и поселить в нем императора. Город должен стать не только официальным, но и фактическим центром. Для этого у Омска изначально имелись две предпосылки. Территориальное расположение почти посередине страны, по крайней мере много ближе к центру, чем у прошлых столиц, Москвы и Санкт-Петербурга. А вторым важным фактором являлась Транссибирская железная дорога, связывающая Восток и Запад и проходившая через Омск. Отсюда же началось полномасштабное освоение и развитие Сибири.Насколько велика в этом заслуга Императорского дива? Он правил поистине железной рукой. Сможет ли молодая хрупкая женщина справиться с тем же?
Аверин только вздохнул. Ум, проницательность, знания… всё это отлично для ученого, которым княжна Софья планировала быть. Но достаточно ли для правителя?Снова постучали.
– Входите, – сказал Аверин, недоумевая, кто еще мог к нему зайти.
Дверь открылась, и в комнату ворвался Мончинский. Он кинулся к Аверину, тот едва успел подняться навстречу, и ожесточенно затряс его руку.
– Гермес Аркадьевич, как я рад… Вы даже не представляете, как же я счастлив…
Потом, словно смутившись своего порыва, Мончинский отступил на шаг и начал краснеть.
Аверин улыбнулся:
– Я тоже рад вас видеть, Сергей. Что это у вас? – отвлек он внимание молодого колдуна, указав на бумагу, зажатую у того под мышкой.
– Ах да! – спохватился Мончинский. – Простите за поздний визит, Владимир прислал меня с важным документом. Это подписка о неразглашении. В том, что вы обязуетесь хранить в секрете всю информацию о вашем посещении Пустоши вплоть до нового высочайшего распоряжения. И сам разговор тоже. Надо подписать…
– Давайте, подпишу, чего уж, – вздохнул Аверин, взял бумагу, ручку и подмахнул внизу, не глядя. Бумагу составлял Владимир, поэтому рассматривать в ней однозначно нечего.– Вы же понимаете, это не должно попасть в чужие руки, – зачем-то начал пояснять Мончинский, видимо, ему было неловко из-за того, что пришлось взять подписку, – тут… всё непросто. Из меня ужасный политик, но я делаю всё, что могу. Если бы не Владимир… ох.Аверин указал на кресло, и Мончинский сел.– Рассказывайте, Сергей.
